S-T-I-K-S. Пройти через туман 5

— Тогда я не вижу смысла в этом разговоре, графиня, — набычился я. — Думаю, мне нет смысла приходить на завтрашние уроки. Лучше поберегу спораны, чтоб закупиться патронами на дорогу домой. У меня их действительно слишком мало осталось.

— Не спеши рубить с плеча, — неожиданно мягко остановила меня Анваровна. — Я постараюсь решить твою проблему.

— Как?

— Одним из двух способов, — пожала плечами она. — Либо Волк не запретит тебе рейды, что маловероятно, либо я заставлю его повлиять на Кназа, и для тебя и твоей подопечной появятся места в общежитии.

— Аня ведь не студентка… — напомнил я.

— Сказала же — разберусь, — пожурила меня графиня. — Ты, главное, не горячись и не делай глупостей. Договорились? Уйти ведь всегда успеешь.

Ну вот и что мне было ей ответить? Гордо отказаться от помощи и свалить в туман, так и не став полноценным знахарем? Не отомстив за Аню и Щегла? Нет, если на отчисление я ещё мог согласиться, то Аньку я не предам никогда.

— Ладно, — нехотя согласился я.

— Обещаешь? — хитро прищурилась Анваровна и в её глазах прыгнули бесенята.

Вот же ушлая графиня!

— Обещаю, — пришлось выдавить мне.

— Хороший мальчик, — словно кошка, промурлыкала Анваровна своим потрясающим грудным голосом. — Теперь ступай и ни о чём не беспокойся.

Глава 30

Мерцающий свет лампы отбрасывал танцующие тени на карту, разложенную на моём столе, затянутом зелёным сукном. Передо мной стояла бутылка отличного белорусского рома, ведро со льдом и стакан, к которому я то и дело прикладывался, изучая карту Питона и размышляя. Бумаги и эта карта, попавшие к нам в руки, многое объяснили и облегчили жизнь, но вопросов всё равно осталось куда больше, чем было до того, как эти документы попали в мои лапы.

Вся рисованная от руки карта была выполнена на большом ватмане, к которому были приклеены дополнительные разновеликие листы. Несмотря на всю самопальность и небрежность исполнения, тут имелся вполне конкретный масштаб, и границы кластеров были достаточно подробно очерчены. Информативные короткие пометки, сделанные рукой Питона, объясняли многое. Например, бандит аккуратно штриховал двойным пунктиром зоны радиомолчания и беспилотные зоны. Чернотой были залиты, соответственно, чёрные кластеры. Серым грифельным порошком замазаны серые. На самих кластерах был обозначен период их перезагрузки, названия, а также хабар, который можно на этих самых кластерах поднять. Имелась также информация о предполагаемых количестве и развитии заражённых.

Всем этим я активно пользовался, планируя рейды, но, к сожалению, не придавал значения пометкам в виде перевёрнутых крестов и не анализировал их связь с заражёнными. Теперь же меня в первую очередь интересовало именно это.

Последний рейд обернулся крахом. Мы потеряли Щегла и чуть было не потеряли Халву. Аня, насколько я понимаю, осталась в живых только благодаря своей безалаберности и непониманию, что такое приказ. Раньше меня это возмущало, но сейчас я был этому только рад.

Если бы я потерял ещё и её… Не знаю, что бы со мной было. А она ведь и слышать не хотела ничего о том, чтобы не ходить со мной в рейды. Отправить её в Зимний тоже не вышло — за время нашего пребывания в Приозёрном через стаб не прошёл ни один караван, а самый ближайший ожидается только через полгода. Но отпускать Анютку одну было тем более страшно. Она хоть и обладает мощным Даром, но фактически ещё ребёнок. Никакой Дар не компенсирует недостаток жизненного опыта.

Впрочем, за последние несколько дней Аня сильно повзрослела.

Вопреки своей привычке девочка не дулась в «Плойку», а склонилась над картой вместе со мной. Её юное лицо освещалось тусклым светом лампы, из-за чего она казалась значительно старше своих лет. Её темные глаза, обычно сверкавшие озорством, были затуманены опустившейся на них пеленой печали.

Потери… Чёртовы потери. Иммунные почти близки к идеальной физической форме, симбиотический паразит Улья наделяет нас несокрушимым иммунитетом к любым человеческим хворям и немощам. Даже старость нам не грозит. Но вот от душевных болей и травм он не в состоянии нас оградить. Девочка была влюблена в Щегла. Его утрату она тяжело переносила.

— Так что это за знак, говоришь? — переспросила азиатка, проведя ловким пальцем с обкусанным ногтем по перевёрнутому кресту, резко выделявшемуся на фоне пожелтевшей от времени карты.

— Питон, — моя мозолистая лапа постучала когтем по другому такому же символу, — отмечал места, где находил… жертвоприношения иммунных. Насколько я понял, килдинги проводят их в строго определённых местах, а ни где попало.

Горький вкус наполнил рот против моей воли. Улей вокруг вдруг превратился в место для проведения извращённых ритуалов жертвоприношений и отчаянных воззваний к неизвестным мне силам. Что должно произойти с обычными людьми, пусть даже попавшими в другой мир, чтобы они начали хотеть приколачивать других людей к перевёрнутым крестам? Я поспешил сделать большой глоток холодного рома, чтоб смыть привкус горечи и лишние мысли.

Аня выпрямилась, ее плечи расправила решимость воина.

— Если мы столкнемся с килдингами, — прошипела она, — я убью их всех.

Ничего необычного, что основным желанием девочки была месть. У нас есть пушки, если мы сами не наведём порядок и не отомстим за своих мертвецов, никто не отомстит и никто не восстановит справедливость. И будь я проклят, если тоже не отомщу! В анькиных глазах, словно лесной пожар, угрожавший выжечь маленькую азиатку изнутри, горела жажда мести. Я понимал необходимость этого, но видел и проблеск чего-то другого, чего-то вроде надежды. Оно было хрупким, но оно было там.

— Нам нужно не просто отомстить, а выяснить, что они планируют, милая, — сказал я тихим и ровным голосом, притянув к себе напряжённую, как струна, девчонку. — После этого мы придумаем им достойную казнь.

Анька кивнула, ее лицо было суровым.

— Я хочу, чтобы ты отдал их потом мне, — тихо сказала она и спрятала лицо на моей груди. — Обещай, что отдашь их мне после того, как допросишь. Сам же сказал, что это последний наш рейд на ближайшее время.

— Обещаю, милая, — погладил я гладкие волосы цвета воронова крыла. — Обещаю. Даже если не получится в этот раз, мы дождёмся конца обучения, когда запрет Хёгни больше не будет для меня обязательным, и отомстим.

На следующий день ещё до зари мы собрали то немногое, что у нас было: мой штурмовой револьвер двенадцатого калибра, винтовку четыреста десятого в компоновке «буллпап», немного консервов и патронов. Наш побитый «Лунтик» удалось залатать, и он ожил. Мотор советского внедорожника застонал умирающим зверем, но вывез нас за пределы кластера. Мы отправились в путь к одному из кластеров, отмеченных зловещим символом перевёрнутого креста. И это действительно был наш последний на ближайшее время шанс что-то выяснить.

Хёгни, чёрт его дери, всё-таки внёс в правила академии запрет на рейды для студентов. Анваровна, правда, тоже выполнила своё обещание разобраться с проблемой и сумела-таки надавить на Кназа. В результате место в общаге нашлось не только мне, но даже и Ане, которая формально студенткой не являлась и претендовать на него не могла. Проживающие в общаге стояли, помимо всего прочего, на довольствии Замка, то есть — кормились в столовой и ежедневно получали порцию живуна.

Таким образом, проблема добычи споранов у нас решилась. А вот возможностей разобраться что нужно килдингам от академии, и отомстить за Щегла резко поубавилось. Так что мы воспользовались последними выходными и отправились в несанкционированный рейд в надежде успеть хоть что-то.