S-T-I-K-S. Пройти через туман 5

Ну и запастись споранами всё равно бы не помешало — так, на всякий пожарный. Потому что оставаться совсем без них как-то некомфортно — банкроты в Улье долго не живут.

Кластер Онега встретил нас пустынными доками и несвежим воздухом, наполненным миазмами гниения. На стоячей воде мягко покачивались лодки и кораблики — наш лучший шанс обзавестись личным плавсредством и уйти из этой гнойной адской дыры водой.

Отправив Аню осмотреть лодки, я забрался на одну из крыш для того, чтобы осмотреть местность. Сейчас кластер был пуст. Отсюда ушли все, включая заражённых — сегодня ночью ожидалась перезагрузка. Так что прикинуть место, где мы будем охотиться на заражённых.

Присмотрев в бинокль что-то вроде школы с большой территорией, обнесённой хорошим крепким забором, я спустился и направился к девочке, бродившей по территории яхт-клуба. Обнаружил её задумчиво разглядывающей яхту цвета индиго, на борту которой было кокетливо выведено «Bluesy». С английским у меня всегда было нормально, а после практики в Треблинке так и вовсе стало хорошо. Название перевёл как «Блюзовый». Если учесть, что это яхта, то «Блюзовая». Полное соответствие нашему с Аней внутреннему состоянию.

— Чего задумалась, Нют? — спросил я, подходя к девочке.

— Вот бы нам на этой яхте поселиться вместо общаги. Может, смогли бы и дальше тайно гонять в рейды, — пожаловалась она.

— Было бы неплохо, — вздохнул я. — Но нам не позволят, ты же знаешь. Анваровна и так сделала невозможное, Хёгни категорически отказался входить в наше положение. Если мы откажемся, то за мной точно установят слежку. Но ты права — яхту всё равно было бы неплохо прихватизировать. На будущее.

— Ага. Только там кто-то есть. В смысле, внутри. Я бросила камнем в борт, а изнутри заурчали.

Я глотнул живуна и активировал знахарское надзрение.

— Стой здесь, — бросил я ей. — Я сейчас.

Поднявшись по трапу на борт, я проследовал на камбуз. Тут всё оказалось залито засохшей кровью, на полу валялись кости, видимо, членов экипажа, и, собственно, один печальный ползун в тельняшке, пропитанной засохшей кровью.

Покончив с ним при помощи меча, я выбросил тело за борт. За ползуном последовали кости. Засучив рукава, я на скорую руку оттёр кровь. Обошёл все каюты и, не найдя больше опасности, пригласил на борт Аню. Некоторое время ушло на то, чтобы перенести наше барахло с раненого, но не убитого «Лунтика» на борт и разобраться с управлением.

Яхта была хороша!

Узкий пятнадцатиметровый стекловолоконный корпус с изящными стремительными обводами, палуба обшита тиковыми досками, один мощный дизельный двигатель, парусное вооружение, две просторных каюты, камбуз, гальюн, ванная комната, одна надувная моторная лодка и ещё всякое по мелочи. Двигатель запустился без проблем. И через несколько минут мы убедились, что волну «Блюзовая» тоже держит неплохо.

Увести яхту за пределы кластера не составило труда. Мы встали на якорь в ожидании перезагрузки. Отправив Анютку отсыпаться, я вооружился биноклем и поглядывал в сторону берега, чтоб не пропустить момент, когда кластер затянет туманом.

«Блюзовая» мне сразу понравилась комфортом и быстроходностью. Да, такую яхту стоит иметь. На ней уже после обучения мы сможем экономить спораны на гостиницах и быстро перемещаться по местной системе озёр и рек — они тут почти везде судоходные.

Глава 31

Мне удалось примерно вычислить расписание перезагрузок здешних кластеров, располагая записями и картой Питона, а также сопоставив полученное расписание перезагрузок со сведениями, которые я узнал от местных. Ещё, конечно, я опирался и на собственный опыт. Но, хоть мне и было приблизительно известно время, перезагрузка стала полнейшей неожиданностью.

Это выглядело так, словно за границей, отрезанной, как по линейке, начал резко накапливаться туман. Когда он поднялся на приличную высоту, начало сверкать, но так… Без фанатизма. Скорей это напоминало работу дуговой электросварки в паре десятков разных мест. Такое сверкание — один из эффектов, сопутствующих перезагрузке. Обычно это явление происходит невзрачно, даже скучно. Туман, а потом хлоп — и новый кластер на месте прежнего. Но бывает и так, что от спецэффектов прямо деваться некуда, и полноценные грозовые разряды громыхают всю округу.

Перегружались все кластеры побережья. По крайней мере, те, которые я мог наблюдать в шестнадтнадцатикратный морской бинокль, найденный на «Блюзовой».

После перезагрузки нужный нам кластер внешне никак не изменился, но произошло нечто другое, что нас чуть не убило верней развитых заражённых и вражеских происков. Я даже не осознал опасность, пока не стало слишком поздно.

Я сидел в удобном кресле перед рулевым колесом на палубе, закинув ноги на приборную панель. Голова была приятно пустой и свободной от мысли. В баре нашёлся очаровательный бренди, бутылка которого составила мне компанию во время дежурства, сделав бдение приятным и ненапряжённым.

Да и с чего бы мне было напрягаться?

Заражённые плавать не умеют и воды боятся, как бес — ладана. Пожалуй, только самые развитые могут этот страх преодолеть и перепрыгнуть водное препятствие или попытаться пересечь вброд. Но мы были так далеко от берега, что даже их можно было не опасаться. И вдруг яхту неумолимо потянуло к берегу. И это не смотря на то, что мы стояли на якоре.

Я, чуть было не выпав из кресла, вскочил, пытаясь сообразить, что это такое было. А было это то, что уровень воды только загрузившегося кластера не совпал с уже имевшимся. Естественно, согласно физическому закону о сообщающихся сосудах, вся жидкость устремилась выравнивать это расхождение, чуть было не оторвав «Блюзовой» якорную цепь.

Вовремя сообразив, что неизбежно должна пойти обратная волна, я оперативно поднял якорь. И тут же врубил двигатели и начал манёвр разворота. Ведь если встретить волну носом, то сопротивление будет минимальным, а если бортом, то корабль может и перевернуть.

Я не успел.

Удар в борт «Блюзовой» был страшен. Устоять не получилось. Меня бросило на фальшборт. В какой-то момент я подумал, что нас перевернёт, но, замерев на секунду в положении на борту, яхта стремительно начала движение в обратную сторону.

В этот раз я хотя бы попытался ухватиться за фальшборт и не покатиться по палубе. Безрезультатно. Сила волны швырнула меня, как тряпичную куклу. Голова заболела, в ушах зазвенело, а соленая вода хлынула в глаза. Я, отчаянно вцепившись в перила, проморгался и увидел, как мир вновь опасно качнулся прежде, чем вернулся во что-то, похожее на нормальность.

Потрясенный, но живой, я, пошатываясь, поднялся на ноги и принялся осматривать повреждения. Некогда девственно чистая палуба была усыпана мелким мусором и разбросанными вещами. Когда я осознал масштабы нашего затруднительного положения, на меня накатила волна тошноты.