С тобой не соскучишься

Глава 32.

Вера жила с отцом. Её окружала привычная с детства жизнь. Она выросла в военных городках среди военных людей. Но в этот раз отцу предоставили жилье в городе. Вера с одной стороны, была этим довольна, с другой, её так было легче найти. Но выбирать не приходилось. Богдан Анатольевич, Вероника и маленькая Маруся поселились в небольшой двухкомнатной квартире с казенной мебелью. Соседи, такие же военные, Веру считали молодой женой генерала Рычагова, а внучку называли дочкой. Причина была проста: маленькая Маруся следом за Вероникой стала называть Богдана Анатольевича папой. Ни сам дед, ни мать не стремились доказать, что это ошибка. И делалось это намеренно. Не дай Боже, Артур выйдет на след Вероники и малышки. Но шли дни. Все было тихо и благополучно. Женщина понемногу успокоилась. Теперь она была домашней хозяйкой: следила за отцом, занималась домом, растила Марусю. С дочкой Вера находилась теперь постоянно, чем была довольна. Сам Богдан Анатольевич очень привязался к внучке.

– - Папка, - говорила Вера, глядя, как дед шумно играет с внучкой, возится на полу, прыгает и бегает по детской площадке, - женись, ты еще бодренький у меня. Еще родишь и вырастишь детей.

– - Мне с вами хорошо, я Марусеньку буду растить, - отвечал отец.

Так пробежало три месяца. Вера решилась сказать отцу еще одну новость, что неожиданно обрушилась на неё полтора месяца назад. Вера была беременна.

Отец выслушал, спросил растерянно:

– - Как же так, дочка?

– - Пап, - ответила Вера.
– Я ведь живая. У меня и чувства есть, хоть и старалась я их спрятать поглубже. Или ты вспомнил, как мать гуляла... Нет, у меня все не так... Это не результат случайной связи.

– - Ты любишь Никиту?
– спросил отец.

Вера долго молчала, потом заплакала:

– - Люблю, пап, люблю. Понимаешь, каждая встреча только усиливает это чувство. Что я только с собой не делала, как ни ругала... Я буду рожать. Раз судьба не дает нам вместе жить, значит, буду жить одна, растить детей. Пусть их у меня двое будет. Я всегда мечтала, чтобы у меня была сестра или брат... Что не родили с мамой? Хотя, зачем я спрашиваю... Как только Дульцинея осмелилась меня родить?

– - Чтобы замуж выйти за меня, - засмеялся отец.
– Ладно, Вера, ну их всех. Пусть у нашей Маруськи будет братик или сестричка. Хватит нам моей генеральской пенсии, если отправят меня в отставку.

– - Пап, а почему ты не спросил сразу, кто отец ребенка?

– - А что спрашивать? Тоже родишь рыженького младенца, такого же, как Марусенька. Кто, кроме Никиты, может быть отцом? Так?

Вера опустила голову:

– - Так.

– - А может, дочка, ты что-то напутала, и Никита не имеет отношения к освобождению Артура. Что, он враг своим детям? Он умный мужик и, по-моему, порядочный. Он знаешь, как хорошо потихоньку вставлял палки в колеса Артуру. Что-то не то ты увидела в "Новостях". Что-то напутала. Да и по телевизору, знаешь, сколько сейчас врут.

– - Я думала об этом, - ответила женщина.
– Но я пап, очень боюсь Артура. А если мы нужны мы Никите, найдет нас. Ведь отыскал же он меня в П-ве, у Андрианы.

– - Ну знаешь, ему может и надоесть тебя искать, - проронил генерал.

– - Значит, я буду одинокой мамой с двумя детьми.

Генерал не ответил, он тоже помнил этого негодяя Артура, его связь с Дульцинеей. Как хорошо, что дочь не пошла в мать характером.

Вера очень переживала за Майку. Как там её подруга, её названная сестра, пережившая с ней трудные дни, одна, без Веры. Не дай боже, что случится с Андрианой, куда пойдет Майя, где будет жить, что будет с Андроном и Гулей, с ее детьми? Женщина сколько раз хотела им позвонить, но в последний момент пугалась и откладывала телефон. Потом ей приснился страшный сон: Артур держит под замком в темном погребе Лейсе, он хочет прибить её светлую голову черным крюком к стене, Лейсе очень плохо, но она жива, несмотря ни на что. Артур говорит ей:

– - Пока не скажешь, где Верка, не выпущу. Ты умрешь от крючка, он разъест твой мозг.

Вероника проснулась вся в холодном поту.

– - А вдруг вместо Лейсе у Артура Майка и Славочка, - промелькнула ужасная мысль.

Вера похолодела, она вспомнила ожог на животе маленькой девочки. Этот урод может издеваться и над любым ребенком.

Женщина решилась, она купила с рук по дешевке левую Сим-карту, взяла телефон и вечером, когда Маруся уснула, отправила сообщение Майе: "У вас все в порядке? Все живы, здоровы? Ответь сразу. Напиши только "да" или "нет".

– - Не все, - ответила подруга

Она имела в виду болезнь Лейсе, слепая девушка уже большей частью лежала, руки и ноги ей плохо повиновались.

Вероника испугалась, тут же вытащила из телефона Сим-карту и в ужасе заметалась по квартире. Её сон, её худшие подозрения сбываются, она вообразила Майку и Славочку в руках Артура. Надо что-то делать. Но отца не было дома, вернется он только через две недели, он на учениях.

– - Что же делать? Куда бежать? Как помочь Майе? Я выдала и себя, отправив сообщение Майке, - Вера села и разрыдалась.

В дверь позвонили.

– - Папка, слава Пресвятой Деве Марии, ты вернулся, - с этими словами Вера бросилась к двери.

Даже не посмотрев в глазок, женщина открыла дверь. На пороге стоял уставший, измотанный Колечкин Никита.

– - Вера, - устало сказал он.
– Наконец-то это ты. Не прогоняй меня, выслушай. Я устал гоняться за тобой по всему свету. Я люблю тебя, Вера. Выходи за меня замуж, будь моей женой. И еще я страшно соскучился по Марусе. Покажи мне её, дай мне её подержать. Я хочу быть рядом с дочерью. Вера, я очень люблю тебя. Я всю жизнь люблю, с того момента, как увидел тебя с огромным букетом роз в П-вской школе.

Вера застыла. Мужчина шагнул и обнял женщину. Так они и стояли в узком коридоре, возле раскрытой двери, обнявшись, не думая ни о чем. Из этого состояние их вывел голос проснувшейся девочки:

– - Мама, мама, - звал ребенок из спальни.

Пока Маруся больше ничего и не умела говорить. На лице мужчины отразилась нежность, появилась счастливая улыбка. Он разжал руки, пошел к дочери. И это привело в себя Веру. Она быстро захлопнула входную дверь, опередила мужчину и встала перед дверью в спальню:

– - Не пущу!

– - Вера, ты дурочка, глупая дурочка. Только не бей больше в глаз. И мне больно, и Марусю испугаешь, - предупредил он.
– Я к Марусе все равно зайду и спрашивать тебя не буду. Девочка - моя дочь, а ты будешь женой. Лучше запри входную дверь. Что оставила нараспашку?

– - Не запру, тебе сейчас через неё уходить.

– - Ни за что, - ответил мужчина.
– Даже и не надейся!

Он повернулся, сам запер дверь, потом подхватил на руки все еще стоящую в дверях спальни Веру и понес в спальню. Женщина от неожиданности обхватила его шею руками.

– - Вот так-то лучше, - обрадовался Никита.
– Держи крепче.

Маруся засмеялась при виде этой картины. Никита осторожно поставил Веру, шагнул к дочери, взял на руки, прижал к себе и замер со счастливо-глупым выражением лица. Замерла и Маруся. При виде этой сцены что-то изменилось в непримиримой позиции женщины.

– - Вера, знаешь, я никогда не мог подумать, что так можно соскучиться по ребенку, по моей Марусеньке. И по тебе, конечно, - говорил мужчина.

Словно два солнышка засияло в комнате: это отсветы заглядывающего в окно солнца отражались в ярких волосах отца и дочери, то ли рыжих, то ли медных с золотым отливом Женщина подошла к ним и робко, сзади, обняла сама мужчину за плечи. Никита повернулся и, удерживая Марусю одной рукой, второй, обнял и прижал Веру: "Вот мы и вместе". Впервые за последние месяцы, Вера это почувствовала, уходит огромное напряжение, что было всегда с ней, что держало её в постоянной готовности к побегу, к самозащите.