С волками на Вы

Глава IX — Дорога

Костя и волк будто гипнотизировали друг друга. Парень мог поклясться, что взгляд у волка человеческий. Животное стояло на задних лапах, положив передние на стекло, и смотрело человеку прямо в глаза. Костя вжался в сиденье. Волк походил на изваяние — шерсть на холке взъерошена, но уши не шевелятся. Костя стал судорожно рыться в карманах — чёрт, нож остался в лыжных штанах. Впрочем, волк не медведь и даже не лось, чтобы пробить стекло. Так что Богдан прав. Самое лучшее в данной ситуации — оставаться в машине и ждать, когда волк сам уйдёт. Только ждать не хотелось. Хотелось проявить волю. Показать, кто в лесу хозяин, и увидеть хвост убегающего волка.

Костя перегнулся через сиденье в надежде отыскать что-нибудь, способное обратить хищника в бегство.

Первым на глаза попался фонарик. Отлично! Он включил его и направил луч света через стекло прямо в глаза зверя. Заскулив, волк спрыгнул с окна и попятился. Но дальше обочины не ушёл. Шея втянута, а вот устремлённый на человека взгляд горит недобрым огнём.

Костя стал шарить дальше и нащупал рукой домкрат. С трудом вытянул из-за сиденья и взвесил на руке. Сойдёт!

Волк снова припал к стеклу, и вновь Косте пришлось отпугнуть его фонариком. Затем он перелез на водительское сиденье, вытащил задвижку и замер. Волк перескочил на эту сторону и вновь загипнотизировал его жёлтыми глазами. Надо резко открыть дверь и ударом отбросить зверя, но левая рука почему-то дрожала, а железяка оттягивала правую так, что Костя испугался, что сейчас уронит домкрат. Но не может же он, как глупый ребёнок, просидеть взаперти, чтобы подарить Богдану очередной повод высмеять его. Нет, уж лучше встретиться с этим самоуверенным красавцем над бездыханным телом волка.

Впрочем, это, может быть, не самый лучший способ завоевать расположение хозяина, принимая в расчёт его любовь к серому брату. Богдан ведь не зря попросил не реагировать на волка. Быть может, это один из вскормленных им питомцев пришёл, признав машину. Да и под ложечкой сосёт не по-детски, и тоненький мальчишеский голосок, ещё с картавым «р», пищит изнутри: «Прекрати, не надо!» К чёрту Богдана! Надо самому себе доказать, что на твоей спине татуированный тигр не просто так пасть разевает.

Костя с силой толкнул дверь, но та застряла, и желаемого эффекта не получилось, а волк, почувствовав опасность, отпрыгнул, встал в стойку и стал выжидать. Костя медлил, поглядывая в сторону леса в надежде увидеть возвращающегося Богдана. Затем тяжело вздохнул и навалился плечом на дверь. Та распахнулась слишком быстро. Костя не удержался и полетел под колесо машины прямо в снег. Правой руки он не разжал, и домкрат больно приземлился на ногу. Но времени для стенаний не было. Костя видел несущегося на него волка с взъерошенной шерстью и разинутой пастью, из которой валили клубы пара. И слишком ярко сверкали четыре смертоносных клыка. Лапы будто вовсе не касались снега — полёт волка был мягкий и плавный, как в замедленном кино. Костя не мог оторвать взгляда от пылающих жёлтым огнём глаз и просто ждал, когда серый хищник запрыгнет на него. Только тоненький внутренний голосок не был парализован и взывал о помощи — сделай, сделай что-нибудь! Только волк уже совсем рядом, и сопротивление бесполезно, но всё же Костя поднял над головой правую руку и швырнул домкрат наугад, не целясь. Страх взял верх над смелостью, и, сам не понимая почему, он повторил зов писклявого голоска и позвал на помощь:

— Богдан!

Костя не знал, успел ли выкрикнуть имя румына. Опустившиеся на грудь тяжёлые мягкие лапы перекрыли поток воздуха, в глазах потемнело, и тело сделалось абсолютно ватным.

— Константин! Константин! Очнись!

Парень с трудом приподнял веки, увидел белое лицо Богдана и захотел вновь закрыть глаза, но, почувствовав на лице холод, слизал с губ снежинки.

— Вставай! — орал Богдан не своим голосом.

Костя сумел подтащить себя к переднему колесу и принял сидячее положение, затем смахнул с лица остатки снега, которым Богдан, похоже, его растирал, и хрипло спросил:

— Что с волком?

Слова давались с трудом, грудь болела, будто на ней лежала груда кирпичей.

— Какой ещё волк? — непонимающе переспросил Богдан.

— Как какой? Как только вы ушли, к машине сразу подскочил серый, я схватил домкрат и швырнул в него, а потом позвал вас. Мне даже показалось, что волк меня немного придушил. Дышать тяжело.

— Ты, кажется, перепутал волка с домовым, — усмехнулся румын. — Если бы он выдрал клок одежды, тогда я бы ещё поверил. Но душить… Я действительно услышал твой крик и поспешил к машине. Только, прости, никакого волка не увидел. Ты лежал тут на снегу без сознания.

— Но вот же. Я швырнул домкрат…

Снег вокруг оказался чист. Костя недоуменно посмотрел на поднявшегося с колен румына.

— Все инструменты в закрытом ящике в кузове. И ты никак не мог ничего оттуда взять.

— Нет, вы забыли его убрать.

Костя с трудом поднялся и, опираясь рукой о распахнутую дверь, заглянул в салон в надежде увидеть на сиденье брошенный фонарик и, не найдя, стал искать его за сиденьем, но нашёл лишь бутылку с водой. За ночь она превратилась в большую льдинку и сейчас начала оттаивать.

— Выпей воды, — послышался над самым ухом голос Богдана.

Костя повернулся довольно осторожно, чтобы ненароком не толкнуть румына, но тот, к его удивлению, стоял далеко и, отвернувшись, ковырялся в зубах. Заметив пристальный взгляд парня, он улыбнулся одними губами, не обнажая зубов, и тихо сказал:

— Не удержался и расцеловал волчонка, теперь весь рот в шерсти. Прости.

Он вытянул из зубов несколько шерстинок и попытался сплюнуть остальные.

— Бесполезно, — подмигнул он Косте. — Придётся терпеть до дома.

Костя схватился за сдавленную грудь и нащупал в свитере рваную дырку.

— Богдан! — закричал он радостно. — Вот…

Румын сиганул с сугроба, на котором стоял, и подскочил к парню.

— И что это доказывает? — Богдан брезгливо вытянул нитку из разорванной петли.

— Жаль, что порвал… Ну, ничего…Свитер жутко колется. Волчья шерсть не приятна к телу, ведь так?

— Теперь вы мне верите? — Костя пытался рассосать попавшую в рот вместе с водой льдинку и чуть не выплюнул её румыну в лицо.

— Верю, что ты зацепился за дверь, когда вылезал, — Богдан провёл пальцами по железу. — Гляди, какое острое и ржавое. Хорошо, не поцарапался. Волчья шерсть тебя спасла.

На руках румына больше не было волчьих рукавиц, и вот пальцы переместились Косте на щёку, прошлись по лёгкой щетине и откинула со лба чёлку. Костя почувствовал морозное дыхание румына, запах его одеколона — горьковатый, будто отвар полыни.

— Неужели так сложно выполнить хоть одну просьбу? — прошептал Богдан, почти полностью приблизив своё лицо к Костиному. — Я ведь сказал, чтобы ты оставался в машине. А если бы это действительно был волк, а? Он мог бы перегрызть тебе глотку.

— Это был волк, — Костя, кажется, не сказал, а прошептал. Голос куда-то делся, его втянули в себя прожигающие насквозь чёрные глаза. — Это был волк. Почему вы пытаетесь убедить меня в обратном.

— У тебя навязчивая идея, тебе везде волки мерещатся, — Богдан запустил всю пятерню в мокрые от падения в снег волосы парня. — Ты так молод, мальчик, почему же так не любишь себя? Здесь дикий мир, с которым ты не знаком. Я пытаюсь оградить тебя от опасности, но ты специально лезешь на рожон. Тебе повезло, что волк тебе только привиделся, но в следующий раз он может оказаться реальным, и тогда тебя ничего не спасёт, даже твой нож, который ты всё равно забыл взять. Будь осторожен, мальчик. Слышишь меня?

Но Костя не успел ответить, потому что Богдан толкнул его на сиденье.

— Залезай, а то дождёмся снегопада и не вытащим твою машину.

Костя подтянул ноги и перебрался к окну. Прикрыл глаза и вновь увидел волчью морду, чем-то неуловимым похожую на человеческое лицо, на лицо сидящего рядом румына.

Богдан вёл машину очень плавно, потому Костя чуть не прошиб лбом торпеду, когда тот резко затормозил, заглушил мотор и молча вышел. Костя с трудом справился с пассажирской дверью и, когда вылез, увидел, что Богдан уже достал трос из ящика с инструментами и готовился его закрыть. Костя остановил его вопросом: