Сабджект

Глава 5

Театр начинается с вешалки, и любой город, пусть даже захолустный, начинается с вокзала. Не зря вокзалы называют главными воротами города. Там начинается жизнь города, для гостей и приезжих, и там же заканчивается, когда люди покидают родственников и друзей.

Автовокзал, на который прибежал Богдан не стал исключением.

Расположен он был на возвышенности. К нему тянулось несколько широких дорог. И трамвайные пути. Казалось, что город склонил перед ним колено. И какие бы высотные здания не воздвигались, поблизости, вокзал всё равно стоял величаво и непоколебимо, взирая на мир, широкими, распахнутыми дверями и окнами полными тайн.

Приезжих вокзал поражал своим царским великолепием. Ещё во время революции, архитектор, приглашенный из-за границы, постарался воплотить все свои, накопленные долгим опытом идеи.

К сожалению, он был разрушен во время войны, фашисты постарались, и взорвали памятник архитектуры. Однако, уже в сорок шестом году, государство выделило средства для восстановления исторического памятника. Сейчас молодожены приезжали сюда фотографироваться, стараясь окунуться в мир фресок, картин, старинных фигур, на высоких мраморных пьедесталах. В большом, светлом холле, горели хрустальные люстры, и множество ваз, с белыми лилиями стояли по углам.

Высокое массивное здание с толстыми стенами и большущими окнами, было украшено выпуклым стеклянным куполом в форме яйца, вместо крыши. Сто двадцать стеклянных панелей, отражающих лучи, в хорошую погоду пускали тысячи солнечных зайчиков. Внутреннее пространство вокзала украшали резные витиеватые фрески. Массивные колонны из белого и цветного мрамора, и лестница с балюстрадой.

Богдан всегда любовался старинным зданием, когда приходилось куда – то уезжать. Но сейчас его мало трогали красоты здания. Он внимательно осмотрелся вокруг. Людей с утра немного. На удобных креслах спали несколько человек, ожидающих свои рейсы. За широкими, чуть выпуклыми стёклами касс дремали кассиры. Мимо, с важным видом проехал уборщик, на новомодной, голубой машинке для мытья полов. Богдану хотелось спрятаться ото всех глаз, подальше, уединится. Минуя большой зал, юркнул в боковую дверь, на которой висели опознавательные знаки уборной. Здесь всё сияло чистотой, начиная от умывальников, хромированных кранов и сушилок для рук. Глядя на своё отражение, в зеркало, невольно вздрогнул. Вместо молодого и полного сил парня, увидел измученного страхами, больного и немощного старика. Даже пробежка по утреннему городу не придала лицу румянца. Наоборот, Богдан был измотан ночным происшествием и выглядел болезненно.

Он умылся, смывая холодной водой капли пота. Упираясь двумя руками в умывальник, вспоминал последний час, проведенный в квартире девушки. Но как не пытался, ничего не получалось.

Память, как седая старуха с клюкой, вечно забывающая свои вещи, там, где не нужно, и разбрасывая их во все стороны, пугала до боли в конечностях.

Кто её убил? Почему потерял сознание и очнулся на кухне? Мысли метались в голове, как мотыльки у настольной лампы. Богдан понимал одно – сделать такое с девушкой он не мог. Познакомиться, провести время, переспать и уйти, не спросив имени и номера телефона, другое дело. Потом исчезнуть из её жизни и никогда не вспомнить – да. Но вот, чтобы превратить в мясной фарш – этого он не допускал даже в кошмарных снах. Поступок настоящего маньяка.

Парня от напряжения забила мелкая лихорадка. Зачем только он вернулся из Европы? Руки дрожали, ноги подгибались, от накатившей слабости. Захотелось исчезнуть, раствориться в воздухе, как сизый туман, расщепиться на атомы и молекулы. Пусть произойдет, что угодно, только ночной кошмар окажется – блефом. Отмотать всё обратно. Но как? Тогда бы точно, он не пошёл в клуб, и не снимал девчонку. Надо срочно уехать, срочно.

Богдан родился в этом городишке, учился, и знал каждый район. Родители давно жили отдельно, и не особо лезли в его самостоятельную, взрослую жизнь. Имея привлекательную внешность, Богдан ещё со школьной скамьи мечтал вырваться за границу и там попытать счастья. Стоя перед зеркалом, ещё в школе, понимал, что со своей внешностью и умом, сможет добиться успеха. Окончив кое – как школу, по настоянию родителей поступил в Вуз. В институте познакомился с пронырливым, вертлявым парнем – Гошей. Тот приехал к ним в город, из какого – то Богом забытого села, со странным названием – Половинки.

Низкого роста, имея щуплое телосложение, ярко – рыжие волосы, торчащие щеткой на голове, тот был самым популярным студентом в институте. Его любили преподаватели и знали все студенты. Обладал Гоша, каким – то непонятным магнетизмом и душевным обаянием. Самые яркие, незабываемые, сумасшедшие вечеринки, организованные им, надолго оставались в памяти молодёжи, и все с нетерпением ждали приглашения на очередную тусовку. Народ поголовно думал, что Гоша из семьи богатого бизнесмена, единственный наследник акций нефтяных компаний отца. На самом деле только Богдан знал, из какого источника плыли рекой деньги к Гоше, потому что и сам потихонечку был, втянут в незаконный бизнес друга.

Торговля наркотиками приносила немалый доход парням. Где именно доставал наркоту Гоша, Богдан не знал, однако помогал сбывать небольшие партии, приятелям и знакомым, и финансовые потоки, в виде американских баксов, прочно оседали в его карманах. Главное, как сказал Гоша, не трепать языком и не попасться ментам на крючок. Внешне, их тандем выглядел странно. Красивый, спортивный Богдан, и щуплый, хилый Гоша. Богдан молчал, довольный их удачным бизнесом, и уже подумывал об отъезде за границу, как только нужная сумма скопится на билет, и на безбедную жизнь в чужой стране. Хотя бы на первое время.

Неожиданно для самого себя он стал самым видным студентом Вуза. Всегда с деньгами, одет в модные шмотки. Ездит на такси. С преподавателями на короткую ногу. Пропуская занятия, и не являясь в институт, рассчитывал по наивности, что у него ещё много времени в запасе на осуществление намеченных планов. Тем более, Гоша уверенно успокаивал Богдана, хвастался, что у него всё схвачено, и под контролем. Но не зря люди говорили в старину: «Много замыслов в сердце человека, но состоится только определённое Господом».

Однажды Богдан с Гошей сидел в модном заведении «Бирка». На углу, Парковой и Карпунина, возле банка. Кафе недавно открылось, и сразу завоевало популярность среди молодёжи. Находилось оно на крыше шестнадцатиэтажного здания. Большая открытая площадка позволяла наслаждаться видом ночного города. Простой, но в то же время стильный дизайн объединил в себе современный европейский стиль и загадочный дух востока. Низкие столики, плюшевые диваны, кушетки, мягкие грушевидные пуфы, в которых можно удобно развалиться, покуривая кальян, деревянные панели, подвешенные на невидимых нитях, стены с ручной, масляной росписью, умело спрятанные светильники, все это привлекало сюда большую часть молодежи со всего города. Считалась престижным, провести здесь вечер, дождаться ночи, когда обязательно запустят в небо салют, и мир озарится яркими разноцветными вспышками. Попасть сюда малоимущей молодежи было не по карману. Но вот детки богатеньких родителей, здесь были завсегдатаями, как и клиентами Богдана и Гоши.

Вдруг, к столику друзей неуверенной походкой подошёл неряшливо одетый парень, с растерянными, пустыми глазами. Гоша сморщился и напрягся, ожидая неприятный разговор.

– Я же сказал ждать у входа, – проворчал Гоша, озираясь по сторонам. – Кто тебя вообще сюда впустил?

– Я звонил, ты не поднимал трубу, – ответил парень сиплым голосом.

Гоша вальяжно откинулся на спинку диванчика.

– Ладно, отдавай уже здесь.

Парень стоял, молча, потупив взгляд в пол.

– Что мнёшься? Бабки мои где?

– Гоша, я принесу, клянусь! Сейчас нет у меня, но будут, ты же знаешь меня.

Гоша задохнулся от такой наглости. Свирепо раздувая ноздри, он зашипел: – конечно, я знаю тебя. – Этот, пидор, – Гоша повернулся к Богдану, надеясь в глазах друга найти поддержку; водит меня за нос уже месяц, то и дело, обещая принести деньги. Берёт товар, только денег, как не было, так и нет.