Сад Дьявола

— Как скоро мы сможем туда добраться?

— Сегодня будет окно для танкеров через пролив, так что бы сказал…

— Нет, Гордон. Попасть туда нужно только нам. Это будет частная вечеринка.

— Без танкеров? — Он бросил на нее косой взгляд, пытаясь понять, что происходит. — Допустим, вы скажете мне, что имеете в виду, мадам.

Она улыбнулась в ответ, понимая, что он сознательно обратился так официально, дабы прикрыть тот факт, что не был рад ее словам. Она уже хорошо успела узнать его.

— Ты спросишь меня о красном телефоне, верно?

— Такая мысль приходила мне в голову.

— Да, был еще один звонок. Кое-что случилось — больше, чем я смогу объяснить, но у нас нет времени, которое я надеялась купить этой операцией. Сейчас я думаю, что было глупо рассчитывать справиться.

— Ты все еще переживаешь о «Принцесс Ройял» и «Принцессе Ирэн»?

— Нет, Гордон. Нефть теперь не имеет значения. Я уже говорила об этом.

— Не имеет значения? Последние 72 часа мы шли на достаточно значительный риск, не говоря уже обо всех активах компании. И ты говоришь, что это не имеет значения?

Как ей было объяснить ему? Когда он надавил по поводу ее приказа отправить Х-3 в атаку на российские силы на Каспии, она смогла раскрыть только то, что ему было необходимо знать — русские планировали операцию, которая могла возыметь серьезные последствия, и ее нужно было сорвать по мере возможности. Они ничего не сказала о «Дозоре», о его долгой вахте над пространством и временем, о самих перемещениях во времени, обо всех тревожащих вещах, которые узнала за эти годы. Как она сама могла разгадать такую глубокую тайну, схватившись за единственную нить огромного полотна? Красный телефон… Да, по нему пришло еще одно сообщение, которого она давно боялась. Простое и страшное сообщение, значение которого знал каждый член «Дозора», и означало оно готовность к наиболее страшному развитию событий. «48 часов».

— Гордон, — начала она, осторожно ступая по невероятно тонкому льду. — Кое-что случилось, и нас оповестили о готовности к чрезвычайно опасному развитию событий.

— Мак Морган рассказал тебе о российских МБР?

— Нет, этого я еще не знала. Все эти глупости были десятилетиями. Но теперь все кончено. У нас 48 часов.

— 48 часов? Так, Елена, а теперь объясни мне все.

Она подошла к нему и села на диван рядом с ним. Он стоял, пока она не похлопала по дивану, призывая его садиться.

— Да, — сказала она. — Тебе лучше сесть. Но прежде, я бы посоветовала тебе налить джина нам обоим.

Макрей слышал в ее голове что-то, чего не слышал еще никогда. Раскрылись потайные двери, и охранники, которые скрывались от него все эти годы вышли из кабинета. Она хотела что-то рассказать — и, черт возьми, ему явно нужно было это услышать. Джин тоже выглядел хорошей идеей. Он быстро наполнил два бокала «Уильямс Чейз», лучшим джином, который он когда-либо пробовал.

— Нам нужно попасть в Дельфы не позднее завтрашнего рассвета.

Он пристально посмотрел на нее.

— Хорошо. Нам потребуется четырнадцать часов, чтобы оказаться к северу от территории Греции.

— Слишком долго. Нужно воспользоваться вертолетом.

— Да, это наиболее быстрый путь. Они смогут доставить нас туда за девяносто минут, но они только что вернулись из Баку. Последний вертолет еще даже не вернулся.

— Сколько их есть в нашем распоряжении?

— Три, как только вернутся лейтенант Райан. Примерно через пятнадцать минут.

— Сможем ли мы приготовить их к вылету как можно скорее? — Она заметила раздражение у него на лице и поняла, что ненавидит то обстоятельство, что вынуждена оставлять его в неведении, однако время уходило. — Потерпи, Гордон. Это очень важно. Прикажи кораблю двигаться в Ираклион на Крите с танкерами. Я договорилась насчет якорной стоянки там на случай, если обстановку ухудшится, и так и случилось. Думаю, мы оба это понимаем. Несмотря ни на что, у меня есть дело в Дельфах. И мне нужен ты, Мак Морган и группа охраны — столько, сколько мы сможем взять.

Капитан встал, желая получить ответы на сотню вопросов, но знал ее достаточно, чтобы проявить терпение. Так что он подошел к телефону на столе, вызывая мостик.

— Мистер Дин, — твердо сказал он, глядя на Елену. — Курс на Ираклион, максимальная скорость. Сопровождайте оставшиеся танкеры, дальнейшие инструкции по прибытии. Я и мисс Фэйрчайлд отбываем на вертолетах, так что корабль ваш. Прошу передать лейтенанту Райану, что мы будем находиться западнее в момент его прибытия. Пусть ориентируется по сигналу системы «свой-чужой».

— Так точно, капитан.

— И, мистер Дин, я хочу, чтобы все доступные Х-3 были заправлены и готовы к вылету в 04.00. Подготовить с ними три группы «аргонавтов». Маку Моргану собрать лучшее, что у него есть.

— Так точно, сэр. Я передам приказ.

— Благодарю, мистер Дин. — Он повесил трубку, сложил руки на груди и поджал губы, придавая лицу ожидающе-обеспокоенное выражение.

— А теперь садись и налей себе еще, — тихо сказала она. — Потому что я расскажу тебе самую обалденную историю, которую ты когда-либо слышал.

* * *

Господи, подумал он. Корабль, появившийся из неоткуда в 1941 году, был из будущего? Хуже того, это был российский корабль. Затем она сказала ему, что русские играли с исследованием перемещений во времени, связанных с ядерными взрывами, на протяжении десятилетий.

— Сначала это было случайным, своего рода побочным эффектом, вроде ЭМИ, которые были впервые открыты при воздушных взрывах. Теперь стало понятно, что они научились до некоторой степени контролировать это, — сказала она. — Мы называли этот корабль «Джеронимо» тогда, и все еще делаем это — хотя теперь стало ясно, что это атомный ракетный крейсер «Киров», новый корабль, который они ввели в строй всего несколько лет назад.

— Но Мак Морган сказал мне, что этот проклятый корабль был уничтожен к чертовой матери, когда взорвался вулкан на Курилах… — Запротестовал он. Однако в этот же момент пришло и невозможное объяснение.

— Нет, Гордон. Это не так. Он снова переместился во времени, и на этот раз нам было сказано следить за этим — извержением вулкана Демон и исчезновением корабля. Мы стоим на пороге великого преображения. Должно случиться что-то действительно глубокое — что-то ужасное.

— Что? Это как-то связано с этим кораблем?

— Да. Все дело в «Кирове», но мы не вполне уверены, чего именно ожидать. Нам было сказано, что это может быть катастрофа. Конец жизни — по крайней мере той, что мы знаем сейчас. И хуже всего то, что никто их тех, кто выживет, не узнает об этом. Когда это случится, все изменится — то есть, если ракеты не прикончат мир раньше.

— Как вы можете знать о чем-то подобном? Или это все предположения? Я могу понять, что мир стоит на грани пропасти после новостей от Моргана по русским ракетами, но то, что ты говоришь, намного страшнее.