Сад фонтанов

Она подошла ко мне, положила свои тонкие руки пианистки мне на плечи, заглянула в глаза.

– Я люблю тебя, только тебя одного! И клянусь любить до конца дней своих!
– она слегка приподнялась на цыпочки, и мы поцеловались.

Отпустив девушку из своих неуклюжих объятий, я повернулся к столу и разлил остатки шампанского.

– Значит, и в церковь на чужое венчание ты меня специально водила?

– Да, - призналась она.
– Это было тайное венчание.

– Странно всё это, - пожевал я губами.

– Ты не волнуйся. Тебя это ни к чему не обязывает, - поспешила успокоить мою совесть девушка.

– Ты за мою совесть не беспокойся. Ответственность должна быть обоюдной. Ты приняла решение, сообщила о нём мне, и я тоже приму своё. Оно для меня очень, очень трудное.

– Будет ли мне дозволено ознакомиться с ним?
– опустив взгляд, осторожно поинтересовалась девушка.

– Настенька, позволь этот тост поднять за тебя! За твою непоколебимую веру в любовь! Ту, в которую веришь ты. Я очень надеюсь, что смогу тебя понять. Пусть не сейчас, пусть завтра, послезавтра, но обязательно понять. И тогда я тебя, во что бы то ни стало, разыщу. Честное слово, разыщу! Чего бы это мне не стоило. Веришь?

– Верю, - ответила Настенька, поднимая бокал.
– Но позволь всё же выпить не за меня, а за настоящую, вечную любовь! За нас!!!

Мы стояли у ночного окна, слившись друг с другом в нежном объятии. Слегка наклонившись, я извлёк из футлярчика обручальное кольцо и надел его на безымянный пальчик самой прекрасной, самой милой, самой удивительной девушки во вселенной!!!

– Жаль, что для меня нет кольца, - посетовал я.

– Ты ошибаешься. Ты очень сильно ошибаешься, так как твоё кольцо отныне будет с тобой. Всегда, где бы ты ни был, чего бы ты не делал. Только поймёшь ты это не сегодня.

– Спасибо тебе, милое моё сердечко!
– поблагодарил я, целуя девушку.

– Помнишь, как в песне поётся?
– спросила Настенька, и, не дожидаясь ответа, тихо-тихо запела:

"Будут звёзды вам казаться близкими.

Будет в сердце музыка весенняя.

А ещё неплохо, коль окажется

Первая любовь - она последняя".

И звёзды приблизились, опустились на землю и вошли в наш дом, в свадебную комнату, навсегда поселившись в глазах Девушки из Вечности!!!

"Добрый сказочник много видывал,

Тот, что первую сказку выдумал.

И когда нам тяжело в были-небыли,

Подставляют нам крыло гуси-лебеди".

Михаил Танич

ПЕРСТЕНЬ ПОЗНАНИЯ

Бескрайний океан волн раскинулся у моих ног. Солнца не было. Насколько хватало глаз, повсюду горбатились волны. Пустынный, голый берег простирался в обе стороны за горизонт. В небе не было ни одной птицы. Над самой водой лилась странная музыка из набора различных звуков. Они не были неприятны, но и не складывались в привычную слуху мелодию. В ней чувствовалось дыхание космоса. Вся округа была пропитана ощущением чего-то грандиозного, необъемлемого. Облака проплывали высоко над головой, поддерживая ритм созданный великим океаном бытия. Шелест перекатывающейся морской гальки дополнял картину необыкновенной гармонии. Я зачарованно взирал на это чудо, не в силах оторвать взгляд от бегущих волн и прервать лейтмотив вселенной, проникающий в моё существо неземной симфонией. Потрясение было настолько велико, что описать его простыми словами было невозможно. Я был един с миром, и мир был мной. Я был каплей на гребне волны, и я был мировым пространством, окружающим всё: Прерывать это состояние совсем не хотелось. Наоборот. Хотелось, чтобы оно никогда не кончалось.

– Вам нравится?
– услышал я в этом волшебном мире звуков и видений диссонирующий голос.

– Разве такое может кому-то не нравиться?
– одними губами, чтобы не разрушить партитуру чуда, восхитился я.

– Но ведь в этом ничего удивительного нет. На земле всё это есть. Только люди не желают этого слышать. Вам для подобного прослушивания необходимо отойти в мир иной. А что стоит немного удалиться от мест всеобщего обитания, и вы услышите то же самое.

– Нет, - возразил я.
– Такое услышать на земле невозможно. Я чувствую, что здесь есть что-то такое, чего нет и не может быть у нас.

– Нет. Здесь всё абсолютно идентично. Я даже больше скажу. Это всё взято с земли. Просто ваша натура настолько приблизилась к осознанию, настолько утончилась, точнее, повысилась чувствительность ко всему прекрасному, что вы стали в состоянии ощутить величие момента, в котором оказались, кстати, не по своей вине. Но это другой разговор.

– Вы говорите загадками, но мне говорить не хочется. Мне хочется слушать и ощущать. Давайте лучше помолчим, - предложил я.

– Никак не получится. Вам придётся оторваться от созерцания мироздания и заняться собственной судьбой.

– Не понял? О чём это вы?

– О вас, конечно, - ответил мне всё тот же голос.

– Но я не хочу… - захныкал я, как маленький, у которого отбирают любимую игрушку.

– Однако придётся это сделать, иначе вам никогда не увидеть своей стюардессы, - послышалось у меня за спиной.

Последние слова одним махом сбросили с меня чары неземной музыки. Я резко обернулся. В голове очень ярко, очень остро взмыло ощущение утраты. Передо мной стоял высокий юноша (по-другому я бы и не назвал его) и с высоты своего роста смотрел на меня снисходительным взглядом всезнающего человека.

– Простите, но я что-то не пойму, - начал я, пытаясь вспомнить, где это я и как тут оказался.
– А вы кто?

– Думаю, что для вас это не имеет никакого значения.

– Не понял?
– я насторожился и приготовился к самозащите.

– А что тут понимать?!
– пожал плечами мой странный собеседник.

– Вы только что произнесли кое-какие слова, не имеющие никакого отношения ни к вам, ни к этой дивной обстановке. Вам почему-то понадобилось вывести меня из состояния созерцания или как это у вас тут называется. Для чего? Что вы знаете о той, имя которой только что было произнесено?

– Я никаких имён не произносил, и потом ничего особенного тут нет. О вас знают многие, так случилось, что вы довольно много и достаточно долго шумите во вселенной. Поэтому не мудрено узнать о вас и про вас, тем более что всё ваше нутро снаружи.

– Вы можете изъясняться на более понятном языке?
– медленно закипая, спросил я.

– Дык куда уж понятнее!
– ухмыльнулся он.
– Вы нарушаете все пространственные и временные законы, тем самым, создаёте такой шум, что только глухой не услышит, как вы грохочете.

– Простите, но я вас не понимаю. При чём здесь стюардесса?

– Вот именно поэтому я вас и оторвал от приятного.

– Почему? Всё-таки вы можете объяснить нормальным языком, а не вилять?

– А что, собственно говоря, надо объяснять?
– неподдельно удивился он.

– Послушайте, не пудрите мне мозги. Скажите толком, где вы видели названную вами девушку?

– Нигде я её не видел. Я как раз с вашей помощью хочу её разыскать.

– То есть как?!
– теперь уже удивился я.