Садовник
Шрифт:
Из Москвы
Мне кажется, ты напрасно волнуешься - такое понятие, как "антиамериканские настроения", не может иметь отношения к народу в целом. Я жила в Белоруссии, Латвии, Казахстане, Молдавии, на Украине и испытывала глубокую симпатию к людям этих национальностей (не говорю уже о культуре, традициях, природе, музыке). И до сих пор это для меня прекрасные цветы в огромном букете земной цивилизации. "Антинастроения"- это игры в политику и в бизнес...
Как славно, что американская земля приютила и дала возможность делать добро многим русским людям. Я думаю сейчас о Толстовском фонде, где в доме престарелых скончалась княжна Вера Константиновна Романова.
Она унаследовала прекрасные душевные качества своего отца, князя Константина Константиновича (К. Р.), она как бы продолжила его последнюю в жизни трудную работу - начальника военно-учебных заведений России. "Отцом
В США чествовали ее как символ завершения эпохи. Она - последняя из Романовых, родившихся в России, последней носила титул княжны Императорской крови. К ней последней могли с полным основанием обращаться "ваше высочество". Если строго следовать законам престолонаследия, именно Вера Константиновна могла претендовать на российский престол. Недаром во время ее отпевания было сказано, что с этого момента русский народ остается наедине с самим собой в своих монархических упованиях. В отпевании приняли участие все иерархи зарубежной Русской Православной Церкви. Похоронили Веру Константиновну на самом большом русском кладбище Америки, на территории женского Новодивеевского монастыря, что в часе езды от центра Нью-Йорка.
Я, в свое время опубликовав книгу об отце Веры Константиновны, хотела написать историю жизни и любви ее сестры Татьяны, тоже похороненной вдали от России. Но все как-то не получалось. И вдруг в день печального известия, пришедшего из США, о кончине княжны Веры происходит следующее. Моя знакомая, очень верующий человек, решила навестить на окраине Москвы знакомого священника. Маленькая церковь, находящаяся на кладбище, была пуста. Она помолилась своей святой - Елизавете - и села на лавочку ждать батюшку. Вдруг легкое движение, она оглянулась и увидела у иконы женщину, хотя в храм вроде бы никто не входил. "Вас зовут Елизавета?" - спросила она. "Нет, я Татьяна. Елизаветой звали мою мать", - был ответ.
...Телевизор сообщал, что со смертью княжны Веры закончилась ветвь Константиновичей из царского рода Романовых. Моя знакомая, прибежав в этот момент ко мне, нервно утверждала, что в храм никто не входил - откуда же появилась Татьяна, молившаяся Елизавете? Для меня же как знак, данный свыше, прозвучали вместе все три имени... И сложился не выдуманный, но не получавшийся раньше сюжет - Татьяна и Багратион*.
Подумать только: мы говорим с симпатией о женщинах царского рода Романовых. И не шепотом. А на огромном расстоянии, через океан. Эти русские женщины объединяют не только нас, русских, вдали друг от друга находящихся, но и земли по обе стороны океана.
Не знаю, кто эта американка, величаво и искренне говорившая по телевизору из Нью-Йорка слова памяти о княжне Вере Константиновне Романовой. Но даже если корни у этой женщины русские, взрастила ее американская культурная почва, над которой не иначе как веет мысль Толстого: "Нет величия там, где нет простоты, добра и правды".
Женские истории. Сексу предпочитают сон
Когда в Риге думал о предстоящей американской жизни, то был уверен, что легко оставлю все позади: и свою довольно привольную жизнь в Латвии, и профессиональные амбиции, и друзей. И посвящу себя лишь семье - жене, дочери и внукам. И сделаю так, чтобы им было спокойнее и легче жить. К сожалению, не получилось безмятежного семейного существования: во все стороны поперла неудовлетворенность. Оказалось, со мной проблем у всех намного прибавилось. Тем более что я еще и упрям до занудливости, и нетерпелив, мне все вынь да положь прямо сейчас: право на работу, номер в социальной службе, права на вождение, работу, машину, грин-карту... И решение всех этих проблем ложится на плечи моей дочери Юли, русской американки. Мы без нее очень часто не можем сдвинуться с места: не хватает языка, знания ситуации.
Да еще так называемые нештатные ситуации. Только Юля расхлебалась с Наташиной аварией, как вдруг и я разбил свою машину. Вышел живым, но изрядно ударенным, а моя "тойота"
разбита так, что не подлежит ремонту. Могло быть и хуже. Потому что я на короткий миг заснул за рулем и, естественно, не среагировал на изменившуюся дорожную ситуацию: девушка в джипе вдруг затормозила, объезжая стоящую на дороге машину. Я врезался в нее и автоматически был признан виновным, хотя нашелся свидетель, который подтвердил полиции, что у меня не было никаких шансов избежать столкновения. Между прочим, когда я рассказал об этой аварии по телефону моему младшему брату Георгию, который сейчас живет в Белоруссии, в Жлобине, реакция его была совершенно для меня неожиданной: "Ты что? Еще не хватало помереть на чужбине!"Может быть, уже действительно пора задуматься и о том, где помереть, где быть похороненным?
Все восхищаются моей дочерью Юлей. Мы тоже гордимся ею. К сожалению, в домашней обстановке ей иногда изменяет терпение, не достает сдержанности по отношению к нам и нашим здешним проблемам. Бывает, и не знаешь, с какого боку к ней подъехать. Мы же без нее очень часто не можем сдвинуться с места. Я вот по своей глупости, не посоветовавшись с Юлей, сэкономил и сделал на машину одностороннюю страховку. Мало того, что потерял деньги, так еще и принес дочери излишние заботы по утряске различных формальностей со страховой компанией, ремонтной мастерской и т. д. И все Юля, Юля, Юля.... Благодаря ей я получил наконец и грин-карту. Другие нанимают для этого дела юриста. Юля все сделала сама, и безупречно. В общем, Юля молодец. Работа, двое детей, для которых она все делает по максимуму, не давая себе никаких поблажек. Недосыпает, не расслабляется. А тут еще и мы с нашими заботами. Ведь даже с письмом из любого американского офиса (а их приходит жуткое количество) мы без нее не можем решить, то ли сразу выбросить, то ли в нем какое-то стоящее предложение. Смешно сказать, ей пришлось вступить в телефонные переговоры и по поводу моего увольнения с работы в супермаркете: там не хотели, чтобы я уходил, и требовали объяснений, которых я сам дать не мог...
Дети растут и очень радуют нас всех. Хотя я почти убедил всех в том, что на зиму мне необходимо уезжать в Ригу и заниматься там своим любимым делом, убедить осталось самого себя. Иногда я не представляю, что долго продержусь без Андрюши с Анечкой. Я отводил Андрюшу в садик и сказал ему, что на следующий день лечу в Ригу. "Дед, я очень расстроен", - сказал он. "Почему, Андрюша? Мы будем писать друг другу письма". "Письма не помогут", - ответил он грустно. "Почему ты так думаешь?" "Тебя же здесь не будет..." - и чуть не заплакал. Попробуй тут уехать.... Но похоже, другого выхода у меня нет, иначе надо превращаться в другого человека, а это практически невозможно.
Вчера вечером долго сидели с Юлей. Мне хотелось искренности в ее словах о новой жизни. И вот Юлины субъективные, как она подчеркнула, суждения об американском обществе.
Юлины субъективные "но" об американском обществе
Должна сказать сразу, что я с большим уважением и благодарностью отношусь к Америке. Прежде всего за то, что здесь никто и никогда не считал меня гражданином второго сорта, как это случилось в Латвии. Эта страна позволила всей нашей большой семье воссоединиться и достаточно благополучно жить. Да и за многое другое, за что уважают Соединенные Штаты все демократически настроенные люди. Но у всякого думающего человека всегда есть несколько "но".... Начну, как говорится, сначала.
В американском обществе процесс, предшествующий женитьбе или другим серьезным отношениям, развивается по-иному, чем у нас в России. Наш роман с Брюсом вышел достаточно стремительным. Когда я приехала сюда в гости по его приглашению, интерес к нему самому у меня, конечно же, был, но я не представляла себе, что это приведет к замужеству, да еще так скоро. Обычно здесь люди обручены годами или живут вместе. А женятся, лишь создав прочную материальную основу для брака. очевидно, потому, что не принято особо рассчитывать на помощь родителей. Хорошо это или плохо, не берусь судить, но иногда люди вступают в брак в таком возрасте, когда женщине уже рискованно заводить детей. Поэтому-то американцы так часто и усыновляют детей, поэтому, как за соломинку, хватаются за искусственное оплодотворение. Мне такое трудно представить, я давно знала, что у меня будет двое детей - мальчик и девочка. Слава богу, так оно и получилось. В Америке во взаимоотношениях мужчины и женщины, как мне кажется, практически нет игры, нет так называемой любовной интриги. Нет, как мне кажется, ни вздохов на скамейке, ни поцелуев при луне. На улицах не целуются так, словно никого вокруг не существует. В лучшем случае дружески обнимаются.