Сага о Бриттланде

Хотя меч и доспехи — это чересчур за шуточную обиду.

Потому, как только мы добрались до Волчары, Вепрь влепил мне подзатыльник и сказал:

– Снаряжайтесь. Делаем стену.

Ульверы уже сноровисто натягивали кольчуги и шлемы, вытаскивали щиты, надевали волчьи плащи, которые хоть и тяжелы, зато спину защищали не хуже легкой брони. Мимоходом каждый отвесил мне плюху или затрещину, но беззлобно, как будто и им полегчало. Наконец обычный понятный противник. Плосконосый с приятелями только глазами хлопали. Их-то оружие и броня в рунном доме остались.

– Чего рты раззявили? Вон щиты, вон мечи. Берите и вставайте с нами, - приказал Вепрь.

На болота мы пошли без брони, так что от Халле остался и богато украшенный меч, и красивый доспех, еще у меня хранились два трофейных меча из таверны, так что снарядить было чем.

Мы встали в плотный ряд, закрылись щитами, шестирунных промеж своих засунули, чтоб деру случайно не дали. Ни один восьмирунный не возьмет!

Со стороны рунного дома к нам двинулась толпа. На войско даже и мельком не походило. Впереди сверкающий в дорогой броне Скирикр, в закрытом шлеме, даже горло прикрыто кольчужной сеткой. Все железо поблескивает искорками, знать, с примесью костей твари ковали. У меня едва денег хватило на небольшой топорик с такой добавкой, а тут целая кольчуга со шлемом!

Рядом с ним его прихвостни в броне попроще, а дальше все обитатели рунного дома, чтобы полюбопытствовать да поглазеть.

В настоящем бою мы бы обстреляли его из лука, метнули бы копья, а уж потом строили стену, но не убивать же дурака? Так что мы приняли грозный вид и ждали. Вот если он нападет, тогда другой разговор будет.

Скирикр подошел к пристани и остановился. Под шлемом его лица видно не было, но растерялся он нешуточно. Не набрасываться же ему на целый хирд, в самом деле? И ладно, если побьет, а если нет? Еще большим посмешищем станет.

– Эй ты, выходи!
– крикнул он.
– Нечего за чужими спинами прятаться!

– Тут чужих нет, все свои!
– ответил я.

– Струсил?

– Конечно! Ты себя видел? Точно папаша Фомрира на землю ступил!

Кто-то из рунного дома прыснул за спиной Скирикра. Он гневно обернулся, но сообразил, что будет выглядеть еще глупее, если начнет выяснять, кто над ним посмеялся.

– Так вот какие вольные хирдманы? Бьют в спину и сбегают?

– Я тебя не в спину бил. Кто ж знал, что у тебя глаза не в ту сторону смотрят?

– Выходи, говорю!
– рявкнул он и треснул мечом по одному из щитов.

Вепрь аж поморщился. Кто ж так бьет-то, прямо по железному умбону? Меч беречь надо.

– Выходи! Выходи! Дерись, как мужчина!

– Так ты меня на бой вызываешь, что ли?
– вдруг сообразил я.
– И не стыдно тебе с карлом силой мериться?

– Хватит!
– прогремело над полем.

И обрушилась рунная сила, сила сторхельта. Нас лишь краем задела, но Видарссон захрипел, а Сварт с Айсландером покраснели от натуги.

Из рунного дома шли старшие.

Один — тот же Скирикр, только в два раза старше, пригожий рослый хельт. Виски выбриты, на макушке оставлен пук белых волос, переплетенных в косу. Второй — почти старик, но крепкий, мощный, в простой шерстяной рубахе, в светлых длинных волосах и бороде седина была почти незаметна. Вот он и был тем сторхельтом.

С ними пришли и Сигрёд с Альриком.

– Что за битва возле наших стен? Скирикр! Отвечай!
– рявкнул хельт. Видать, отец парня. Как его так назвал Плосконосый? Валь-что-то-там.

– Вальдрик, - выдохнул Плоский Нос.
– И даже Вальгард вышел. Нас убьют!

Альрик прошел напрямую к нам и рявкнул:

– Убрать щиты! Сложить оружие! Кай! Какую Бездну в душу хрень натворил опять?

И добавил шепотом:

– Быстро перескажи, что случилось.

Я и рассказал. Про Плосконосого и его друзей, про их желание влиться в хирд, про слова Скирикра и мою шуточную выходку. Правда, Альрик не смеялся. Глянул на выходцев из рунного дома.

– Вижу, хирд вас уже принял. Хускарлы нам нужны, но поперек моего слова чтоб не шли.

Те закивали, хотя в предупреждении не было нужды. Они и меня боялись.

Ульверы быстро покидали щиты и оружие на борт, и теперь только один Скирикр, как полный болван, стоял на солнцепеке в железе.

Вальгард, сторхельт, тем временем выслушал внука, позвал других свидетелей и опросил их, и лишь потом соизволил посмотреть на нас.

– Кто хёвдинг?
– спросил он.

Альрик вздохнул, шагнул вперед.

– Я Альрик Беззащитный, предводитель этого хирда.

– Зачем прибыл?

– Привез три мшины на продажу. Сигрёд как раз собирался за них заплатить. А до того продал двух скримслов.

– Твои люди поступили невежливо с моим внуком, - тяжело обронил сторхельт.

– Я не знаю, каковы правила внутри рунного дома, - храбро начал Альрик. Напор рунной силы увеличился, но он не сбился.
– Может, у вас старшие могут оскорблять младших по рунам. Может, у вас принято кланяться перед каждым, кто сильнее.

– А если и так?

– Мы, хирдманы, живем иначе. Хирдманы друг другу не господа и не рабы, а братья. И кланяться мы не привыкли. Мой человек поступил глупо, по-ребячески. Твой внук обидел его, мой парень щелкнул его по носу. Разве детская ссора стоит вражды между нами?

– Детская ссора не стоит. А вот за подлость я привык наказывать.

– И в чем же состоит подлость?
– показно удивился хёвдинг. Аж руками развел.

– Не знаю, как у вас, хирдманов, а у нас в рунном доме бить в спину считается подлостью.

Альрик ожег меня злобным взглядом.

– Кай, иди сюда и покажи, как ты ударил этого юношу. Если уважаемый Вальгард позволит.

Сторхельт знаком показал Скирикру подойти ко мне. Он все еще был в шлеме и кольчуге, так что никакой мой удар не смог бы навредить ему.

– Он сказал, что здесь не Север, - провозгласил я.
– И что нужно понимать, перед кем кланяться, а перед кем — нет. Тогда я ему и поклонился.

Вальгард пристально смотрел на внука, а тот, помня о моем коварном нападении, спиной поворачиваться не спешил.

– Ну! Как ты его ударил?

Я ухмыльнулся, резко кинулся Скирикру в ноги и дернул на себя. Тот, даже ожидая нападения, снова проглядел и рухнул наземь, громче прежнего. Я невольно поморщился, представляя, как загудел у него шлем.