Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8

Дэйра открыла рот, чтобы спросить, но старик покачал головой и поднес палец к губам, уговаривая молчать. Другой рукой он по-прежнему сжимал ее ладонь.

– Я скажу все, что тебе нужно знать, не перебивай. Я не единственный, кого Нетэра выкопала из ледников Бардуага. Нас было трое, но удержать в плену ей удалось только меня, остальные сбежали.

– Они не помогли вам? – не удержалась от вопроса Дэйра, но старик не разозлился.

– Конечно, нет, ведь мы были врагами, когда заснули в той, прежней жизни. Наш мир погибал, зарождалось царство людей, и у нас – троих выживших магов – были свои планы на человечество и новый мир. Мы рассчитывали проснуться в будущем и стать новыми властелинами, но будущее оказалось не таким, как мы ожидали. Наша сила тесно связана с природой, а она-то как раз поменялась кардинально. В итоге Нетэра вытащила изо льда трех беспомощных стариков. Тех немногих тварей из нашего мира, что удалось извлечь из ледника, – старик кивнул на разбитые колбы с останками, – едва хватало, чтобы поддерживать мою жизнь. Я не знаю, что стало с теми двумя магами. Вероятно, им удалось найти источники, поддерживающие жизнь, но, как и мне, им требуются силы природы старого мира. И эти силы – в том хранилище, которые мы создали, прежде чем уснуть в ледниках. Ты должна найти его, Дэйра! Там семена и зародыши всего, что жило и росло в моем мире. В тебе достаточно силы, чтобы дать моему миру новый шанс, здесь, в Сангассии.

– Но зачем мне это делать теперь, когда ты умираешь?

– А при чем тут я? – вопросом на вопрос ответил старик. – Мне казалось, ты уже давно кое-что поняла насчет себя. Мои враги такие же, как и я, они не смогут оживить семена и зародыши без твоей помощи. Ты должна сделать это раньше них, если не хочешь, чтобы Сангассию поработили куда более страшные силы, чем чагары. Что же до твоих целей, то разве чагары не являются достаточно веским стимулом? Насколько я знаю, ты дорожишь своей землей. И это правильно.

– Но я не могу контролировать эту силу, – в отчаянии сказала Дэйра. – И если я не твоя дочь, то откуда она у меня?

– Не можешь, потому что источники слишком малы, – фыркнул старик. – То, что ты сделала с помощью таракана – мелочь по сравнению с теми возможностями, что откроются, когда ты найдешь хранилище. А теперь про силу. Мы называем это магией. Не знаю почему, но в вашем мире она покинула меня – навсегда. Я не чувствовал силы из этого насекомого, как и от других, иначе давно сбежал бы. Когда Нетэра поняла, что от меня нет толку, то придумала план с детьми. Я счастлив, что это унижение закончилось. Отчасти она была права. Это новый мир, и ему нужны новые маги, которые родились вместе с ним. Дети, появившиеся от меня и человеческих женщин, отличались от обычных детей, но силы – той, которая требовалась для оживления хранилища – в них не было. И они не реагировали на первофлору – единственное растение моего мира, которое смогло вырасти из ледниковых семян самостоятельно, без помощи мага.

– Ингара родила меня от другого древнего? – догадалась Дэйра.

– Да, – кивнул старик. – Она где-то встретилась с ним, но сказала, что ребенок мой. Я понял сразу, что она врет, но не выдал ее.

– Почему?

– Не знаю, – Древнего оставляли силы, и он говорил все тише. – Почувствовал, что так будет правильно. Кто-то из тех двух – твой отец, но ты должна помнить вот что. Если бы план Нетэры удался, я бы помог ей захватить власть над Сангассией и над остальным миром. Потом, когда у меня появились бы силы, я убил бы ее, и стал возрождать своих. Там, в ледниках Бардуага, спят триста наших магов – мужчин и женщин, которых не смогла найти Нетэра, хотя и очень старалась. Если мы возродимся, человечества не станет, потому что мы не совместимы. Ты сама это потом поймешь. Так вот. Те два мага, что спрятались от Нетэры, как и я, мечтают о власти и вечной жизни в новом мире. Опереди их. Найди хранилище, вырасти семена и возьми их силу, чтобы убить разбуженных. Если они доберутся до семян первыми, то используют тебя, а потом убьют, не задумываясь. Не тешь себя иллюзиями, что твой родной отец питает к тебе какие-то чувства. Ингара хорошо спрятала тебя от него, но все равно сглупила. По правде, она должна была тебя уничтожить, твое рождение – ошибка, наши виды не должны скрещиваться. Я не знаю, что ты и кто ты, но в тебе живет магия, которая должна была быть во мне. Наверное, при других обстоятельствах я бы тебя убил. Прости, но перед смертью можно быть откровенным.

– Я не понимаю, – замотала головой Дэйра, чувствуя, что упускает нить разговора. – Ты только что сказал, что в ледниках спят твои сородичи, и что те, другие маги, которые проснулись, могли бы их разбудить. И при этом ты советуешь мне убить сбежавших древних. Где логика? Разве у вас не одна цель? Я точно не буду никого пробуждать, а если когда-нибудь доберусь до ледников Бардуага, и у меня будет сила, то сделаю все возможное, чтобы завалить спящих магов еще большим количеством льда или даже их уничтожить. Ты сам сказал, что наши виды несовместимы.

– Ты слушала меня невнимательно, – едва слышно произнес старик и посмотрел в сторону двери. Стол медленно отъезжал в сторону, а из темноты появились руки, покрытые шрамами от операций. Дэйру было отчетливо видно в свете факела, освещавшего ложе Древнего, и те, что так долго сидели в темноте подземелья, теперь тянулись, словно мотыльки, к свету. И к ней.

– Мы были врагами, – напомнил древний. – Если я не стану царем моего народа, не станут и они. Видишь, кое-что человеческое во мне есть. Кажется, вы называете это завистью. Я просидел в этой темнице пятьдесят лет, пока те двое наслаждались вашим миром. Нет, я не желаю им будущего. Пусть сдохнут, – наконец, голос старика дрогнул и в нем зазвучала неприкрытая обида. – Предатели. Да, мы ненавидели друг друга, но здесь был новый мир, новая жизнь, они могли бы мне помочь. Поэтому убей их, Дэйра, я буду только счастлив. Что касается тех, спящих во льдах, то они лишь армия, не семья и не племя. Наверное, хорошо, что у нас с Нетэрой ничего не вышло. Мы бы сотворили с вашим миром то же, что и со своим. Единственное, что я могу сделать для тех несчастных, что спят во льду – попросить тебя не убивать их. Пусть спят. Завали их льдом, опусти в недра земли, но оставь им шанс. Вдруг человечество когда-нибудь сорвется, пойдет не по той дорожке, и тогда мир станет свободным снова. Пусть у обоих видов будут равные возможности.

– Ты можешь просить меня, о чем угодно, – мрачно сказала Дэйра, глядя на дыру в двери, в которой застрял громила. Стол давно был расколот в щепки, но отверстие, проделанное пламенем, в которое легко прошла Дэйра, было слишком мало для безумного великана. – Пора прощаться. Когда я вытащу нож из твоей груди, вероятно, ты умрешь. Но и я отправлюсь следом. Если повезет, захвачу с собой свиту из парочки психов.

Дэйра решительно схватилась за рукоятку, но старик остановил ее.

– Пообещай, и я тебя удивлю.

Девушка посмотрела в умирающие глаза, потом на верзилу, который, качаясь, пробирался к ней сквозь перевернутую мебель. Терять в любом случае было нечего.

– Обещаю. Не трону замороженных.

– А тех двоих убьешь?

– Не торгуйся, – оборвала его Дэйра. – Речь шла только о спящих. Но если я выберусь отсюда, то непременно отправлюсь искать хранилище. И я не собираюсь делить его с кем-либо еще. Если ты не соврал и семена наделят меня силой, или магией, в которую я по-прежнему не верю, то сначала разберусь с чагарами. Пусть мечта Лорна воплотится в жизнь. И если те два мага попытаются мне помешать, твое желание исполнится. Потом завалю льдами место со спящими древними, чтобы их никто не нашел. Потом… Что ж, мечтать хорошо. Наверное, уничтожу все источники силы. Чтобы не поддаваться искушению. Вдруг мне тоже захочется мирового господства?

Раздавшийся звук был странным. Дэйра удивленно взглянула вниз и поняла, что древний смеется. Содрогается от боли, цепляется за жизнь из последних сил, но смеется.

– Ну, и фантазия у тебя, девочка, – улыбнулся он окровавленными губами. – Странно, но ты мне нравишься. Не отпускай мою руку. И не думай о магии. Знай лишь, что тебе надо уничтожить этого психа, и еще с десяток таких же за дверью. И не забудь про Нетэру. Она вместе с доктором Йорвиком собиралась бежать через каналы со сточными водами. Наверняка, выползают сейчас где-нибудь в районе Нербудской речки. Оставлять ее в живых нельзя, думаю, ты знаешь почему. И Йорвика тоже. Не сдерживайся. Поппи уничтожила все источники силы из древнего мира, но забыла о самом главном. Обо мне. Поверь, я ничем не отличаюсь от того таракана. А нож, можешь оставить во мне, я уже к нему привык.

Какое-то время Дэйра настороженно прислушивалась к собственным ощущениям, не замечая ни умирающего древнего, ни психа, который был совсем рядом. Ощущения говорили, что старик был прав. Он был порождением древнего мира. И сила, прячущаяся в нем, была огромна.

– Постой, забыл сказать, – вдруг прохрипел старик. – Никому не верь. В вашем мире источников силы почти не осталось, и пока ты не найдешь хранилище, будешь уязвима. Не высовывайся. Первофлора смогла вырасти только в Эйдерледже, на востоке ее нет. И еще кое-что. – Древний протянул руку к ее голове. – То, что сделал с тобой доктор Йорвик, не понял ни он сам, ни я. Есть риск, что, если заснешь, проснешься чистой и пустой, как большинство пленников этой тюрьмы. Ты человек и не можешь не спать, остается надеяться, что древняя кровь тебе поможет. И помни, что смерть всегда будет идти за тобой следом.

«Смерть всегда идет со мной рядом, – мысленно поправила его Дэйра. – Странно, что самое важное ты оставил напоследок». Неожиданно она успокоилась. Полностью. Неважно, что будет на следующий день. Важно, как она закончит день настоящий. Молчание – громче крика. Она не кричала, когда мир вокруг стал рушиться. Молчала до тех пор, пока смерть не обогнала ее и не набросила спасительный покров тьмы.

Зато очнулась Дэйра, сотрясая мир звонкими криками. Впрочем, она потревожила разве что воронье, которое взметнулось над развалинами нербудской психбольницы черным облаком. Птицы пировали. Редко когда зимой выпадает возможность столь обильно полакомиться мясом.