Сага о Копье: Омнибус. Том I

Колдун тогда удивленно уставился на слово. Он смотрел на перо и свою иссохшую руку. Рейстлин вырвал испорченную страницу и вновь попытался написать заклинание. И снова на странице появилось слово «Череп». Рейстлин недовольно и изумленно отбросил перо, напрягая память. Наконец ему удалось припомнить, где слышал он это название и в связи с чем.

Фистандантилус. В Черепе покоился прах этого волшебника.

Тогда по телу алого мага пробежали мурашки, его начало трясти словно в лихорадке. Он и не думал об этом ранее, однако Череп, вероятно, находился неподалеку от их лагеря. Что за чудеса мог он там найти! Старинные магические предметы, книги заклинаний, подобные недавно обретенной.

То была награда, и все же Рейстлина не оставляло скверное чувство, будто в это место его влечет некая могущественная и злая сила. Если так, молодой волшебник превозможет ее и подчинит себе… когда придет время, разумеется. Для этого он и решил взять с собой рыцаря.

Стурм Светлый Меч был несносным, самонадеянным занудой, не способным и куска в рот положить, не прочитав вперед молитвы. При всем при том в искусстве владения мечом равных ему Рейстлин не знал. Может, Череп и впрямь всего-навсего обыкновенная груда камней, как маг говорил на вчерашней встрече, однако сам он верил в это мало.

— Так, значит, Рейстлин отправился к Черепу, — пробурчал Флинт. — Что ж, скатертью дорожка. Только вот он поволок с собой на гибель двух хороших людей, Карамона и Стурма.

— Давай надеяться, что все обойдется, — отозвался через плечо Танис, проверяя содержимое дорожных мешков. — Ты готов?

— Как всегда, — хмыкнул гном в седую бороду. — Попомни мои слова, это пустая трата времени. Если и удастся отыскать врата, в чем я очень сомневаюсь, гномы все равно не откроют их нам. А если и откроют, то не впустят внутрь. Сердца обитателей Торбардина окаменели, как сама гора. Я иду только для того, чтобы потом сказать тебе: «Я же предупреждал».

— В мире все меняется, может, и сердца гномов сделались мягче, — предположил Танис.

Флинт выразительно засопел и удалился укладывать вещи, оставив Таниса утешать жутко расстроенного кендера. Даже обыкновенно победно вздернутый хвостик удрученно обвис на макушке.

— Пожалуйста, ну пожалуйста, позволь мне пойти с вами, — канючил Тассельхоф. Он сидел на стуле, поджав колени и упрямо глядя на Полуэльфа. — Ведь это же такой пустяк. В конце концов, я не пожалел для тебя своей лучшей карты.

— Если ты увяжешься за нами, — грозно пробасил Флинт из другого конца пещеры, — нам не откроют ворота еще лет триста. Гномы ни за что не впустят кендера в свое горное жилище.

— А я думаю, впустят, — уцепился за эту мысль Тас. — В конце концов, гномы и кендеры состоят в родстве.

— Дудки! — прорычал Флинт, который расценил это заявление как личное оскорбление.

— Так оно и есть, — не унимался Непоседа, — Вначале были карлики, потом появился Грэйгем. Гномы пытались его поймать, но они ж неуклюжие… Вот что-то и стряслось — только я позабыл, что именно, — и Реоркс превратил часть карликов в гномов, а другую в кендеров, так что мы как двоюродные братья.

Гном принялся неистово отплевываться.

— Почему бы тебе не подождать меня на свежем воздухе? — обратился к разбушевавшемуся гному Полуэльф.

Флинт бросил на несчастного «родственничка» страшный взгляд, поднял свой мешок и вышел, гордо вздернув бороду.

— Пожалуйста, Танис, — просил Тас, глядя на того самым жалобным взглядом, какой только можно вообразить. — Кто-то же должен вытаскивать тебя из всяких передряг.

— Ты гораздо больше нужен мне здесь, Тас, — чрезвычайно серьезно проговорил в ответ Полуэльф.

Тассельхоф печально покачал головой:

— Ты просто меня утешаешь.

— Теперь, после ухода Стурма, Карамона и Рейстлина и после того, как уйдем мы с Флинтом, кто присмотрит за Тикой? И Лораной? Да еще Речной Ветер с Золотой Луной останутся совсем одни. О них ты подумал?

Тас поразмыслил над сказанным. Мысль показалась ему интересной и не лишенной смысла. Потом принялся загибать пальцы:

— У Речного Ветра есть Золотая Луна. У Лораны есть Элистан… Что случилось? У тебя живот прихватило?

— Нет, с желудком у меня все в порядке, — раздраженно отозвался Танис. Он сам не понимал, отчего совместное упоминание этих двух имен приводит его в такое бешенство. Их отношения, в конце концов, не его забота.

— Просто тебя так перекосило, словно подвело живот…

— У меня ничего не болит! — отрицательно покачал головой Танис.

— Это хорошо, — заметил успокоено кендер. — Нет ничего хуже, когда желудок не в порядке перед дальней дорогой. Ты прав. Карамон ушел, и Тика осталась совсем одна. Придется мне позаботиться о ней.

— Спасибо, Тас, — сказал Полуэльф. — Просто гора с плеч.

— Пойду к ней прямо сейчас, — объявил Непоседа, ощущая, по своему обыкновению, прилив энтузиазма по поводу такого важного поручения. — Вдруг ей грозит какая-нибудь опасность.

На самом деле опасность грозила кендеру. Тика никогда не вставала раньше полудня, если предоставлялась возможность понежиться в постели, а сейчас едва занимался рассвет. Танис даже боялся думать об ожидавшем бедолагу приеме, заявись он к ней в это время суток.

Речной Ветер и Золотая Луна уже поджидали Таниса. Дочь вождя приветствовала его нежным поцелуем.

— Я упрошу богов благословить твой путь, Танис, — сказала она и добавила с улыбкой: — Хочешь ты этого или нет.

Танис промычал что-то нечленораздельное и стал теребить свою бороду. Он не знал, что ей ответить, и, решив переменить тему, обратился к Речному Ветру.

— Спасибо, друг, что согласился остаться, — сказал Танис. — Догадываюсь, что решение было непростым, да и задание, боюсь, окажется нелегким. Помнишь, как тебе надо будет поступить, куда вести людей в случае нападения?

— Помню, — мрачно отозвался вождь. — Боги на нашей стороне. Будем надеяться, что этого не случится, — тихо добавил он.

«Скорее уж боги с Верминаардом, — с горечью подумал Танис, — раз они вернули его к жизни».

Однако он кивнул и пожал Речному Ветру руку. Полуэльф еще раз напомнил об условленном месте встречи — о поселении гномов у самого подножия горы. По словам Флинта, неподалеку от него находились легендарные врата в Торбардин.

Старый гном неохотно, лишь после долгих уговоров рассказал о том, где расположена деревня, наотрез отказавшись сообщить источник этих сведений. Танис подозревал, что именно там его схватили и держали в плену. Но о подробностях этого ужасного происшествия Флинт никогда не распространялся.