Сага о Копье: Омнибус. Том I

Вовсе не хотел напугать их. Разве что понарошку. Они были интересными, эти маленькие существа. Гномы, наверное. Он изящно приземлился и позвал, сказав, что не причинит им никакого вреда — он лишь хочет повеселиться.

Их потребовалось долго упрашивать, прежде чем они вышли из убежищ. Медленно, по двое-трое они приблизились к нему. Он улыбнулся, чтобы успокоить их. Они улыбнулись в ответ.

Когда они были близко, он выдохнул пламя.

С криками они побежали прочь. Может, и сжёг кого-нибудь. На самом-то деле он собирался просто поиграть. Он испугался сам себя. С чудовищным криком устремился в небеса. Облака были недостаточно высоки для него. Он летел выше и выше, стремясь достичь звёзд и сил, стоящих за ними. Его крик разорвал ткань реальности и достиг богов.

Они стояли там, извечные противники. Тёмная Королева и сверкающий воин в платиновых доспехах. Оба протягивали к нему руки. Он слышал бессчётные голоса, взывающие к нему, словно родители, зовущие потерянных детей. И почти что пошёл к ним.

Но свет испугал его. Свет хотел извратить его, сделать не таким, каков он есть. Б'рак повернулся и бежал прочь, уповая на защиту Тёмной Королевы. Она сердечно приняла его.

И стало темно. Голоса оплакали потерю и утихли вдали.

Вздрогнув, Б'рак проснулся. Он громко зашипел в темноту, приняв её сначала за продолжение сна. Кто-то пошевелился поблизости. Дракониан принюхался. Ситх. Больше никого. Вергрим, очевидно, решил отдохнуть в другом месте.

Ситх шипел во сне — видел, наверное, неприятный сон. Б'рак поднялся — глаза его успели привыкнуть к темноте — и потёр голову. Гудение ещё оставалось, но было едва заметно. Кошмарный сон почти забылся, а вот кошмарное ощущение — нет. Б'рак задумчиво повёл крыльями и быстро вышел из комнаты.

Он обошёл спящих эльфов и вышел наружу. Солнце ещё не встало. Капитан зашипел. Он подошёл к одному из стражников у входа и пнул его. Тот выругался и схватился за ногу. Б'рак быстро, но решительно объяснил ему последствия недостаточно быстрого подчинения. Воин вытянулся по струнке.

— Найди разведчиков, — выдохнул Б'рак ему в лицо, — и пусть доложат мне обо всём. Немедленно!

Солдат бросился прочь. Б'рак переключился на другого стражника, стоявшего теперь в боевой стойке. Командир драконианов приблизился к нему вплотную.

— Где чёрный маг? Ты видел его или дрых здесь всю ночь?

— Он с больным, капитан, — с С'сирой.

— А где это?

Из блекнущей темноты раздался голос.

— Меня незачем искать, капитан. Я здесь.

Б'рак повернулся. Даже в темноте он видел горящие глаза Вергрима. Маг был закутан в чёрный плащ и выглядел мрачным.

— Это странно, что ты собрался искать меня, капитан. Я как раз шёл поговорить с тобой. Интересно, правда? Как, твоя голова лучше?

— Почему ты спрашиваешь?

— Скажу, когда ты ответишь на мой вопрос. Твоя голова стала лучше?

— Да, только гудит слегка. Мне что-то не спится.

Капюшон Вергрима дернулся, следуя за кивком.

— Я ожидал этого. Тебе может быть интересно узнать, что многие солдаты также жаловались на боли и гудение в голове. У С'сиры, однако, это зашло слишком далеко. Он бормочет, как полоумный, и его лицо исказилось от боли.

Первые лучи света пробились сквозь тьму. Б'рак обнажил свои зубы.

— С ним такого раньше не случалось. Когда это началось?

— Вскорости после того, как патруль остановился на ночь. Многие больные спали. Проснувшись, они почувствовали себя лучше.

В этот момент вернулся стражник со следопытами. Они отдали честь. Сначала Б'рак не обратил на них внимание, обдумывая тысячи возможностей. Наконец он пришёл к решению. Он повернулся к вновь пришедшим.

— Вы осмотрели окружающий лес?

Следопыты посмотрели друг на друга. Глаза Б'рака сузились.

— Это ведь обычное дело, не так ли?

Старший из двух заговорил.

— Да, капитан, мы действительно осмотрели лес, но не нашли ничего, о чём можно было бы доложить. Вы видели карту. Ничего, кроме деревьев и травы — мили за милями.

Командир патруля кивнул.

— Всё ясно. Отлично, вы свободны.

Разведчики поспешно удалились. Б'рак посмотрел на чёрного мага.

— Ты ничего не замечаешь у этих эльфов?

— Всё то же — благожелательность и заботу о нас. Я больше не обращаю на них никакого внимания — они стоят меньше овражных гномов. Эти эльфы — жалкие твари.

— Тогда в чём же причина этой болезни?

— Понятия не имею. Я считал необходимым рассказать о своих чувствах и, возможно, предупредить тебя.

— Считай меня предупреждённым, — проворчал Б'рак.

Вергрим зашипел в ответ.

— Попробую сделать что-нибудь для твоего солдата. Боюсь, однако, этого будет недостаточно.

— Не можем ли мы помочь?

Эльфийский Голова и его жена стояли за ними. Капитан не имел ни малейшего представления, сколько они были здесь, но ему было приятно увидеть, как вздрогнул чёрный маг. Он перевёл взгляд с одного эльфа на другого.

— Как вы можете помочь?

— В нашем знании — мудрость бессчётных поколений. Там может быть что-то, связанное с вашим больным воином. Мы просто хотим помочь.

Б'рак с сомнением посмотрел на них.

— Вергрим?

Голос мага был едва слышен.

— Я по-прежнему не чувствую ничего, кроме заботы. Ничего не понимаю, но это так. Может, они и пригодятся. Я не буду, конечно, особенно доверять им.

— Выделить тебе охранника?

Вергрим усмехнулся.

— Я думаю, что смогу справиться с двумя дряхлыми эльфами.

Командир драконианов кивнул в ответ. Эльфам он ответил:

— Хорошо. Пойдёте с магом. Учтите — он будет смотреть за каждым вашим движением. Если мой воин умрёт, вы сразу же отправитесь за ним.

— Мы понимаем, капитан. Мы сделаем всё, что сможем.

Вергрим зашипел и жестом велел им следовать за собой.

Они подчинились, сохраняя почтительное расстояние до волшебника. Б'рак посмотрел им вслед и почесал чешуйчатой рукой подбородок.

— Ситх!

Его заместитель, ещё не проснувшись до конца, вывалился из дома Головы. Капитан дал ему придти в себя.

— Теперь действуй. Приведи патруль в боевую готовность. Я скоро вернусь.

— Слушаюсь, капитан.

Б'рак поправил пояс, на котором висел меч, и отправился в лес. Время от времени ему встречались эльфы. Все они избегали его взгляда. Он тихо зашипел; что-то изменилось в их отношении к нему. Что именно, определить он не мог. Но он точно знал, что отличие было. Осталась печаль, но что-то изменилось.