Сага о Копье: Омнибус. Том I

— Лучше говорить, чем сражаться, — повторил Сильверан, осмысливая услышанное.

— Ну а сейчас пища гораздо лучше и того и другого, — вздохнул Кит-Канан, обнимая сына за плечи. — Жирный цыпленок, буханка свежего хлеба и немного прекрасного нектара Квалинести вполне сойдут.

— Я тоже голоден.

Отец и сын поднялись по низким ступеням и покинули зал. Наружные стены башни из розового кварца горели огнем в закатном свете, и кроны деревьев, тяжелые от листвы, раскачивались под порывами ветра.

— Я научу тебя всему, что знаю сам, — обещал Кит-Канан. Он поднял голову, и солнечные лучи озарили его лицо. Длинная шелковая царская мантия, измятая за целый день сидения, поблескивала на ходу. — Ты станешь Великим Пророком Солнца.

Некоторое время, пока они пересекали площадь, направляясь к дому Пророка, Сильверан молчал. Их не сопровождали ни солдаты, ни придворная свита. Эльф с зелеными руками поднял лицо, греясь на солнце, и отбросил с глаз волосы.

— Отец, — наконец произнес он, — я верю — так хотела моя мать.

— Я тоже верю в это, — пробормотал Кит-Канан. — Я верю, что ты был послан к нам, чтобы нация Квалинести не умерла. Ты наше будущее.

Пророк с сыном приблизились к людям, заканчивавшим дневную работу, и те приветствовали их поклонами и счастливыми улыбками.

— Да здравствует Пророк! — произнесла женщина с охапкой свежесрезанных цветов.

— Да здравствует принц Сильверан! — добавили двое эльфов, стоявшие поблизости.

Это был прекрасный день, и теперь наступил прекрасный вечер. У дверей своего дома Кит-Канан увидел ожидавшего их Таманьера Амброделя. Он отослал Сильверана вперед, в дом. Когда сын удалился, Кит-Канан спросил у кастеляна, отчего тот так счастлив.

— Откуда ты узнал, что я счастлив, государь? — удивился Таманьер.

— Твое лицо — открытая книга, — ответил Пророк. — Я могу прочесть любую мысль. Так в чем же причина?

— Кентавры получили свою награду и убрались из дома, — сообщил Таманьер.

Кит- Канан вздохнул:

— Жаль, что я не успел попрощаться с ними. Они оказались надежными друзьями, когда мы нуждались в помощи. Таких союзников надо беречь. — Он провел рукой по лбу. — Голова болит, Там. Прикажи лекарю, пусть пришлет к ужину какое-нибудь средство.

Таманьер поклонился. Он смотрел, как Пророк поднимается по ступеням, чтобы присоединиться к молодому Сильверану за обедом. Каким он сегодня кажется старым, подумал кастелян. Поход против Друлетена отнял у Кит-Канана много сил. Но после обретения нового сына и других приятных событий он скоро выправится.

Черные сны

В маленькой комнатке, примыкавшей к спальне Пророка, на простом ложе из одеял, на твердом кафельном полу спал Сильверан. Он слишком привык проводить ночи на земле, чтобы чувствовать себя уютно на мягкой постели. Каждую ночь за неделю, проведенную в Квалиносте, он стаскивал постельные принадлежности на пол и проводил ночь там.

Как это часто случается с теми, чей внутренний покой ничто не тревожит, он быстро засыпал, а во сне видел мирные картины своего лесного дома, места, где он появился на свет. Головокружительные перемены, происшедшие за столь короткое время, мало повлияли на его внутренний мир, и Сильверан никогда не грезил о славе, могуществе и поклонении толпы.

Единственным, что пока что тревожило его сны, были образы его сводных брата и сестры, Ульвиана и Верханны. Они не угрожали ему, но он ощущал в их присутствии смутное беспокойство. Даже чистый душой Сильверан чувствовал враждебность Ульвиана, а что касается Верханны, то он вовсе не понимал ее странного поведения. Иногда она сердилась на него совершенно без всякой причины.

Она любит тебя, — прошептал ему голос во сне. Словно ребенок, Сильверан воспринял этот голос как обычную часть своего мира сновидений.

— И я люблю ее, — резонно ответил он, — и Руфуса, и моего отца тоже.

Я тоже мог бы любить, — вздохнул голос, — но ты отнял у меня жизнь.

Лоб Сильверана нахмурился, он беспокойно заворочался.

— Кто ты? Как мог я нанести тебе вред?

Перед ним возникло лицо. Мраморная кожа обтягивала впалые щеки, изможденные серые глаза глядели злобно. Из приоткрытого рта доносился запах тлена и могилы.

Сильверан с негромким криком проснулся. После нескольких секунд замешательства он понял, что находится в доме Пророка, и облегченно вздохнул.

Одеяло, укрывавшее его, задергалось, точно живое. Сильверан схватил шелковый край, лежавший у него на груди, и крепко сжал его. По одеялу пошли волны, от его ног до талии. Эльф отшвырнул одеяло, чтобы увидеть, что там шевелится. На этот раз у Сильверана вырвался гораздо более громкий крик — на расстоянии всего фута от его лица покачивалось лицо без тела, лицо из его кошмара!

Ты убил меня, — шептали бескровные губы. — Меня звали Друлетен из Черной Скалы, и ты убил меня.

— Нет! Я сразил чудовище! Это был благородный подвиг!

Голова подплыла ближе. Сильверан вытянул руки, чтобы отстранить ее. Он заметался по комнате и со всех ног выбежал прочь куда глаза глядят.

Дверь в смежную спальню Пророка стояла открытой, и Сильверан с грохотом вломился туда. Услышав дикие крики сына, Кит-Канан сел на постели. Около его кровати сразу зажглась волшебная лампа в виде маленькой серебряной сосны.

— Что? Что такое?

Тут он заметил Сильверана, съежившегося в ногах кровати.

— Мальчик мой, в чем дело? — сонно произнес Пророк.

— Прогони его! — Сильверан спрятал лицо в темно-красных драпировках, украшавших углы кровати Кит-Канана. — Я не хотел этого делать! Я не знал!

Пророк поднялся, накинул легкий хлопчатобумажный халат, завязал на талии пояс и опустился на колени рядом с дрожащим сыном.

— Расскажи мне, что тебя напугало, — попросил он, мягко убирая пальцы Сильверана, сжимавшие ткань.

Эльф, запинаясь, пересказал свой сон, а также видение лица волшебника, которого он убил в Черной Скале.

— Это всего лишь дурной сон… кошмар, — шепотом успокаивал Кит-Канан, поглаживая взмокшие от пота волосы сына. — Ты ведь ни разу не видел Дру в обличье эльфа, правда?

— Но когда я проснулся, он там был, — настаивал Сильверан. — Во сне он казался таким ничтожным… таким худым и хрупким. Неужели виверн на самом деле так выглядел?

— Да, сын, но теперь колдун превратился в прах. Он не может причинить тебе вреда.