Сага про золотого цверга. Дилогия

Наутро его перевели в больничную палатулюкс, хорошенькая медсестра помогла ему скрасить первое утро на Земле. Через полчаса после того, как она ушла, в палату вошел врач, китаец средних лет с одутловатым лицом и большими залысинами. Он вежливо поклонился, уселся на край кровати и начал говорить:

– Вам очень повезло, молодой человек. Ваши кибернетические модули более месяца работали с запредельной нагрузкой и всетаки не вышли из строя. Ваш эмоциональный фильтр превысил допустимый ресурс почти в десять раз, он истощен настолько, что требует полного перепрограммирования. Никто и не думаличто наша техника способна выдерживать такие нагрузки. – Он усмехнулся. – На вашем примере защитят не одну диссертацию.

Анатолий решил сразу перейти к делу.

– Что с моими мозгами? – спросил он.

– Как ни странно, пока все в порядке. Вам всего лишь необходим длительный отдых. Никаких боевых операций, ваш куратор из СПБ сказал, что вы будете настаивать на возвращении… но…

– Но Деметра…

– Молчать! Я не слышал этого слова. Я даже переспрашивать не буду, потому что мне показалось, что вы чуть было не разгласили государственную тайну высшей категории. Я неправ?

– Ну…

– Никаких ну! Аджьянд ясно сказал, что я несу персональную ответственность за ваше душевное здоровье. Я не хочу неприятностей.

– Аджьянд – это кто?

– Ваш куратор от СПБ, он входит в штаб операции. Только не надо мне рассказывать, что это за операция, я не желаю этого знать. Операция и все.

– Что со мной?

– Все уже в порядке. Было тяжелейшее нервное истощение плюс серьезные неисправности в нескольких кибернетических узлах. Эмоциональный фильтр уже заменен, дня через два будем перепрограммировать эвристический блок. Заодно и апгрейд проведем, а то у вас софт очень старый.

– Когда все закончится, я снова буду нормальным?

– Постучите по дереву. Если не произойдет ничего неожиданного, вы будете более чем нормальным. Я посмотрел ваше досье, вы были комиссованы изза психологических проблем, правильно?

– Правильно.

– Я проверил вашу карту личности. Я больше не вижу следов того расстройства.

– Я вылечился?!

– Наоборот, вы заболели. Когда человек заболевает раком, он обычно вылечивается от всех вирусных инфекций. Так и вы – изза нервного истощения старые комплексы ослабли. Если правильно провести лечение, вы сможете вернуться в строй. Вы этого хотите?

– Хочу ли я этого? Вы издеваетесь? Кстати, это правда, что бойцам моего класса специально промывают мозги, чтобы они получали удовольствие от своей работы?

Психиатр ехидно хмыкнул и спросил:

– А правда, что на обойме пистолета есть специальная железячка слева, чтобы пружину оттягивать?

– Она не для того! Когда выстреливается последний патрон, она стопорит… как бы это объяснить…

– Не надо объяснять. Вы уже поняли ответ на вопрос?

– Намекаете, что удовольствие от работы – как бы побочный эффект?

– Не как бы, а побочный. Бойцы вашего класса не имеют психоблоков… Кстати, о психоблоке.

– Его выставил один из лидеров… как бы это сказать, чтобы не раскрыть тайну…

– Меня не интересует, кто его выставил, меня интересует, что этот психоблок вам запрещает.

– Отказываться от выполнения приказов одного человека. Но он уже мертв, а его соратники теперь на нашей стороне.

– Тем не менее психоблок у вас есть. Раз он не рассосался сам собой, значит, он все еще актуален. У нас есть инструкция…

– Не пускать в бой бойцов с психоблоками?

– Вот именно.

– Но почему?

– Потому что психоблоки иногда имеют недокументированные функции. И не надо делать такое лицо. В нашей науке законы пишутся кровью.

– Значит, я не смогу вернуться… ну, вы понимаете…

– До конца курса лечения – ни в коем случае.

– А сколько продлится лечение?

– Месяц, два, может, три. Поживем – увидим. И не надо делать такое лицо, боевые действия вам сейчас абсолютно противопоказаны. Да вы и сами должны понимать, у вас такое истощение… Короче говоря, пора приступать к лечению. Собирайте вещи, через полтора часа за вами прилетит самолет, отправитесь на Мальдивы, там у нас санаторий специально для таких случаев. Отдохнете, расслабитесь, наберетесь сил, а потом посмотрим, может, и получите направление на повторную медкомиссию. Но я ничего не обещаю.

– А что с Якадзуно?

– С вашим товарищем?

– Да.

– С ним все нормально. Тоже нервное истощение, но гораздо менее выраженное.

– Я могу взять его с собой?

– Этот санаторий только для бойцов класса Е.

– Его присутствие поможет мне вылечиться.

– Вы любовники?

Анатолий негодующе фыркнул.

– Я гетеросексуален. Мы просто друзья.

– Вы вместе сражались?

– Вроде того. Он спас мою жизнь, а я его.

– Понимаю. Хорошо, он полетит с вами. Если сам согласится. Но он будет с вами только до тех пор, пока ваш лечащий врач будет считать, что от его присутствия есть польза.

– Разве не вы будете меня лечить?

– Я сдаю вас Джулиану Ройсу. Очень хороший психиатр, как раз специализируется на нервном истощении у трансформированных субъектов.

– А у вас какая специальность?

– Специальность та же самая – психиатр. А специализация экспрессдиагностика. Я специализируюсь по экстренным мерам, долгое лечение – не моя сфера деятельности. Вопросы у вас есть?

Вопросов у Анатолия не было. А через два часа он и Якадзуно были уже в санатории.

Странное дело, мечта Анатолия сбылась, он получил заслуженный отдых, но это его не радовало. Сейчас его тянуло обратно, в душные джунгли Деметры, в зловещие темные коридоры подземных сооружений, в кабину «Чайки», в особняк, в котором ждала Полина. Черт возьми, неужели он успел понастоящему привязаться к этой проститутке? Воистину, человеческая душа – потемки. Особенно собственная.

Якадзуно развалился в шезлонге, в одной руке он держал стакан с чемто алкогольным, а другой обнимал смазливую негритянку. Анатолий пристально посмотрел на него, и во взгляде друга Анатолий прочитал ту же самую затаенную тоску. Здесь, на Земле, в этом празднике жизни они были лишними. Судьба ждала их на Деметре.

4

Кузнецов с самого начала дал понять, что считает Ибрагима более главным, чем Дзимбээ. Так оно, собственно, и было, Дзимбээ безоговорочно признавал превосходство Ибрагима, но когда тебя так явно игнорируют, начинаешь чувствовать себя дискомфортно.

Для стороннего наблюдателя разговор Андрея Кузнецова с Ибрагимом Бахтияром выглядел очень странно. Кузнецов не имел встроенного процессора в голове, но был прекрасно осведомлен о возможностях собеседника и потому не тратил времени на излишнее сотрясение воздуха. Кузнецов сразу установил прямое соединение между своей мобилой и мозгом Ибрагима, и теперь большая часть их общения сводилась к тому, что Кузнецов подсовывал один файл за другим, Ибрагим их телепатически просматривал, а вслух произносились только уточняющие вопросы да еще обрывочные комментарии, из которых никак невозможно понять суть разговора.