Саксофон Гавриила

Не знаю, читал ли Акрам Сунь Цзы, но у него никогда не возникало сомнений в методах ведения борьбы. Если чувствуешь, что тебя могут ударить – бей первым. Наноси максимальный ущерб первым ударом. Если противник превосходит тебя в силе – найди союзников, чтобы вместе с ними превзойти в силе противника. Все очень просто.

– Позвонишь своему другу в налоговой? – Чувствуя себя наивным мальчиком-переростком, спрашиваю я. После неудачного визита в клуб мы с Акрамом зашли в ближайшее кафе перекусить.

– Нет. Мы увидимся с ним завтра. Нет необходимости звонить сегодня. Да и ускорять время в таких вопросах не нужно. Жаль, девочке придётся подождать несколько дней. Надеюсь, у неё нет светобоязни или коньюктивита? – сощурившись, посмотрел на меня Акрам.

– Коньюктивита? Не знаю. По-моему, нет. Светобоязнь тоже никогда не замечал.

– Это положительные факторы, которые на нашей стороне. Как в остальном у тебя дела? Выглядишь посвежевшим, – Акрам макает в чай печеньку и мелко откусывает.

– Да? Ну я же тут у психотерапевта сейчас… лечусь. От бессонницы и кошмаров.

– Помогает?

– Кажется, да. Раз даже ты заметил. Он гипнозом лечит. И ещё под гипнозом я попал в свою прошлую жизнь и оказалось, что я там был Иисусом Христом.

– Ну а кем ещё ты там мог быть… Я бы тоже не мелочился…

– Тебе все шутить… – Устало отмахнулся я. – Хотя я сам не очень верю. А ещё в той прошлой жизни Иисуса я употребляю какие-то наркотики-галлюциногены.

– Что такое «наркотики»? – Возразил Акрам, – кто такое слово придумал, когда? Наверное, какой-нибудь озабоченный бюрократ в Советском Союзе, чтобы все классифицировать, поделить на чёрное и белое. Это отошедший от природы человек все нумерует, называет, разделяет. И поэтому он сам такой отделённый от мира и несчастный, потерявший свою природную сакральность. Сейчас этот самый узколобый бюрократ-учёный отделил галлюцинацию от якобы реальности – на чёрное и белое. Классифицировал все препараты, травки, грибочки, семейства, виды-подвиды… А тысячу лет назад галлюциногены были такой же частью окружающего мира, как и все остальное, и озарения-откровения от них – тоже частью мира. И та жизнь, в которой реальность и мистические озарения сосуществовали вместе, переплетались и перетекали из одного в другое – по-моему, была гораздо симпатичнее, чем нынешняя. Какой-нибудь крестьянин нажрался случайно хлеба со спорыньёй, увидел твоё царство небесное, ангелов и демонов, охуел от увиденного, и бегом – в монастырь и в святые. Там монахи его рассказов наслушались, срочно научили читать и писать – так он ещё с десяток томов религиозных откровений понаписал. Богословы с тех пор и до наших дней этими томами зачитываются и восхищаются. Ещё и сами с несколько десятков томов пояснений и толкований к оригиналу настрочили. Красота! – Разве нет? Никто же тогда не отделял: вот, мол, эта рожь с галлюциногенной спорыньёй – наркотик. Употребивший её крестьянин – наркоман. Увиденные ангелы и демоны – галлюцинация. Крестьянина – в психдиспансер. Рожь – сжечь. Про ангелов и демонов забыть. Скукотища… Та жизнь была определённо прекраснее. И её произведениями мы, между прочим, до сих пор восхищаемся. И, слава Аллаху, до сих пор не знаем, что под глюками было создано, а что – нет. Иначе запретили бы ещё и Брейгеля, и Босха, и Леонардо, а, может, и всех остальных.

– Наверное, – вздохнул я и допил чай. – Может, так и было.

– Конечно, так и было – почитай Абсентиса или Маккену! – Уверенно подтвердил Акрам, – Абсентис о спорынье в средневековом христианстве писал, а Маккена – в целом о галлюциногенах в древних культурах и религиях. Какой-то последователь Маккены, кстати, ещё дальше пошёл – сравнил описание манны небесной, которой в Ветхом Завете Бог Моисея кормил, с псилоцибиновыми грибами, и – оказалось очень похоже. После чего сделал вывод, что манна небесная – это и есть галлюциногенные грибы.

– И Ленин – гриб… Ладно, почитаю как-нибудь.

Конец ознакомительного фрагмента.