Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы)
Шрифт:
– Ручка в правом верхнем ящике, – сказал я.
Она достала ручку и подписала документ.
– Ты даже не прочитала его?
Рина покачала головой.
– Зачем? Ты не можешь получить больше того, на что я согласилась.
Она была права. Документ предусматривал ее отказ от всех прав на дальнейшие иски. Взяв чек и бумаги, она направилась к двери. Около двери обернулась и посмотрела на меня.
– Когда ты вернешься с фабрики, меня уже здесь не будет.
– Ты не должна уезжать, – сказал я.
Мы посмотрели друг на друга, и я увидел печаль в ее глазах.
– Нет, Джонас, –
– А вдруг? – спросил я.
– Нет, Джонас. Тебе пора выходить из тени твоего отца. Он был великим человеком и ты тоже таким будешь. Но у тебя своя дорога. – Я потянулся за сигаретой на столике и молча прикурил. Дым заполнил легкие. – До свидания, Джонас, – сказала она. – Удачи тебе.
Посмотрев на нее, я хрипло произнес:
– Спасибо. До свидания, Рина.
Дверь открылась и резко захлопнулась. Я встал с кровати, подошел к окну. Солнце поднималось над горизонтом. День обещал быть жарким.
Сердце бешено заколотилось, когда я услышал позади звук открывающейся двери. Она вернулась. Я резко обернулся.
В комнату вошел Робер, держа в руках поднос. Он вежливо улыбнулся, обнажив великолепные белые зубы.
– Я подумал, что вы не против выпить чашку кофе.
Когда я приехал на фабрику, Джейк Платт находился на крыше с группой рабочих, красивших ее в белый цвет. Я улыбнулся про себя и вошел в здание.
Этот первый день был каким-то беспорядочным. Казалось, что все делается неправильно. Капсюли детонаторов, которые мы поставляли «Эндикотт Майнз», оказались бракованными, и пришлось срочно заменить партию. Третий раз в течение года Дюпон перехватил у нас правительственный заказ на поставку прессованного карбида.
Полдня я провел за изучением цифр, и в конце концов они совпали с нашим процентом прибыли. Когда я предложил пересмотреть нашу политику, Джейк Платт запротестовал. Главным его возражением против снижения уровня прироста был тот факт, что отец не видел смысла в работе, приносящей менее двенадцати процентов прибыли. Я взорвался и сказал Джейку, что теперь я управляю фабрикой, а как управлял отец – это его личное дело. Далее я доказал, что мы можем снизить цену по сравнению с Дюпоном по крайней мере на три цента за фунт.
Было пять часов, когда пришли начальники цехов с данными о производстве. Я только хотел заняться с ними, как Невада отвлек меня.
– Джонас, – окликнул он меня.
Я поднял взгляд. Невада весь день находился в кабинете – молчал, сидя в углу, и я совсем забыл о его присутствии.
– Да? – ответил я.
– Ничего, если я уеду пораньше, – спросил он. – У меня есть кое-какие дела.
– Конечно, – сказал я, просматривая производственные ведомости. – Возьми «Дьюзенберг». Меня отвезет домой Джейк.
– Нет необходимости. Я оставил свою машину на стоянке.
– Скажи Роберу, что я буду дома к восьми, как раз к обеду.
– Хорошо, Джонас. Я передам, – как-то помявшись, ответил Невада.
Я освободился несколько раньше, чем предполагал, и уже в половине восьмого остановил «Дьюзенберг» возле дома. Невада с двумя чемоданами в руках спускался по ступенькам.
Он удивленно посмотрел на меня.
– Ты приехал раньше...
– Да, –
ответил я.Невада подошел к машине и стал укладывать чемодан в багажник. Я увидел, что багажник забит вещами.
– Куда ты собрался со всем этим барахлом?
– Это мои вещи, – грубо ответил он.
– А я и не говорю, что они не твои. Я спрашиваю куда ты собрался?
– Я уезжаю.
– На охоту?
Когда я был мальчишкой, мы с Невадой всегда ездили на охоту в горы в это время года.
– Нет, – сказал он. – Совсем.
– Постой, – воскликнул я. – Ты не можешь так уйти.
Его темные глаза уставились на меня.
– Кто сказал, что не могу?
– Я. Что я буду делать без тебя?
– Ничего, все будет в порядке. Ты уже не нуждаешься в том, чтобы я вытирал твой сопливый нос. Я наблюдал за тобой последние дни.
– Но... – попытался протестовать я.
– Любая работа подходит к концу, Джонас. – Невада медленно улыбнулся. – Эту работу я выполнял почти шестнадцать лет. Теперь мне уже нечего здесь делать. Мне не нравится получать деньги, не зарабатывая их.
Я внимательно посмотрел на него. Он был прав. В нем было слишком много от мужчины, чтобы быть слугой.
– У тебя достаточно денег?
Он кивнул.
– За эти шестнадцать лет я не истратил ни цента собственных денег. Твой отец не позволял мне делать этого.
– А чем ты собираешься заняться?
– Поеду к старым приятелям. Мы собираемся организовать на побережье в Калифорнии шоу из жизни Дикого Запада. Надеемся на большой успех.
Мы молча постояли обнявшись. Потом Невада опустил руки и сказал:
– Пока, Джонас.
Я сжал его руки и почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы.
– Пока, Невада. – Он обошел машину и сел за руль. Заведя мотор и выжав сцепление, он поднял руку в прощальном привете и тронулся в путь. – Дай о себе знать, – крикнул я вслед и стоял, провожая его взглядом, пока автомобиль не скрылся вдали.
Я вернулся в дом, прошел в столовую и уселся за пустой стол. Вошел Робер с конвертом в руках.
– Это для вас оставил мистер Невада.
Я машинально открыл конверт и вынул записку, написанную карандашом:
"Дорогой сын.
Я не умею прощаться. Теперь мне здесь нечего делать, и пора уезжать. Все это время я хотел подарить тебе что-нибудь ко дню рождения, но твой отец запрещал. Он сам дал тебе все. Поэтому до сих пор тебе было нечего ожидать от меня в подарок. В конверте ты найдешь то, что тебе действительно нужно. Не беспокойся ни о чем. Я был у адвоката в Рино, все бумаги в порядке. С днем рождения.
Твой друг Невада Смит".
Я заглянул в конверт. Там лежали акции «Корд Эксплоузивз», переведенные на мое имя.
Я опустил их на стол и почувствовал, как ком подступил к горлу. Дом внезапно опустел. Ушли все: отец, Рина, Невада. Все. Остались только воспоминания.
Я вспомнил слова Рины насчет тени отца. Она была права.
Я не мог жить в этом доме. Это был не мой дом, это был его дом.
Для меня он всегда будет его домом.
Я задумался. Найду квартиру в Рино, и в ней не будет воспоминаний, а этот дом уступлю Макаллистеру. У него семья, и ему не придется искать жилье.