Сальватор

Среди тех, кто ожидал ее у выхода, был и плачущий от радости старый Мюллер.

Она сразу же увидела его в толпе. Подойдя к старику, не обращая внимания на восторг окруживших ее людей, она спросила его:

– Учитель, довольны ли вы мной?

– Ты поешь эту музыку так, как указывает Господь Бог, и так, как написал ее Вебер, девочка моя, – произнес старый учитель, снимая с головы шляпу. – То есть безукоризненно!

Этот простой и уважительный знак восхищения со стороны старика пением девушки был прекрасно понят и оценен толпой. Все снимали шляпы и склонялись, когда она проходила мимо.

А она, взяв своего старого учителя под руку, исчезла, говоря:

– Ну почему, Коломбан, вместо того, чтобы умереть самому, ты не задушил меня, как Отелло Дездемону?!

Заключение

Тем из читателей, кого смогли заинтересовать второстепенные или эпизодические персонажи нашей истории, мы, прежде чем закрыть книгу, дадим короткую, но исчерпывающую информацию о том, как сложилась судьба этих людей.

Жан Торо (слава силе!) окончательно порвал с мадемуазель Фифиной и с ее творениями. Он стал владельцем сада без деревьев в Коломбе.

Его прежняя подружка однажды вечером после карнавала, спускаясь с Куртиля, оступилась и очень неудачно упала. Ее немедленно доставили в госпиталь Сен-Луи, где она и умерла спустя несколько дней после карнавала.

Фафиу, соперник Жана Торо, женился на Коломбине из театра Галилея Коперника. Они втроем поступили в один из театров на бульварах, где к ним пришел огромный успех. Говорили, что один из них, господин Галилей Коперник, стал известен под именем Бутена, а другой, вечно молодой Фафиу, под именем Кольбрена.

Туссен Лувертюр поступил на работу на один из заводов по переработке газа и через пять лет стал мастером на нем.

«Мешок с алебастром» поднялся из рядовых каменщиков в мастера. Это он под руководством некоего архитектора сооружает те напоминающие казармы дома, которыми сегодня застроены пригороды Парижа.

Крючок, этот заядлый тряпичник, стал окончательно другом котоубийцы по имени Жибелот. Они вдвоем подрядились на отлов диких кошек в двенадцати округах столицы.

Крючок является владельцем находящегося неподалеку от Парижа кабаре под вывеской «Голубой кролик».

А Жибелот открыл на улице Сен-Дени лавочку под манящей вывеской «Белая кошка».

Что же касается монсеньора Колетти, то он все-таки добился в Риме должности архиепископа. Но на эту должность назначили его не мы!

И, наконец, Брезил-Ролан, не самый последний герой этой истории, остаток своих дней проводил то у Сальватора, то у Рождественской Розы, где жизнь его протекала в большом довольстве и покое в награду за его преданность и честную службу.

Мораль

31 июля 1830 года герцог Орлеанский, назначенный главнокомандующим вооруженными силами королевства, призвал к себе Сальватора, одного из тех людей, кто вместе с Жобером, Годфруа, Бастилом, Тома, Гинаром и двадцатью другими сумели после битвы 29 июля поднять трехцветный стяг над Тюильри.

– Если волею народа я взойду на трон, – сказал герцог Орлеанский, – как вы думаете, станут ли меня поддерживать республиканцы?

– Ни в коем случае, – ответил Сальватор от имени своих товарищей по борьбе.

– Но что же они будут делать?

– То, чем Ваше Высочество занималось с нами: уйдут в подполье.

– Но это же упрямство! – сказал будущий король.

– Нет, это – упорство! – с поклоном ответил Сальватор.