Сам без оружия
Шрифт:
– Что же вы, господа, не знаете, что творится в городе?
Белкин перестал улыбаться.
– Знаем,
– Только народ все равно будет требовать хлеба и зрелищ, – вставил Зинштейн. – Хлеб ему власть даст, а зрелища – мы. Ну же! Трагедии заставляют нас грустить и думать о вечном. Но жизнь требует идти дальше. Разве не так?
– Садитесь, Василий Сергеевич, – подал голос Скорин. – Едем.
– Куда это?
– В «Донон». Там все наши. Отметим выход фильма.
– И поговорим о будущем, – добавил Зинштейн. – У нас
есть несколько идей. А вот продюсера нет. Едем?Щепкин помолчал, глядя на веселую троицу, мельком подумал, что Белкин быстрее него пришел в себя после известия об отречении императора, и позавидовал ему.
«Да и правда, хватит ныть! Моя-то совесть чиста. Мне не стыдно ни за себя, ни за свое дело. И за друзей не стыдно. Так пусть император кусает локти. А мы будет делать, что можем! И никак иначе!»
Василий отбросил последние сомнения и шагнул к распахнутой дверце. В конце концов, жизнь сегодня не заканчивается! А значит, надо жить!