Сам себе клан

Исходить надо из худшего, не так ли? Исходить надо из того, что он видел все.

И он знает.

И работает он на СИБ.

Менщиков знает. И куча людей, вовлеченных в заговор с его стороны, тоже.

Влад знает.

Ребята из дальневосточной разведки знают.

Точное число знающих уже не установить.

Скоро вся империя будет в курсе, а Ломтев приближался к цели слишком маленькими шажками…

– Расскажи мне о Дальневосточной республике, – попросил он.

– Они сепаратисты, – сказал Влад.

– Это понятно, – сказал Ломтев. – Но как это у них получилось и почему?

– Слишком далеко от центра, слишком близко к Великому Китаю, – сказал Влад. – Они чувствовали угрозу оттуда, они не чувствовали поддержки от империи, а местные князья фактически превратили провинцию в свое удельное владение и вторили там, что хотели. Младшее дворянство взбунтовалось, народ их поддержал… Как водится в таких случаях, случилась резня, а те аристократы, которым посчастливилось выжить, бежали в столицу. Победившие дворяне отказались от своих титулов и организовали боевые дружины для защиты республики от поползновений извне. Это если в общих чертах.

– В правах их не поразили?

– Нет, – сказал Влад. – У них есть те же права, что и у обычных людей.

– Рассадник свободы и демократии, – констатировал Ломтев.

– А почему вы вообще интересуетесь?

– Продумываю пути отхода.

– Они вас не примут, – сказал Влад. – По крайней мере, официально. Вы – очаг напряжения, а очаги напряжения им нужны на имперской территории, а не на своей собственной.

– А тебя?

– Я – никто, – сказал Влад. – Я легко смешаюсь с толпой и меня не будут искать.

– А ты сможешь переправить туда мою дочь? – поинтересовался Ломтев. – После того, как мне ее отдадут?

– Хотите вывести ее из-под удара?

– Разве это не естественное желание любого родителя? – поинтересовался Ломтев.

– Допустим, смогу, – сказал Влад. – Но зачем мне это делать?

– Давай заключим сделку, – предложил Ломтев. – Вы увезешь мою дочь в безопасное место, а я обеспечу хаос и кровь, которые ты так жаждешь.

– И я должен буду поверить вам на слово?

– Ты же знаешь, на что я способен.

– А вы поверите на слово мне?

– Кончено, – сказал Ломтев. – Ты же не аристократ какой-нибудь.

* * *

Граф Кислицкий напоминал Бессонову крысу.

Не загнанную в угол крысу, ощеривую клыки и собравшуюся в пружину для прыжка, а обычную крысу, живущую в канализации. Был он мелкий, суетливый и какой-то неприятный, да и пахло у него в кабинете, откровенно говоря, так себе. Словно он не выходил отсюда неделями, ел здесь, спал здесь, и мылся… если он вообще мылся, а не обтирался влажными салфетками.

Впрочем, возможно, я несправедлив к человеку, одернул себя Бессонов. Может быть, он ночами не спит, потому что имперскую науку вперед двигает и о государственных интересах печется. Но организовать эту встречу было так нелегко, так много на это было потрачено времени, связей и нервов, что Бессонов заранее чувствовал себя предвзятым.

Не должен честный подданный императора так тщательно прятаться и избегать разговора с другим честным подданным императора. Если он на самом деле честный, и ему нечего скрывать.

– Итак, вы долго искали беседы со мной, граф, – сказал Кислицкий. – Могу я поинтересоваться, зачем?

– Меня заинтересовал предмет ваших исследований, граф, – сказал Бессонов. – Параллельные миры, перенос сознания…

– Это секретная информация, граф. У вас есть доступ?

– Я работаю на СИБ.

– Удивительное совпадение, я тоже, – сказал Кислицкий. – И я проверял список допущенных лиц. Угадайте, чьего имени я там не нашел?

– Моего, – сказал Бессонов.

– Вот именно, – сказал Кислицкий. – До свидания.

– Статский советник заверил меня, что вы можете сообщить мне сведения общего характера, – сказал Бессонов. – Меня не интересует, чем конкретно вы занимаетесь в данный момент, меня не интересуют подробности вашей работы. Только несколько общих принципов. Полагаю, в их разглашении нет ничего страшного.

– И почему я должен идти вам навстречу?

– Потому что вас попросили, – сказал Бессонов. – Статский советник попросил. И я прошу.

– Вы интересуетесь этим в рамках своего расследования? Могу я увидеть какие-то бумаги?

– Нет, – сказал Бессонов. – Всего несколько слов. Не под запись и не для протокола, просто в рамках частной беседы. И я нигде не буду на вас ссылаться, мне просто нужно кое-что понять для самого себя.

– Вы понимаете, что я все равно буду обязан доложить об этой частной беседе?

– Конечно, – сказал Бессонов.

– Это хорошо, хорошо, – сказал Кислицкий. – Ладно, у вас десять минут, граф. А потом я должен буду вернуться к моей работе.

– Конечно, – сказал Бессонов. – Не удивляйтесь, если мои вопросы покажутся вам глупыми, но я на самом деле ничего в этом не понимаю. Параллельные миры существуют?

– Да.

– Сколько их?

– Наука пока не в состоянии их сосчитать, – сказал Кислицкий. – Поэтому мы используем термин «бесконечное множество».

– И они похожи на наш мир?

– Какие-то похожи, какие-то нет, – сказал Кислицкий. – Если их бесконечное множество, то там могут отыскаться любые миры, понимаете? Вообще любые. В теории.

– Можно ли путешествовать из одного мира в другой?

– Физические тела не могут пересечь разделяющее миры пространство, – сказал Кислицкий. – Ни живые, ни неживые.

– А если не физически? Возможен ли перенос сознания из одного мира в другой?

– Да, – неохотно сказал Кислицкий. – Так называемые случаи «одержимости», когда в человека из нашего мира вселяется сознание человека из параллельного пространства. Такие люди начинают странно себя вести, разговаривать на неизвестным нам языках, в конечном итоге все это заканчивается безумием. Эти случаи всегда на виду, за последние сто лет наблюдений их было пять или шесть, по моему.

– Так мало, но вы не можете сказать точно?