Самая красивая женщина в городе и другие рассказы

Некоторые просыпались с бодунами. Некоторые - с мыслями о церкви. Большинство же еще спало. Воскресное утро. А русалка, русалка со своим славным мертвым хвостом - она уже в открытом море. А где-то пеликан нырнул и взмыл с серебристой рыбкой, похожей на гитару.

АККУМУЛЯТОР ПОДСЕЛ

я купил ей выпить, а потом еще выпить, и уж потом мы поднялись по лестнице за баром. там располагалось несколько больших комнат. она меня завела. язычком мне крутила. и мы лапали друг друга всю дорогу, пока поднимались. в первый раз я всунул стоймя, прямо в дверях. она лишь трусики оттянула, и тут я вставил.

потом мы зашли в спальню, а на другой постели пацан какой-то лежит, там две постели было, и пацан этот говорит:

– здорово.

– это мой брат, - говорит она.

парнишка - прямо доходяга, а по виду - отпетый бандит, но если вдуматься, все люди на свете по виду отпетые бандиты.

в изголовье стояло несколько бутылок вина. они открыли одну, я подождал, пока оба отопьют, потом сам хлебнул.

кинул десятку на комод.

пацан от бутылки не отрывался.

– у него старший брат - великий тореадор, Хайме Браво.

– я слыхал о Хайме Браво, он, в основном, в Т. на арену выходит, сказал я.

– но тюльку на уши мне вешать не надо.

– ладно, - ответила она.
– тюльки не будет.

мы немного поговорили, прикладываясь, - просто светская беседа. а потом она погасила свет, и с брательником на соседней кровати мы сделали это снова.

бумажник я сунул под подушку.

когда мы закончили, она зажгла лампочку и ушла в ванную, а мы с брательником отхлебнули по очереди. когда он отвернулся, я вытерся простыней.

она вышла из ванны, по-прежнему хорошенькая; я имею в виду, после двух случек она все еще хорошо выглядела. груди маленькие, но твердые; сколько бы в них ни было, торчали как надо. а задница - большая, тоже то, что нужно.

– ты зачем сюда заехал?
– спросила она, подходя к кровати. скользнула ко мне под бок, натянула простыню, приложилась к пазырю.

– аккумулятор зарядить через дорогу.

– после вот этого, - сказала она, - тебе самому подзарядка понадобится.

мы рассмеялись. даже брательник рассмеялся. потом посмотрел на нее:

– он нормальный?

– конечно, нормальный, - ответила она.

– вы о чем это?
– спросил я.

– нам надо поосторожнее.

– не понял?

– тут одну девчонку в прошлом году чуть не убили. какой-то парень сунул ей кляп в рот, чтоб не орала, потом достал перочинный ножик и по всему тело ей крестов понавырезал. столько крови потеряла, чуть не умерла.

брательник ее оделся очень медленно, потом ушел. я дал ей пятерку. она швырнула ее на комод к десятке.

протянула мне бутылку. хорошее вино, французское. от него не тошнит.

она потерлась об меня ногой. мы уже оба сидели в постели. очень удобно.

– тебе сколько лет?
– спросила она.

– черт-те сколько - почти полвека.

– вжариваешь ты здорово, а выглядишь как развалина ходячая.

– прости. я не очень симпатичный.

– о, нет, я думаю, ты - прекрасный человек. тебе это кто-нибудь говорил?

– спорить готов, ты это всем говоришь, с кем ебешься.

– нет, не всем.

мы еще немного посидели, бутылка ходила по кругу. было очень тихо, если не считать отзвуков музыки. доносившихся снизу из бара. я аж в какой-то сонный транс впал.

– ЭЙ!
– завопила она. и длинным ногтем мне прямо в пупок.

– оу! ч-черт!

– ПОСМОТРИ на меня!

я повернулся и посмотрел.

– что ты видишь?

– красивую мексиканскую индианку.

– как ты это видишь?

– что?

– как ты видишь? ты же глаз не открываешь. ты щуришься. почему?

справедливый вопрос. я хорошенько отхлебнул французского вина.

– не знаю. может быть, я боюсь. всего боюсь. я имею в виду - людей, домов, вещей, всего. людей, главным образом.

– я тоже боюсь, - сказала она.

– но у тебя глаза открыты. мне нравятся твои глаза.

она прикладывалась к бутылке. сильно прикладывалась. знаю я этих мексиканцев в Америке. я ждал, когда она сучиться начнет.

тут в дверь забарабанили так, что я чуть не обосрался. распахнули ее злобно, по-американски: там стоял бармен - здоровенный, краснорожий, брутальный банальный ублюдок.

– ты еще с этим мудозвоном не закончила?

– мне кажется, ему еще хочется, - ответила она.

– это так?
– спросил г-н Банальный.

– думаю, да, - ответил я.

взгляд его ястребом кинулся к деньгам на комоде, и он захлопнул дверь. общество денег. они думают, что деньги - волшебная палочка.

– это был мой муж... как бы, - сказала она.

– мне кажется, я больше не хочу, - сказал я.

– почему?

– во-первых, мне 48. во-вторых, это как ебаться в зале ожидания на автостанции.

она засмеялась.

– я - то, что вы, парни, называете "блядью". я должна выебать 8 или 10 мужиков в неделю, по меньшей мере.

– это уж точно мне никак не поможет.

– зато мне поможет.

– ну.

мы еще раз по очереди приложились.

– тебе нравится с женщинами ебаться?

– я для этого и здесь.

– а с мужчинами?

– я не ебусь с мужчинами.

она присосалась к бутылке. наверное, добрую четверть выхлестала.

– может, тебе в жопу хотелось бы? может, тебе хотелось бы, чтобы какой-нибудь мужик выебал тебя в жопу?

– ты ахинею несешь.

она смотрела прямо перед собой. на дальней стене висел маленький серебряный Христос. и она смотрела на этого маленького серебряного Христа на кресте.

Христос был очень хорошенький.

– может, ты это утаивал. может, ты хочешь, чтобы кто-нибудь выебал тебя в жопу.

– ладно, пусть будет по-твоему: может, мне этого действительно хочется.

я взял штопор и откупорил верхушку нового французского вина, пропихнув крошки пробки и прочего дерьма в вино, как я обычно делал. только официанты в кино могут открывать французское вино без лажи.

я сделал первый хороший глоток. с пробкой и всем остальным. протянул ей бутылку.

нога у нее упала с кровати. лицо стало как у рыбы. она хорошенько глотнула.