Самая младшая из принцесс

— Что вы имеете в виду? — наиграно удивился опекун.

— Вы изменились!

— Разве? — брови Финча взлетели вверх, и мы снова встали друг против друга.

Несколько мгновений молчания, пока другие танцующие совершали обход вокруг нас, затем мы снова пошли навстречу, соединив руки и взгляды.

— Что за документ вы показали Артуру? — спросила я. — Он с тех пор даже не смотрит в мою сторону!

— Вас это расстраивает?

— Напротив!

— Тогда не о чем и беспокоится. Я обещал все рассказать вам после бала, и я сдержу свое слово.

— Хорошо, — кивнула я, — я подожду.

— Замечательная мысль! — сказал опекун. — В последнее время вашу голову посещают только удивительно правильные мысли.

Я так и не поняла, что это было, издевка или похвала, поскольку взгляд лорда Финча ничего не выражал и до конца танца мы молчали. Когда стихла музыка, многие разошлись, кто-то поменял партнеров, мы же с опекуном так и остались стоять посередине зала, привлекая всеобщее внимание. Сейчас должен был прозвучать последний танец, который я тоже обещала сэру Генри. Мы стояли и смотрели друг на друга, и я не могла оторвать взгляда от стальных глаз своего опекуна, чувствуя, как сердце предательски стучит в груди, все сильнее и сильнее. Мои щеки заалели, а вид у лорда Финча оставался по-прежнему спокойным и величественным, словно чувства простых смертных были ему неподвластны. А затем снова зазвучала музыка. Опять вальс. Им начинался бал, им он и заканчивается.

Я не имела ничего против этого танца и, признаюсь, мне он нравился больше, поскольку был парным, когда в танце только ты и твой партнер.

Рука Финча легла на мою талию. Невольно вздрогнула от тепла, которое она источала. Мои ноги отчего-то стали ватными, и я положила пальцы на крепкое плечо опекуна, опасаясь опозориться. Вдруг мое тело меня подведет, и я собьюсь с ритма?

— Не бойтесь, принцесса, — сказал он и добавил, — я рядом!

Сама не понимаю, как, но эта простая фраза успокоила и вернула толику уверенности движениям, когда лорд Финч повел меня в танце...

Это было необыкновенно. Никакого сравнения с Артуром. Опекун танцевал великолепно. В его руках я полностью расслабилась и чувствовала себя бабочкой, парящей над мраморным полом. Я не танцевала, а летела, легкая, изящная, гибкая в умелых руках, которым хотела принадлежать и которым доверила бы всю себя. Сейчас мне казались нелепыми все мои страхи по приезде в замок. Опекун стал другим и в то же время остался прежним. Но я увидела его словно со стороны, и этот мужчина мне определенно нравился и даже больше, чем просто нравился. Мое сердце говорило мне, что я начинаю влюбляться. Это было и счастье, и страх одновременно. Любовь в моем понимании — это всегда в радость… особенно если она взаимна. Но я совершенно не знала, что чувствует ко мне опекун. Между нами была пропасть из его отчуждения и той тайны, которую скрывал документ. Жаль, что его я так и не увидела. Оставалось только дождаться, когда лорд Финч сдержит свое обещание и расскажет мне то, что собирался.

Мы танцевали и танцевали, музыка кружила вокруг нас, и я не видела никого рядом, словно мы остались одни. Сэр Генри смотрел на меня, но по его взгляду, неожиданно потемневшему и пронзительному, я, увы, не могла прочитать эмоций. Что он чувствовал в тот момент, я не знала и могла только надеяться и мечтать, что это будет хотя бы толика от моих переживаний. А затем музыка смолкла, и мы остановились… Остановились так резко, что я, от неожиданности налетела на своего партнера, прижалась слишком близко, слишком интимно. Лорд Финч обхватил меня своими руками, словно опасался, что я могу упасть и прижал к себе, и так мы простояли несколько коротких мгновений, пока на нас не стали обращать внимание.

— Все в порядке? — спросил опекун и наконец выпустил меня из своих сильных объятий, где мне было невероятно уютно, словно так и должно было быть, словно там мое место, рядом с ним.

Вместо ответа нервно провела руками по платью, расправляя складки, затем поправила волосы. Лицо горело, и я смотрела себе под ноги не в силах поднять глаза на стоявшего передо мной мужчину, уже точно понимая, что влюбилась. Вот так быстро сделала шаг между предчувствием любви и влюбленностью. Всего одно объятье, которое открыло мне глаза на правду. Я влюблена.

— Вы не смотрите на меня, леди Элизабет, — продолжил лорд Финч, — я сделал вам больно?

— Нет, что вы, — я глубоко вздохнула, стараясь успокоить бешеное сердцебиение и лишь потом посмотрела на сэра Генри. Он выглядел обеспокоенным.

— Все в порядке, уверяю вас, — произнесла и приняла его протянутую руку.

Теперь нам предстояло перейти в другой зал, где всех приглашенных ждал накрытый стол. Расторопные слуги помогали гостям найти их места с карточками. Нас с лордом Финчем посадили рядом с принцессой Маргарет, что, впрочем, меня не сильно порадовало. Но это была честь, находиться в такой близости от короля и его семьи, поскольку его дети сидели по обе стороны от трона правителя.

Банкетный зал был украшен гирляндами из цветов. Столы ломились от обилия блюд. Скульптуры изо льда сверкали в магическом свете. Здесь почти не было свечей. Над освещением зала потрудились маги и они же создали сверкающие огоньки, похожие на звездопад, что сиял под сводом зала, превращая его в опрокинутое небо.

Гости быстро расселись за столом. Я отыскала взглядом компанию кумушек, что оказались на противоположной стороне стола, и кивнула в ответ на улыбку леди Аштон. К моему крайнему неудовольствию леди Элеонора сидела почти напротив меня, что, видимо, подчеркивало ее статус при королевской семье. Скорее всего, она претендовала на звание официальной фаворитки принца. Полагаю, что Маргарет, которая и занималась подготовкой бала, не без умысла посадила ее именно сюда, почти рядом со своим братом. Принц Артур, занимавший свое место по правую руку от отца, поглядывал на нас с Марго странным взглядом. Следил, словно хищник за своей жертвой. Или это у меня разыгралось воображение? Он теперь знал что-то обо мне или опекуне. Что-то такое, что заставило его отступиться от меня и одновременно вывело из себя.

— Вам понравились танцы? — обратилась ко мне Маргарет, когда слуги начали обходить гостей, разливая в бокалы шампанское. — Я заметила, что вы пользовались успехом, Элизабет! — она улыбнулась мне, как-то неестественно радостно. — Вы же простили меня и Артура за тот маленький обман, что мы позволили себе в отношении вас?

Я улыбнулась ей в ответ.

— Мы вовсе не хотели обидеть вас, Элиза! — она притворно замялась. — Вы же позволите мне по-прежнему вас так называть?

— Конечно же, — кивнула я, — какие могут быть обиды между нами?

Марго рассмеялась.

— Я так и знала, что вы разумная девушка. Другая и не понравилась бы Артуру, а он от вас без ума!

— Вы преувеличиваете! — шепнула я в ответ, заметив, что лорд Финч прислушивается к нашей беседе. — Мне кажется, ваш брат еще не определился насчет дамы своего сердца!

— Если вы имеете в виду леди Элеонору? — принцесса правильно истолковала мои слова. — У каждого правителя есть фаворитка. Что там говорить, почти у каждого присутствующего здесь мужчины есть любовница, причем она идет в комплект к жене. — Марго склонилась к самому моему уху и зашептала еле слышно, — Вы думаете, ваш опекун другой?

Я отпрянула.

— Что вы имеете в виду? — спросила я.

Нас прервали. Подошел лакей с широким блюдом, предлагая жареную птицу. Я покачала головой, отказываясь, а принцесса разрешила положить себе одного на тарелку. Когда слуга отошел, Марго снова повернулась ко мне. Я заметила, что опекун о чем-то беседует со своим соседом, пожилым господином с шапкой седых волос и лихо закрученными усами и почти не обращает на меня внимания. Судя по нашивкам на мундире его собеседника — это был один из министров.