Самая желанная

Элмер любил слушать, как Рита диктует какой-нибудь текст или ведет беседу. Он намеренно поворачивал свое кресло спинкой к секретарше, наслаждаясь ее речью.

— У тебя удивительно умный и завораживающий голос, Рита! Как жаль, что у нас телевидение, а не радио. В качестве ведущей какой-нибудь интеллектуально-светской программы ты бы имела потрясающий успех!

— И кучу поклонников. — Рита насмешливо посмотрела на Элмера. «А ты бы мог полюбить меня?» — спрашивал ее взгляд. И зачастую получал утвердительный ответ. «Элмер, считающий себя поверхностным ловеласом, просто-напросто не встретил еще «своей» женщины, той, что сумеет завладеть его сердцем. Он уверен, что ценит в партнерше длинные ноги и смазливую мордашку, а жаждет взаимопонимания и упоительного интеллектуального партнерства», — думала она, проявляя чудеса сообразительности и выдающиеся организаторские способности.

Во время подготовки юбилея Антонелли Рита с незаурядной женской проницательностью поняла: дни Лары как любовницы Элмера сочтены. И хотя актриска старалась публично продемонстрировать их близость, намекая чуть ли не на помолвку, Элмер больше не пылал. Это было ясно как божий день! Рита воспрянула духом и на следующий день после завершения съемок предложила утомленному шефу сбежать с ней на побережье.

— Ты просто будешь отсыпаться, а я поддерживать связь с миром, сторожить у порога как верная собака.

— Только никаких визитеров и телефонных звонков! — легко согласился Элмер, которому очень хотелось после напряженной работы «залечь на дно».

Они остановились в маленькой гостинице под чужими именами, рассчитывая на то, что ни Лара, ни поклонницы Вествуда не потревожат его покой.

Рита вела себя предельно тактично, ухаживая за боссом как преданный друг. Два дня она позволила ему отсыпаться, делать уединенные пробежки по берегу моря, сидеть в одиночестве на террасе с бокалом вина и диктофоном. Вествуд должен был почувствовать, каким ненавязчивым и полезным может оказаться присутствие женщины.

Все это время Рита была начеку: вела телефонные переговоры со студией, подготавливая необходимый фронт работ к возвращению Вествуда в Рим.

Она точно рассчитала время, когда должна была появиться в «кадре» его внимания как субъект сексуальной притягательности. Утром четвертого дня беззаботного отдыха в дверь Элмера тихо постучали и вместо официанта появилась Рита. На тележке стояло все необходимое для завтрака на двоих — изысканного завтрака с учетом пристрастий Вествуда. Сама она выглядела почти очаровательно — в свободном шелковом хитоне ручной африканской росписи сине-голубых и бежевых тонов с крупными браслетами «туземной работы». Рита казалась совсем другой женщиной: легкий загар освежил ее кожу, на скулах темнел румянец волнения, от нее пахло морем и свежескошенной травой. Элмер удивленно сел на кровати:

— Уже тысячу раз имел возможность убедиться в том, как изменяют женщину тряпки, но не перестаю удивляться этому. Я с трудом узнал тебя, крошка. Честное слово, ты похудела на 20 кг и выросла! Да и вообще какой-то шальной блеск в глазах — признавайся, эти три дня ты провела с хорошим кавалером!

— Клянусь, мой кавалер лучше всех! — Рита подняла руку как для присяги и мысленно поблагодарила бога, что не вырядилась в шорты. Выбор между хитоном, скрывающим недостатки фигуры, и шортами с блузкой, придающими спортивную молодцеватость, стоял перед ней в течение целого часа.

— Я сидела на берегу там в бухточке, потом плавала в полном одиночестве в прохладной зеркально-спокойной воде и благодарила судьбу за эти дни. Когда можно почувствовать себя женщиной, а не рабочей лошадкой. — Рита ловко сервировала для завтрака столик на балконе, замечая краем глаза, что Элмер не стал одеваться, а лишь набросил халат.

— Я плыла к горизонту, а море ласкало мое тело. Кажется, я даже пела… Вот это… — Зная, что у нее мелодичный голос, Рита напела куплет старинного ломбардского романса. — И знаешь, чувствовала себя Афродитой… — Она вытащила из вазы яркую камелию и воткнула в распущенные кудрявые пряди.

— Никогда не подумал бы, что у тебя такие чудные волосы. — Элмер стоял рядом, положив ей руки на плечи и поглаживая блестящие густые завитки. Затем он поцеловал ее! Сердце Риты возликовало. О, если бы можно было бы выразить этот счастливый вопль в звуках — над утренним морем грянуло бы крещендо великолепного оркестра.

Рита ликовала. Ее не огорчило даже то, что в постели Элмер оказался далеко не таким, как рисовало воображение. Его вспыхнувшая внезапно страсть вдруг резко угасла.

— Прости, детка, я все еще в шоке от этих юбилейных торжеств. Ты же знаешь лучше всех — не мое это дело в чужой шкуре добиваться совершенства. — Он быстро оделся и закурил.

— Элмер Вествуд всегда на высоте, — жестко сказала Рита. — В своей шкуре или чужой. Со своей возлюбленной или случайной партнершей… Я вырву язык каждому, кто осмелится заявить другое. С растрепанными волосами, пылающими щеками и пышным бюстом, она была похожа на валькирию, рвущуюся в бой. И Элмер благодарно поцеловал ее в щеку.

— Спасибо, дорогая. Я благодарю небо, что оно послало мне в твоем лице преданного друга.

Весь следующий день «друзья» не раз пытались обогатить свои отношения физической близостью и, покидая побережье, могли бы сказать, что теперь знают друг о друге едва ли не все.

Очень скоро после возвращения в Рим Рита, ничем не напоминавшая об эпизодах в гостинице, вдруг попросила отпуск на неделю по семейным причинам. Объяснять она ничего не стала, пробурчав что-то о своих стариках, живущих где-то на юге.

На Элмера сразу обрушилась лавина какой-то мелкой организационной работы, появлялись люди и дела, о наличии которых он и не подозревал. «Разумнее будет дождаться Риты», — решил он, собираясь взять пару дней на творческие разработки. Тем более что Лара как раз была в Риме и отказывать ей во встрече было уже просто неприлично. Это означало бы окончательный разрыв.

Элмер глубоко вздохнул и, выпуская со свистом воздух из надутых щек, в раздумье снял телефонную трубку: в конце концов Лара великолепная любовница, а потянуть с решением «серьезных вопросов» еще немного можно. У него это всегда здорово получалось с чрезмерно резвыми подружками — делаешь крошке потрясающий подарок и деликатно уходишь в тень. Ни сцен, ни врагов, ни брачных уз.

Он вздрогнул от телефонного звонка, показавшегося неожиданным, — ведь рука Элмера нажимала рычаг, а в голове крутились начальные фразы небрежно-веселого разговора с Ларой.

— Старик! Отлично, что я тебя застал. Видишь ли, ты мне очень нужен. Срочно. — Голос Карлино звучал с небывалой, даже угрожающей серьезностью.

— Поймал должника, пройдоха, — улыбнулся Элмер. — Помню, помню, и готов с лихвой расплатиться за твой совет насчет юбилея Антонелли. Дело в шляпе. Как насчет шикарного ужина у «Пьетро» в среду?