Самое обыкновенное чудо

Огромный пес, что жил в семье Чудиковых, словно взбесился. Выл, бросался на дверь, скреб её огромными лапами. Испуганная Катюша отпустила его, сама побежала следом. Она застала мужа еще живым.

– - Я люблю тебя, - сказал муж холодеющими губами.
– Я очень люблю тебя, Катя. Береги нашу Лару, никому не отдавай её, особенно деду... Катюша, моя Катюша... Вы мои самые лучшие на свете девочки...
– сказал и умер.

...Словно ледяная статуя сидела безучастная Катя возле тела мужа. Она не плакала, но и не говорила. Застыла Фрида. Сгорбился Семен. Словно в почетном карауле стоял строгий военный, друг Левочки, майор Яков Петрович Дерюгин. И только десятилетняя девочка гладила и гладила ласково руки отца, нисколько не боясь. Зачем бояться? Ведь это был её самый лучший веселый папа. Но он больше не шутил и не улыбался. Он неподвижно лежал с закрытыми навсегда глазами.

Старый Христиан Вольциньер неслышной походкой вышел из другой комнаты, он умел материализоваться из воздуха. Христиан решил, что пришло его время, он вернет свою былую власть, будут его еще бояться.

– - Девочку я заберу, - решительно сказал он, обращаясь к Фриде.
– У меня есть связи. Отправлю в Англию, на учебу. Что она здесь в деревне получит? Кто знает, жил бы в городе, жив бы был Левка.

Прадед жесткими руками больно взял за худенькое плечико Ларису, отстраняя её от отца. Девочка испугалась, пыталась вырваться, но старый Вольциньер умел парализовать мышцы и волю. А папа больше не мог защитить свою дочку.

– - Может, ты и правильно говоришь, папа, - выдавила безучастная Фрида.
– Если бы мы тебя тогда послушали... Не стал бы ветеринаром... был бы жив наш Левочка. В городе успели бы вызвать скорую, - и она безнадежно заплакала.

– - Нет, - тихо сказала очнувшаяся Катюша, до её сознания пробились слова, что Лару хотят забрать.
– Нет! Лариса никуда не поедет... Левочка не хотел, чтобы девочка знакомилась с вами. Я не отдам вам дочь.

Христиан был уязвлен. Ему противоречат. Кто? Деревенская девка, нищая библиотекарша. Чудикова!

– - Тебя спросят в последнюю очередь, - отрубил он.
– Мы лучше знаем, что надо дочери Льва. Она - наследница Вольциньеров и будет учиться в Англии.

Застыла испуганная Лариса, только две слезинки выбежали из позеленевших глаз. Её папа, добрый веселый папа не мог больше заступиться за дочку. Ей, Ларе будет без него очень плохо. А если её увезут от мамы. Человек, больно сжимающий её плечо, страшный человек. Девочка это понимала.

– - Прекрати, Христиан, - пытался противоречить Семен.
– Не надо... Не время сейчас...Отпусти девочку.

– - Надо, - ответил тот и еще больнее сжал плечо Ларисы.
– Я больше не боюсь твоих фактов. Можешь донести на меня. Только не поможет. Я на пенсии. Девчонку забираю. Этот факт не подлежит обсуждению. У Вольциньеров должна быть наследница, она должна продолжить фамилию...

– - Лариса - не Вольциньер, Лариса - Чудикова, - пыталась защитить дочь Катюша.
– Левочка так решил, он отказался от вашей фамилии.

Но старый Вольциньер отодвинул слабые руки женщины и не выпускал худенького плеча Лары. Молча глотала слезы испуганная десятилетняя девочка, глядя на родных людей. Что с ними? Почему не заступаются? В замешательстве была Катя. Что делать? Не драться же здесь. Ведь Левочка умер. И тут в сторону старого Вольциньера сделал твердый шаг майор Дерюгин, решительно стряхнул с худенького плеча Лары жестокую руку и сказал:

– - Отойдите, не пугайте девочку! Не дам я вам дочь своего друга. Лево вас ненавидел. Не троньте ребенка. У неё есть мать. Уйдите отсюда. Не вовремя вы затеяли разговор. Отец девочки в гробу лежит.

Яков прижал к себе девочку. Ларису трясло. Она очень испугалась и с благодарностью прижалась к Якову Петровичу. Она боялась этого злобного старика с момента появления его в их доме.

– - Не бойся, Лара, никуда ты не поедешь. Ты останешься с мамой, - произнес твердо Яков Петрович.
– Не бойся, девочка. Я не дам тебя обидеть. Я обещал это твоему папе. Ты останешься с теми, кого любишь. У тебя здесь есть мама, бабушка, дедушка, я. Не бойся, никто не посмеет забрать тебя.

Облегченно вздохнула Катюша, благодарно посмотрел Семен Сергеевич, только Фрида, казалось, ничего не слышала, она все смотрела на сына.

Христиан Вольциньер глянул на посмевшего ему возразить майора и с удивлением констатировал, как похожи девочка и военный. Оба светловолосые, как когда-то была Анька, любовница Семки. "Так, и тут без бравого вояки не обошлось, пронеслась мысль в голове старого негодяя.
– Уж не он ли отец девчонки! А что? Все может быть. Надо вяснить."

– - Ты кто?
– сердито спросил Христиан.
– На каких правах тут распоряжаешься?

– - Я друг Левы, - сухо ответил Дерюгин.

– - Зовут как? Представься старшему по званию, - не отставал Христиан.

– - Майор Дерюгин.

– - Дерюгин, - протянул Христиан.
– Яшка! Внук покойного генерала Дерюгина.

Яков Петрович не стал отвечать. Что за идиот этот старик! Неужели не понимает, что у людей горе. Вмешался Семен. Мало им несчастья, еще придется объяснять Фриде, что Яков тоже его сын. Не время сейчас.

– - Вот что, Христиан, - угрюмо сказал Семен, - оставь всех в покое. Лару мы не отдадим... Не время сейчас... Мы Леву хороним. Иди отсюда. Иди. Потом поговорим.

– - Да, папа, - подняла на него глаза и дочь.
– Перестань, пожалуйста... Мы же в последний раз видим Левочку.

– - Но я предлагаю хорошее решение...

– - Папа!
– в равнодушном голосе Фриды прозвучали твердые нотки.
– Мы сами все решим. Не вмешивайся, не пугай Ларису. Она с нами останется. Иди к маме, Ларочка, не бойся ничего, моя девочка.

Катюша прижимала к себе дочь и благодарно смотрела на Дерюгина. Христиан недовольно чертыхнулся в уме, вышел опять в другую комнату. И когда он исчез, Лара подошла к умершему отцу и снова погладила его руки. Почему же они такие холодные?

Христиан не увез Ларису. Не дал Дерюгин, да и мягкая ласковая Катюша оказалась настоящей скалой. А что у них фамилия Чудиковы, этого Вольциньер простить не мог. "Знаешь, Семка, - думал старый негодяй, - думаешь, ты самый умный, прервал мою фамилию, не дал создать родословную. Я сделаю так, что и твой род прервется! Не только фамилия, впрочем, твоей фамилии давно нет. Но я еще сильнее вас всех проучу. Я вашу жизнь превращу в ад. И твою, и твоей невестке, и ты дочка поплатишься за неподчинение". Плевать было старому Христиану, что у его дочери такое огромное горе. Именно он первым намекнул Фриде после похорон, что Ларка - не Левочкина дочь. "Надо же, - удивлялся он своим фальшиво-добродушным голосом иудушки, когда не было рядом Семена, - как Лара похожа на Дерюгина, прямо одно лицо". Старый негодяй добился своего - поселил в душе дочери сомнение. Христиан уехал доживать свои годы в П-ске. А через два месяца после похорон Светка Комарова остановила Фриду и рассказала, каясь в своих грехах, утирая крокодильи слезы, что много лет назад устраивала свидания Катюше и Дерюгину.

– - Не могло у Левочки быть детей, - говорила она.
– Я ведь, Фрида Христиановна, тоже жила с ним до его женитьбы на Катьке и не предохранялась, так ребеночка хотела от Левочки, он же у вас такой красивенький был, а не получилось ничего. А у Катьки получилось. И когда? Вы сами посчитайте, ведь Ларка родилась спустя девять месяцев после уборочной. Дерюгин её отец. Я сама его приводила, когда Левочки не было дома. Вы уж простите меня, Фрида Христиановна, но не могу я смотреть на притворные Катькины слезы. Я ведь тоже любила Левочку. Ну, ладно, это было давно... Грехи молодости. А ведь Дерюгин у Катьки жил еще и после похорон несколько дней. Они и сейчас любовники".