Самородок
Шрифт:
– Ну так что стряслось-то?
– овладев собой, как ни в чём не бывало вновь спросила Ирма, скрестив по-наполеоновски руки на груди. Любимая поза. И посмотрела в упор своими чёрными ружейными дулами. Перекрестье прицела упёрлось точно в лоб, и Нику показалось на миг, на одну невероятно длинную секунду, что его только что просветили со всеми его потрохами не хуже рентгена. Просветили насквозь, до самого донышка. Ощущение было очень неприятным. Он знал, конечно, что Ирма была сильным экстрасенсом и биоэнергетиком, но сейчас он вдруг понял, что она стала куда сильнее, чем прежде. Будто старую батарейку выкинули и заменили новой, полной энергии до краёв.
– А?.. Ну да.., - проговорил Велес, возвращаясь к обыденному и рутинному, но мысли отчего-то путались, и показалось ему, что в помещении вроде бы заметно похолодало, хотя из открытого окна и веяло теплом летней ночи. В природе было то равновесие, то пограничное состояние, когда до утра с его проникающей свежестью ещё далеко, а жаркий день уже постепенно остывал.
– Что "ну да"?
– раздражённо переспросила Ирма, поедая его глазами.
– Да хватит уже меня рассматривать, как под микроскопом! Можешь пугать своими бельмами кого угодно, только не меня! Мне - по фигу, и ты это знаешь!
– но, глянув в ответ, да с вызовом, тут же остыл. Ирма смотрела на него пренебрежительно и снисходительно одновременно, и с лёгонькой улыбочкой вдобавок - мол, как же, "не действует!" Если надо будет, ещё как подействует, дорогой! И вот тут он испугался, аж до мурашек. Не её конкретно (ещё чего!), а то, что она с некоторых пор может. Сейчас, например, он даже не представлял, на что это создание способно. А Ирма подтверждала: да, могу, и способна! Особенно в свете того, что она провернула с Пашей Датковским, больше известным среди "Икаров" как Мельник, не в последнюю очередь прозванного так благодаря цвету своих волос какого-то неопределённого, именно что мучнистого оттенка. Ник, помнится, всё понять не мог - то ли это седина такая, то ли краска неудачная. Выяснить же причину так и не удосужился, Мельника он не любил и особо не жаловал - вечно хмурый, угрюмый какой-то, будто все ему должны и обязаны. И фанатик к тому же. А к ним Велес относился всегда однозначно - с опаской и недоверием. Да и много чего не доверил бы. И хоть в "Икарах", собственно, всё и зиждилось и держалось на Идее, но не до такой же степени. Короче, Паша был тот ещё фрукт, пусть и исполнительный, и с потрохами преданный той же Идее и лично Ирме, вдохновителю и руководителю, так сказать. И на фоне всего творившегося с этим руководителем и вдохновителем особенно впечатлила перемена с Мельником: совсем недавно вышел тот от Ирмы вообще никакой, шёл, выпучив глаза и натыкаясь на мебель, как лунатик. Ника особенно поразил его взгляд: ничего более бессмысленного он в жизни не видел. Но ещё более Велеса сразило дальнейшее - Паша вдруг встряхнулся, подобрался, как перед прыжком, и из тупой, ничего не соображающей минуту назад скотины, вдруг сразу заделался очень деятельным и бодрым человеком, небрежно отодвинул стол, в который только что упёрся, и мимо обалдевшего Велеса чёткой походкой да на негнущихся ногах вышел вон, словно обрёл цель на всю оставшуюся жизнь. И Велес нисколько не сомневался в том, кто ему её только что указал... Ох, Ирма, Ирма... Что же с тобой происходит, дрянь ты такая? И что за игры ты затеяла за их спинами?
– Я и говорю, - после короткой паузы продолжил Велес, не поднимая головы и рассматривая дорогую зажигалку, кстати, подарок сидящей напротив ведьмы. Или стервы? Один хрен, сейчас, по-большому, для него это без ощутимой разницы. Да и была ли она, эта разница?
– Чак, придурок, достал уже просто своей подозрительностью, всё ему второй фронт мерещится... Ты вообще-то ничего не хочешь мне сказать? По этому поводу? Да и не только?
А ничего вещичка, оценил вдруг Ник зажигалку, вкус у Ирмы всё же есть. Раньше вот как-то не присматривался, не сподобился, прикурил, и ладно, а сейчас вдруг оценил... Однако, чего уж себе-то врать? Он крутил и разглядывал дорогую безделушку, чтобы только невзначай не поймать антрацитовый блеск этих глазищ, разящих без разговоров и наповал. По фигу, говоришь, её буравчики? Оно и видно!
Ирма молчала. Ждала продолжения. Она прекрасно видела, как Ника жгли и мучили сомнения, а с ними и вопросы. Видела всё это новым зрением, внутренним оком, чьё восприятие донельзя обострилось совсем недавно. Ирма даже помнила, когда и как это случилось. В ту самую минуту, когда ОНА прибыла на Землю под видом ребёнка. Какой механизм и что конкретно за Силы поспособствовали пробуждению Ирмы как мощнейшего сенса и биоэнергетика, самой Ирме знать совершенно не хотелось. Ей было достаточно того, что это была сила дьявола, а, значит, источник распространения этой Силы, её носитель необходимо уничтожить любой ценой, извести под корень. Угроза для их планеты, для Земли, как она считала, была более чем реальна, а если не "Икары", то кто? Но как докажешь эту угрозу, если она её только чувствует, а в материальном мире ничего не меняется? Значит, будет действовать она, Ирма Миллер, получившая вдруг такие необычные и избирательные навыки, обострившие и без того её неслабые природные способности. Теперь всё это послужит делу. Вот это и было главное, остальное - приложится, а мешающее - побоку, в канаву. Главное - не дать возможности дьявольскому отродью завладеть душами и мыслями людей, ведь человек, по сути, такой доверчивый и слабый... Вот и Ник отчего-то сомневается, мнётся, всё чего-то взвешивает про себя. А может, он вообще не верит, что она справится? Такая мысль не приходила ей в голову, и от такого понимания опять зашевелилось, завозилось и подняло морду с безумными глазами нечто тёмное и глухо рыкающее, поселившееся с некоторых пор у неё внутри. Это чёрное вдруг перебралось повыше, повело острой мордой из стороны в сторону, оскалило пасть с внушительными клыками и жгуче уставилось на Велеса.
– И что ты хочешь услышать конкретно, Лоцман?
– Ирма пока сдерживала зверя, что в виде гнева и нарождающегося бешенства уже вовсю старался порушить хрупкую преграду из здравомыслия и остатков воли, которую наспех
Ник предупреждению внял, да и невозможно было не заметить, что Ирма пребывала на самой грани. Ишь ты, Лоцман... Давненько она его так не называла.
– Ирма, дорогая, - начал Велес как бы непринуждённо и осторожно, убирая зажигалку обратно в карман. И, как нарочно, тут же отчаянно захотелось курить.
– Дело ведь даже не в том, что я хочу услышать подробности относительно того, что ты себе позволяешь с тем же Пашей, например... Кстати, то же интересует и Чака как шефа нашей Службы безопасности. Не очень-то приятно, когда на тебя натыкаются, как на телеграфный столб... Мне куда важнее понять, что с тобой происходит, ты же не можешь утверждать, что ничего с тобой не случилось? Верно? Ирма, да что за дела, чёрт возьми?!
Велес продолжал смотреть куда-то в сторону и поэтому не видел, как та пожала плечами, словно говоря "мне-то что?". Зверь внутри поутих, и часовой расслабился, ружьё опустил. Однако ответа ждали, и пришлось ответить:
– Верно. Происходит. И знаешь что? Мне это нравится и доставляет массу удовольствия! Во-первых, я стала мыслить по-другому. Быстрее, оперативней и куда масштабней, не то, что раньше. Я сейчас компьютер самой последней модели, дорогой! Во-вторых, я и вижу-то по-иному. И мир, и вас, людей, и действую соответственно, - Велес невольно поёжился, он понял буквально, и Ирма не стала его разубеждать.
– Но успокойся, всё это служит делу, и ничему более. А вот то, что со мной случилось, касается лишь меня одной, заруби себе это на носу и передай тому же Чаку, если он меня в чём-то подозревает. Повторю: дело никоим образом не пострадает, оно, наоборот, только выиграет благодаря моим новообретённым способностям. Откуда они взялись, вам знать необязательно, достаточно того, что они у меня проявились в полной мере, и проявились тогда, когда это надо, о причинах же умолчим. Пока. Это не главное. Просто верь мне, Лоцман, я знаю, что я делаю и как это делать. Вот главное! А не поиск причин и всяческие сомнения "почему да отчего?". Надеюсь, понял... И вижу, что понял.
Она исподлобья смотрела на него и действительно видела, видела своим недремлющим внутренним оком, с некоторых пор неотьемлющей её частью, как Велес будто расправляет плечи (до крыльев, однако, было ещё далеко); его аура светлела и наливалась золотистым, насыщенным цветом; червоточины и тёмные вкрапления в биослепке его сознания неудержимо таяли и испарялись, не в последнюю очередь благодаря усилиям самой Ирмы - она просто выжигала их своим всемогущим оком, как калёным железом, проходясь им по его ауре, как дворник метлой по захламлённому тротуару. Это было нетрудно - восстановить общую целостность и гармоничность картины, что она тут видела посредством внутреннего зрения, и это ей тоже нравилось: исподволь, играючи даже, но подчинять себе людей, их души, делать их более податливыми и сговорчивыми, больше тебя понимающими и всецело подчинявшихся твоей воле. Как Паша-Мельник, или как любимая женщина Баева, который лезет не в своё дело и который может и способен, она это чувствовала, помешать ей уничтожить то дьявольское отродье, что он и завёз к ним на планету...
– Да, конечно, я понял, - кивнул Велес и впервые без опаски, открыто взглянул на Ирму. И никакая она, оказывается, не сука, просто он слишком многого от неё требует, а она вон как за дело переживает! На душе заметно просветлело и стало опять на многое плевать: будь, что будет. Сейчас он словно подпитался от невидимого аккумулятора, который, вообще-то, был к его услугам. Пока.
– Ну вот и правильно!
– зверь угомонился и неспешно убрался восвояси, напоследок искоса глянув в сторону Лоцмана. И часовой окончательно стушевался. Ирма вздохнула и устало прикрыла веки, пряча под ними бездонно-чёрные провалы зрачков. Ей пока что тяжело давалось применение своих новых способностей и навыков, особенно если дело касалось пси-сущности, пси-матрицы конкретной личности (расстояние, как правило, роли не играло, главное для неё было как следует настроиться). Но она училась, училась форсированно и спешно, понимая, что времени практически нет, и делала значительные успехи на этом пути. Она прогрессировала, не размениваясь по мелочам. И это ей тоже нравилось. Быть сильнее с каждым вздохом и ощущать при этом наполняющую тебя Силу - как это дурманяще-сладко! И ни с чем не сравнимо. Разве что с понятием власти, в полном смысле этого слова уже доступной, и не просто, а всеобъемлюще.
– А что касается Мельника...
Она запнулась, подбирая слова и одновременно припоминая. Паша, Паша, добровольный и добросовестный помощник, не вполне адекватно оценивающий реальное положение дел. Использовать его втёмную, в качестве разменной монеты, казалось ей единственно возможным и верным решением. А что? Никто о нём толком и не знал ничего, по их картотеке он вообще не проходил, к тому же фанатичный, преданный и оттого легко внушаемый, подчинить его своей воле, сделать из него натурального зомби, вложить ту программу, что ей требовалась, с последующим физическим устранением носителя (соответствующую вводную она, нисколько не колеблясь, сделала на уровне его же подсознания) - особого труда и не составило, а заодно и добавило ей так не хватающей на сегодня практики. Не Велеса же было использовать, в самом деле? Он гораздо сильнее и умнее, чего уж там, да и жалко было, как ни крути, а всё-таки её мужчина, где она ещё такого красавца найдёт? И высокий, и красивый, с орлиным взором и шкиперской бородкой, отчего к нему и прилипло это солидное "Лоцман". Если б, зараза, ещё курить бросил...