Самосознающая вселенная. Как сознание создает материальный мир

Ваше внимание отвлекает тускло освещенная часть здания. При более внимательном рассмотрении вы обнаруживаете, что здесь более старая архитектура. Новое здание было построено на частях старого. Вам бросается в глаза табличка: «Идеализм. Входите на свой страх и риск. Возможно, вы больше никогда не будете настоящим философом ума-тела». Но предостережение лишь усиливает ваше любопытство.

Первый кабинет принадлежит профессору Джорджу Беркли. Интересный человек, этот Беркли. Он говорит: «Послушайте, любые ваши высказывания о физических вещах в конечном счете относятся к ментальным феноменам — восприятиям или ощущениям, разве не так?»

«Это правда», — отвечаете вы, под впечатлением от его слов.

«Представьте, что вы внезапно просыпаетесь и обнаруживаете, что вам снился сон. Как вы можете отличить материальную субстанцию от субстанции сновидения?»

«Вероятно, я не могу этого сделать, — признаете вы. — Однако существует непрерывность опыта».

«К черту непрерывность. В конечном счете все, чему вы можете доверять, все, в чем вы можете быть уверены, — это субстанция ума: мысли, чувства, воспоминания и все такое. Поэтому они должны быть реальными».

Вам нравится философия Беркли; она делает реальной вашу свободную волю. Однако вы не решаетесь называть физический мир сновидением [51] . Кроме того, вас беспокоит кое-что еще.

«Мне кажется, что в вашей философии нет никакого места для тех объектов, которые не находятся ни в чьем уме», — сетуете вы.

Но Беркли самодовольно отвечает: «Они находятся в уме Бога».

А это звучит для вас как дуализм.

Ваш интерес привлекает полутемная комната, и вы заглядываете в нее. Ну и ну! Что это? На стене происходит действие театра теней, проецируемых находящимся сзади светом, но люди, наблюдающие действие, привязаны к своим сиденьям и не могут обернуться. «Что происходит?» — шепотом спрашиваете вы у женщины с проектором. «О, это демонстрация монистического идеализма профессора Платона. Люди видят только теневой театр материи и обольщаются им. Если бы они только знали, что тени отбрасывают находящиеся позади них "более реальные" архетипические объекты — идеи сознания! Если бы у них только была сила духа, чтобы исследовать свет сознания — единственную реальность», — сокрушается она.

51

В действительности, как следует из опыта духовных традиций, равно как и современных исследований сознания, физический мир (или «реальность консенсуса») и мир сновидения (или «страна грез», как его называет А. Минделл), судя по всему, в одинаковой степени «реальны» или «нереальны». Невозможность отличить реальность сновидения от обыденной реальности убедительно демонстрирует феномен сновидения в сновидении: вам снится сон, в котором вы спите и видите сон, а затем просыпаетесь, по-прежнему оставаясь в реальности «страны грез», но думая, что находитесь в обыденной реальности. По мнению А. Минделла, «обыденная реальность», «страна грез», а также реальности других измененных состояний сознания,в том числе та, которую он сам называет «миром Сущности», австралийские аборигены — Сновидением, а восточные мистики — «каузальной сферой», представляют собой в значительной мере независимые «параллельные миры» (См.: А. Минделл, «Сновидение в бодрствовании», «Ученик Создателя сновидений«Сила Безмолвия», М.,ACT, 2003, а также «Гео-психология: Осознание пути»,М., ACT, в печати). — Прим. пер.

«Но что привязывает людей к их сиденьям — я имею в виду, в реальной жизни?» — интересуетесь вы.

«Почему людям больше нравится иллюзия, нежели реальность? Я не знаю, как на это ответить. Я знаю, что на нашем факультете есть такие люди — кажется, их называют восточными мистиками, — которые говорят, что всему причиной майя, или иллюзия. Но я не знаю, как действует майя. Возможно, если вы дождетесь профессора...»

Но вы не хотите ждать. Снаружи коридор становится еще темнее, и на стене едва видна стрелка с надписью «К восточному мистицизму». Вам любопытно, но вы устали; вы хотите пива и пиццы. Может быть, позднее. Несомненно, восточные мистики согласятся подождать. Жители Востока известны своим терпением.

Но ждать приходится пиву и пицце. Выйдя из здания, вы оказываетесь посреди большой дискуссии. Табличка на одной стороне гласит «Ментализм», и вы не можете противиться желанию выслушать этих менталистов. «А кто же их оппоненты?» — спрашиваете вы себя. Вот! На табличке написано «Физикализм».

В данный момент выступают физикалисты. Оратор выглядит весьма уверенным в себе: «С точки зрения редукционизма, ум представляет собой более высокий уровень иерархии, а мозг, нейрональный субстрат — более низкий уровень. Более низкий уровень причинно определяет более высокий; наоборот не может быть. Как объяснял Джонатан Свифт:

И натуралисты видят: у блохи есть сидящие на ней более мелкие блохи, а у них — еще более мелкие, которые их кусают, и так до бесконечности.

Более мелкие блохи кусают более крупных, но более крупные блохи никогда не влияют на поведение более мелких».

«Не спешите, — предостерегает менталист, в свою очередь получая слово. — Согласно нашему идеологу, Роджеру Сперри, ментальные силы не вмешиваются в нейронную активность, нарушая или возмущая ее, но сопровождают ее; ментальные действия, с их собственной причинной логикой, происходят как нечто добавочное к действиям мозга на более низком уровне. Причинно-действенная реальность сознательного ума представляет собой новый эмерджентный порядок, который возникает из организационного взаимодействия нейронального субстрата, но не сводим к нему».

Выступающий делает короткую паузу; физикалист из противоположного лагеря пытается вмешаться, но безрезультатно. «Сперри считает субъективные ментальные феномены первичными, причинно-действенными реалиями, каковыми они субъективно переживаются, отличными от их физико-химических элементов, большими, чем они, и не сводимыми к ним. Ментальные сущности превосходят физиологические, точно так же, как физиологические превосходят молекулярные, молекулярные превосходят атомные и субатомные, и так далее».

Выступающий со стороны физикализма отвечает, что все выводы, подобные тем, что делает Сперри, — это очковтирательство, и все, что делает любая композиция или конфигурация нейронов, неизбежно сводится к тому, что делают нейроны, из которых она состоит. Каждое так называемое причинное действие ума должно, в конечном счете, прослеживаться к каким-то лежащим в его основе нейрональным компонентам мозга. Ум, инициирующий изменения на более низком уровне мозга, — это все равно что мозговой субстрат, без всякой причины воздействующий на мозговой субстрат. И откуда берется причинная действенность ума, свободный выбор? «Все доказательство д-ра Сперри строится на недоказуемой теореме холизма — что целое больше, чем его части [52] . Я закончил». Оратор садится, самодовольно улыбаясь.

52

Точнее, «целое больше простой суммы своих частей», а ещё точнее, «свойства организованного целого, или системы, не сводимы к свойствам ее частей». Это основное положение общей теории систем,согласно которой в любой организованной системе, независимо от природы ее взаимодействующих друг с другом элементов,возникают качественноновые («эмерджентные»), или системные, свойства, не сводимые к свойствам самих элементов. Кроме того, сложные системы склонны к самоорганизации,и возникающие в ходе этого процесса системные свойства оказывают нисходящее причинное воздействиена свойства элементов более низкого уровня. Этот факт положил начало целому ряду новых «системных» теорий и научных направлений — от теории эмерджентной эволюции в биологии до экологии, социологии и моделирования погодных процессов. По существу идея Сперри сводится к тому, что ум представляет собой системное свойствосложной организации мозга, оказывающее нисходящее причинное воздействиена нейрофизиологические процессы более низкого уровня. Нисходящая причинность не нарушает и не отменяет обычную «восходящую» причинность, но дополняетее, как бы внося в эволюцию системы элемент «телеологии» — определения целью. В биологии действие нисходящей причинности прослеживается уже на уровне простейших организмов, так что решение проблемы ум-тело, по-видимому, лежит гораздо глубже, чем предполагают описанные здесь споры. — Прим. пер.

Но у менталистов готово опровержение. «Сперри утверждает, что свободная воля — это тот аспект ментальных феноменов, который больше, чем их физико-химические элементы. Этот причинно-действенный ум каким-то образом возникает из взаимодействия своих элементов — миллиардов нейронов. Ясно, что целое больше своих частей. Нам нужно только выяснить, как».

Оппозиция не хочет сдаваться. На сцену выходит некто с большим значком, на котором написано «Функционализм». «Мы, функционалисты, рассматриваем ум-мозг как биокомпьютер, в котором мозг представляет собой структуру, или аппаратное обеспечение (hardware, "железо"), а ум — функцию, или программное обеспечение (software). Как вы, менталисты, несомненно, согласитесь, компьютер — самая универсальная из всех метафор, придуманных для описания ума-мозга. Ментальные состояния и процессы — это функциональные сущности, которые могут воплощаться в разных видах структур, будь то мозг или кремниевый компьютер. Мы можем доказать свою точку зрения, построив систему искусственного интеллекта, обладающую умом, — машину Тьюринга. Но и здесь, хотя мы используем язык программного обеспечения, описывая ментальные процессы как программы, действующие на программы, в конечном счете мы знаем, что все это — действие какого-тоаппаратного обеспечения».

«Но должны существовать программы ума высшего уровня, которые могут инициировать действия на уровне аппаратного обеспечения...» — пытается перебить его менталист, но функционалист не уступает.

— Ваша так называемая программа высшего уровня, любая программа, всегда выполняется в аппаратном обеспечении! Поэтому вы имеете причинный круг: «железо», без всякой причины воздействующее на «железо». Это невозможно. Ваш холизм — это не что иное, как замаскированное дуалистическое мышление.

Вы видите, что менталист взволнован. Должно быть, для менталиста обвинение в дуализме — это высшее оскорбление. Но кто-то пытается отвлечь вас. «Вы напрасно тратите свое время. Физикалисты правы. Ментализм — это псевдомонизм; он действительно отдает дуализмом, но Сперри тоже прав. Ум действительно обладает причинной действенностью. Решение заключается в современной, совершенно новой форме дуализма. Вот философ сэр Джон Дуал, который вам его объяснит».

Когда Дуал начинает говорить, вам приходится признать, что он умеет производить впечатление. «Согласно модели, которую предложили сэр Джон Экклз и сэр Карл Поппер, ментальные свойства принадлежат к отдельному миру, миру 2, а значение происходит из еще более высокого мира — мира З. Экклз утверждает, что функцию посредника между мозговыми состояниями мира 1 и ментальными состояниями мира 2 выполняет связующий мозг, находящийся в доминантном полушарии коры мозга. Подумайте, как можно отрицать, что способность творческой свободы требует скачка за пределы системы? Если вы — единственная имеющаяся система, то ваше поведение обязано быть детерминированным, поскольку любое предположение ума, инициирующего действие, неизбежно должно приводить к парадоксальной причинной петле "ум—мозг-ум", в которую попал Сперри».