Самозванцы. Дилогия

Пронзительный женский крик огласил окрестности. Чигирев увидел, как в полумраке шалаша забилась в угол, прикрывая руками грудь, абсолютно голая блондинка с длинной косой. Глядя на непрошеных гостей, она истошно визжала.

– Какого черта? – с пола шалаша приподнялся обнаженный Басов. – А, это ты. Наконец то! Я уж тебя ждать устал.

Совершенно ошарашенный Чигирев вылупил от удивления глаза:

– Ты? Как? А где…

– Ленин? Ушел. Уже давно.

Басов вытащил из угла комок одежды и принялся натягивать нижнее белье.

– Кто вы такой? – строго спросил поручик.

– Басов я, Игорь Петрович. Коммерсант. – Басов застегнул брюки, надел башмаки и, оглянувшись, бросил девушке какую-то короткую фразу по-фински.

Та нервно закивала, подобрала лежавшее у стены платье, быстро натянула его и стремглав бросилась вон, вся красная от стыда. Про себя Чигирев отметил, что девушке от силы лет девятнадцать, а ее фигура и миловидное лицо вполне могли бы обеспечить ей приз на международном конкурсе красоты в конце двадцатого века.

– Гражданин, извольте объяснить, с какой целью вы здесь оказались, – потребовал поручик.

– Сам, что ли, не понял? – насмешливо посмотрел на него Басов. – Слушай, поручик, ты бы спрятал свою пушку да отошел со своими ребятами шагов на двести. Нам с гражданином товарищем министра поговорить надо.

Поручик растерянно уставился на Чигирева.

– Да, поручик, отведите людей, – распорядился тот.

Сердито козырнув, поручик повернулся и зашагал прочь.

– Ты можешь объяснить мне, что все это значит? – повернулся Чигирев к Басову.

– Я хотел с тобой поговорить. Кстати, пойдем к озеру. Там очень красивый вид.

– Почему здесь? – Чигирев послушно шагнул за Басовым.

– Ты такой занятой человек, что на прием к тебе просто не пробиться. Да и атмосфера в министерстве официальная. А то, что ты сюда придешь, было вполнe предсказуемо. Убирать Ленина, пока он легально жил в Петрограде, у тебя руки не выросли. Все-таки политическое убийство. И охраняли его неплохо. А здесь можно сделать это спокойно «при попытке к бегству». Все логично.

– Ленина предупредил ты?

– Я обещал не вмешиваться, я и не вмешиваюсь.

– Тогда кто?

– Не догадываешься?

– Крапивин?! Какого черта ему надо? Он же был поборником самодержавия! Хотя в последнее время говорил о необходимости реформ. Ах черт! – Чигирев хлопнул себя ладонью по лбу. – Конечно, в монархии он разочаровался. Против демократии у него предубеждение еще с нашего мира. Остаются большевики. Решил построить социализм с человеческим лицом. Вот идиот!

– Ты давно его не видел?

– С сентября. После того как его перевели в Петроград. Он тогда приехал ко мне, и мы поругались. Я должен был еще тогда понять. Он командовал внешней охраной Александровского дворца и исчез сразу после революции. Значит, в Разливе он решил меня опередить. А может быть, еще и раньше начал охранять Ленина.

– Возможно. Что будешь теперь делать?

– Искать.

– Вряд ли на этом поле ты сможешь переиграть Крапивина.

– Пожалуй. Значит, надо искать другое решение.

– Ищи.

Чигирев удивленно посмотрел на Басова:

– А зачем ты пришел?

– Я уже говорил: повидаться с тобой.

– Зачем?

– Ты как-никак уже скоро пять лет обитаешь в этом мире. Не надоело?

– Хочешь предложить мне уйти отсюда?

– Если ты сам захочешь. В конце концов, у меня нет монополии на наш аппарат.

– Но ты не даешь нам пользоваться им, чтобы получать информацию и проносить сюда оружие.

– Разумеется. Вы и так обладаете огромным преимуществом – знанием. Все остальное уже будет чрезмерным нарушением равновесия.

– Значит, ты все-таки вмешиваешься.

– В вашу деятельность? Нет, конечно. Я просто не даю вам воспользоваться сверхъестественными способностями из милосердия к этому миру. Представляешь, что могло бы произойти, если бы вы с Крапивиным вооружились атомной артиллерией?

– Положим, в прошлый раз ты вмешивался более активно.

– И объяснял почему. Но здесь ситуация такая, что хуже сделать очень трудно. Впрочем, если ты хочешь покинуть этот мир, я тебе помогу.

– Чтобы опять бросить в другом?

– Это на твое усмотрение. Можешь остаться со мной. Можешь передвигаться по мирам без меня.

– Но делать ты мне ничего не дашь?

– Почему ты так решил?

– Но ты ведь все время не даешь нам действовать.

– Я не даю вам губить миры, в которые вы приходите. Если вы найдете для них лучшие сценарии, я только поддержу вас.

– Вот был выход, – махнул Чигирев в сторону оставленного собеседниками шалаша.

– Это был не выход. Настоящий выход не может быть связан с уничтожением. Он может быть связан только со спасением.

Чигирев удивленно посмотрел на Басова:

– Но если старое и отжившее мешает, его нужно уничтожить.

– Да. Но если это действительно отжившее, то оно умрет и без тебя. Другой вопрос, если ты уничтожаешь, спасая.

– Именно это я и делаю. Я спасаю молодую русскую демократию, которая может погибнуть через считанные месяцы.

– А разве это твой бой? В этом мире живут люди, у которых свой взгляд на мир, своя точка зрения. Они сражаются за то, чтобы жить по-своему. Ты приходишь в этот мир извне и начинаешь определять, как им строить свою жизнь.

– У меня есть опыт будущего.

– У тебя очень ограниченный опыт. Процессы, в которые ты вмешиваешься, не завершены. И тем более ты не знаешь, к чему приведут изменения, которые ты вносишь.

– Ты говоришь, как Бог, которому открыта высшая истина.

– Я говорю как человек со стороны.

– Если ты посторонний человек, то зачем лезешь в чужие дела?

– А мне казалось, что в чужие дела лезешь ты.

Они вышли на берег Разлива и остановились у кромки воды.