Самозванец

В полночь Нарцисса отправилась на свидание. Прогулялась туда-сюда по коридору, но луч Люмоса никого не высвечивал. Вынырнув из-за статуи тролля, Барти поймал ее за подол мантии и, облизнув губы, отрывисто спросил:

– Розы в воду поставила?

Нарцисса так поразилась, что бездумно сказала:

– А ты видел, кто их мне подложил?

Барти истерично захохотал:

– Не можешь себе представить, что это я? Тебе легче подумать, что я видел кого-то другого?

– Зачем ты это сделал???

– Ну, я подумал, что ты будешь неадекватно реагировать, если я попытаюсь всучить их тебе из рук в руки.
– Облизнулся.
– И я решил тебя заинтриговать.

– нервный смех.

– Моя твоя не понимай!
– Нарцисса попыталась выдернуть подол из его руки. Барти держал крепко.

– Я еще хотел что-нибудь сладкое подсунуть, но подумал, что твои сестры сожрут. Давай в Хогсмит с тобой сходим.

– Никуда я не пойду!

– До третьего класса ждать будешь, когда вас организованно поведут? Я знаю потайной ход отсюда в Хогсмит.

– Отпусти мою мантию! Иди гуляй!

– Давай закончим войну.
– Барти привязал платок на волшебную палочку: - Белый флаг, видишь? Победоносно капитулирую.

– Капитулировал - это значит сдался врагу. Нельзя победоносно.

– Я знаю, - придурковато улыбнулся Барти, - я просто понял, что я восхищаюсь тобой. Твоей изобретательностью, твоим остроумием, твоей смелостью, твоей целеустремленностью, твоей способностью быстро принимать решения и действовать, потому что для тебя «Деяние - начало бытия». И я понял, что мне нравится в тебе всё, просто я сначала не мог себе в этом признаться, а сейчас у меня открылся третий глаз. Я тебя за это обожаю. И ты знаешь - у нас это общее, мы похожи, мы - пара. Нам нужно быть вместе.

– Ты уже испортил всё, что можно было испортить.

– Но я хочу, чтоб ты меня простила!

– Оставь меня в покое, и я тебя не трону.
– спокойно сказала Нарцисса и удалилась, не оглядываясь, но чувствуя, что Барти смотрит ей вслед. Остро, пронзительно и с отчаянием.

Крауч сообразил, для чего бог создал его мужчиной! Почему именно она вдохновила асексуального Барти на неуклюжие признания в любви? Наверно, он просто обратил на нее внимание: другие девчонки - совсем чужие, а когда мимо проходила Нарцисса, он мысленно шипел: «А, эта пошла!..» Не повезло так не повезло! Ходил бы молча, упиваясь своим горем: «Она на меня не смотрит!», позволяя себе только буравить объект обожания бараньими глазами, и не мешал бы жить. Но лихой и придурковатый Барти, который не знает слова такого «стесняться», станет навязчиво предлагать себя, проходу не давать и изводить знаками своего ненужного внимания, пока не доучится. Скорей бы уж доучился!

* * *

На практической работе по зельеварению Слагхорн распорядился варить лопотальный лимонад. Снейп увлеченно кромсал корень плотоядной фиалки, а Люциус, нетерпеливо встряхивая, процеживал через ситечко растертый в кашицу язык нетопыря (он поделился с патроклом своими ингредиентами). Помешав булькающее варево, Снейп вытянул из котла длинный светлый волос и процедил:

– Малфой, ты бы собрал шевелюру в хвостик. Мы варим лопотальный лимонад, а не оборотное зелье, твои локоны в зелье нам не нужны. А я твои огромные оттопыренные уши уже видел, прятать их не надо.

– А в Японии оттопыренные уши считаются признаком сексуальности.
– не комплексовал Малфой.

– И когда ж ты был в Японии?
– съязвил Снейп.

Барти перемешивал тертый язык нетопыря с порошком из сушеных глаз гриндилоу и желал Нарциссе, чтобы ее кто-то обидел. Тогда бы он, Барти, защитил ее. И она была бы ему благодарна. Ей стало бы неудобно отказывать ему. Он ждал целую неделю, но на Нарциссу никто не спешил нападать.

Он скинул в котел желто-зеленую массу, варево вспенилось и вылилось из котла, затушив огонь. Барти еле успел отпрыгнуть и не попасть под брызги.

– Эванеско!

– Что вы д...
– воззвал Слагхорн, но не успел закончить фразу - котел лопнул, осколки разлетелись по всему классу, попав кому в голову, а кому в котел. Не пострадал только котел Сириуса Блэка, а у остальных котлы опрокинулись, заляпав кипящим содержимым близстоящих студентов. Макнейр где стоял, там упал. Руквуд со стонами держался за ожог на брови, чудом ему в глаз не брызнуло. Петигрю лизал покрасневшую руку. Скитер дула на пальцы.

– Крауч! Я же в начале урока сказал - это вроде бы «безобидное» зелье не переносит очищающих заклинаний! Оно от них взрывается! Чем вы слушали, Крауч?
– маялся профессор.
– Будете мне кабинет убирать. И не пытайтесь использовать Purus-facio totalis, Крауч, тряпкой пол протрете и столы со стульями расставите!

* * *

Направляясь на травологию, Нарцисса заметила за теплицей Малфоя, пылко обнимавшего Сьюзан Сверти. При виде толпы второклассников парочка поспешила ретироваться, но увиденное не выходило у Нарциссы из головы. На уроке собирали паразитов, расплодившихся на листьях Gellustus, складывали отловленных вредителей в ведро на прокорм плотоядным фиалкам, и расстроенная Нарцисса перевернула ведерко с прыткими насекомыми, тут же разбежавшимися по оранжерее. Одноклассницы сказали ей пару ласковых (точнее, не одну, а много таких пар), и Нарси бросила в близстоящую одноклассницу пустым цветочным горшком.

Ей назначили дисциплинарное взыскание - помогать профессору Спраут выкапывать и препарировать мандрагоры для будущего целебного зелья. Выдернутые из горшка корни мандрагоры были похожи на облепленных землей, обросших щетиной карликов с уродливыми сморщенными личиками и кривыми толстыми ручками-ножками. Карлики оглушительно визжали, пинались, царапались и пытались кусаться. Спраут и Нарцисса, обе в защитных наушниках и перчатках (как известно, от воплей мандрагоры лопаются барабанные перепонки), выковыривали рукасто-зубастые растения из земли, Спраут ловко сворачивала им шеи и передавала ассистентке на разделку.

Аu coucher du soleil, <17> когда Нарси возвращалась в Хог, заметила, что за ней идет Барти. Юноша бледный со взором горящим держался на расстоянии броска тапочка, и лишний раз оглянувшись, Нарцисса уже не заметила слежку, и решив, что Барти свернул, она продолжала путь через пустынный коридор. Вдруг сзади раздались шаги - это оказался кузен Сириус Блэк.

– А-а-а, - проревел он и кинулся к ней. Нарцисса отскочила.

Сириус бегал вокруг нее кругами, испуская утробные вопли: «Э-гы-гы! Гы-ы-ы! У-у!», хватая ее за юбку и не обращая внимания на протесты Нарциссы:

– Сириус, ты пьяный! Иди гуляй! Отстань! Дай мне пройти, урод!

Сириус забежал вперед, встал в дверях крестом и проходу не давал, приговаривая: «А-чя-чя-чя-чя!»

– Дай пройти! Пусти, придурок!

– Гы-а-а, - ответил зловещий кузен и протянул к ней загребущие руки. Нарцисса ударила его сумкой по голове. Сириус вырвал у нее сумку и отшвырнул на пятнадцать метров.

– Дебил, - горько завопила Нарцисса и ринулась за сумкой, но Сириус поймал ее и придавил к стенке, лапая ее за грудь и бедра. Она извивалась, пытаясь пнуть кузена.