Самые странные в мире: Как люди Запада обрели психологическое своеобразие и чрезвычайно преуспели
Шрифт:
Тем не менее связь между протестантизмом и грамотностью/образованием – это пока лишь корреляция {15} . Многие из нас усвоили, что причинно-следственные связи ни при каких обстоятельствах нельзя выводить из простых корреляций и что причинность могут выявить только эксперименты. Однако это уже не совсем так, потому что исследователи изобрели хитроумные способы извлечения квазиэкспериментальных данных из сведений о реальном мире. В Пруссии протестантизм распространялся из Виттенберга, как рябь, вызванная падением камня в пруд (если использовать метафору самого Лютера). Поэтому чем дальше от Виттенберга находился тот или иной прусский регион, тем меньше была в 1871 г. доля протестантов среди его жителей. Каждые 100 км, отделяющие местность от Виттенберга, снижали долю протестантов на 10 процентных пунктов (рис. П. 2). Подобная зависимость сохраняется даже тогда, когда мы исключаем влияние всех экономических, демографических и географических факторов. Таким образом, мы можем рассматривать близость к колыбели Реформации – Виттенбергу – как причину протестантизма в Пруссии. Очевидно, что свою роль играют и многие другие факторы, включая уровень урбанизации, но нахождение рядом с Виттенбергом – новым центром событий начиная с 1517 г. – имело в контексте Пруссии свое собственное независимое влияние на протестантизм.
15
Связь между протестантизмом и грамотностью внутри Пруссии XIX в. более убедительна, чем аналогичные корреляции для разных стран, потому что между странами существует гораздо больше различий (например, в истории, институтах, культуре и климате), которые могут объяснять эту взаимосвязь. Пруссия была сравнительно однородной.
Радиальный
16
Обычно используемый в экономике, этот статистический прием называется «методом инструментальных переменных» (Becker and Woessmann, 2009). См. Cantoni (2012) о центральной роли Виттенберга в распространении протестантизма и Dittmar and Seabold (2016) о важности печатного дела и значимости Майнца.
Рис. П. 2. Доля протестантов в прусских округах в 1871 г. {17} На карте показаны некоторые города Германии, в том числе эпицентр Реформации Виттенберг и наделенный хартией город Майнц, где Иоганн Гутенберг основал свою типографию
Результаты этого статистического фокуса поражают. Мало того, что в прусских округах, расположенных ближе к Виттенбергу, имелась более высокая доля протестантов, но и эти дополнительные протестанты объяснялись более высоким уровнем грамотности и бoльшим числом школ. Это указывает на то, что волна протестантизма, вызванная Реформацией, повышала уровень грамотности и доступность школьного образования. Несмотря на высокий средний уровень грамотности в Пруссии в 1871 г., округа с полностью протестантским населением имели уровень грамотности почти на 20 процентных пунктов выше, чем с полностью католическим {18} .
17
Becker and Woessmann, 2009.
18
Интересно, что «дополнительная грамотность», вызванная протестантизмом, объясняет более высокие доходы и меньшую зависимость от сельского хозяйства, которые все чаще можно было наблюдать в протестантских округах после начала промышленной революции (Becker and Woessmann, 2009).
Эти же закономерности можно обнаружить в других частях Европы XIX в., а сегодня – в тех регионах мира, где идет миссионерская деятельность. В Швейцарии XIX в. другие отголоски Реформации были зафиксированы в серии когнитивных тестов, проведенных среди призывников швейцарской армии. У молодых людей из районов, населенных исключительно протестантами, было не только на 11 процентных пунктов больше шансов оказаться «очень умелыми» при испытании на навык чтения по сравнению с молодыми людьми из католических районов; это преимущество еще и сохранялось в результатах тестов по математике, истории и письму. Такие взаимосвязи заметны даже при статистическом учете плотности населения, рождаемости и разнообразия экономики района. Как и в Пруссии, чем ближе община была к одному из двух эпицентров швейцарской Реформации – Цюриху или Женеве, тем больше в ней было протестантов в XIX в. Примечательно, что анализ близости к другим швейцарским городам, таким как Берн или Базель, не выявляет подобной связи. Как и в случае с Пруссией, наблюдаемая географическая закономерность позволяет нам выявить протестантизм как движущую силу распространения повышенного уровня грамотности, а также причину менее значительных улучшений в навыках письма и счета {19} .
19
Boppart, Falkinger, and Grossmann, 2014. Исследования Китая см. в Bai and Kung, 2015; Chen, Wang, and Yan, 2014.
В то время как религиозные убеждения оказываются ключевым фактором для раннего распространения грамотности и школьного образования, материальная заинтересованность и экономические возможности таковыми не выглядят. Лютер и другие лидеры Реформации не особо интересовались грамотностью и образованием как таковыми и не стремились к экономическим и политическим выгодам, которые они принесли бы столетия спустя. Обоснованием для sola scriptura служило, прежде всего, то, что это был путь к вечному спасению. Что могло быть важнее? Точно так же крестьянские семьи, которые составляли основную часть населения, оттачивали это умение не для того, чтобы улучшить свои экономические перспективы или карьерные возможности. Вместо этого протестанты считали, что люди должны быть грамотными, чтобы иметь возможность самостоятельно читать Библию, совершенствовать свой моральный облик и строить более крепкие отношения с Богом. Спустя столетия, когда промышленная революция охватила Германию и прилегающие регионы, обилие грамотных крестьян и местных школ, вызванное протестантизмом, стало причиной наличия образованной и доступной рабочей силы, что способствовало быстрому экономическому развитию и помогло начать вторую промышленную революцию {20} .
20
Becker, Hornung, and Woessmann, 2011; Becker and Woessmann, 2009; Boppart et al., 2014. Многие люди предполагают, что развитие печатной техники Гутенберга должно было сыграть роль в распространении грамотности. Это верно, печатный станок действительно стал катализатором распространения грамотности и протестантизма в Европе (Cantoni, 2012; Dittmar and Seabold, 2016; Pettegree, 2015; Rubin, 2014). Однако он не являлся сильным катализатором грамотности за пределами Европы. После появления европейских типографий в неевропейских городах по всему миру уровень грамотности там не начал расти. Повсеместная грамотность также никогда не была достигнута в Китае и Корее, которые ранее создавали собственные печатные станки и развивали издательское дело (Briggs and Burke, 2009). Эти сравнения показывают, что первоначально дешевые печатные книги не порождали новых читателей. Вместо этого многочисленные мотивированные читатели создали неудовлетворенный спрос на дешевые книги и брошюры. Без протестантизма, который создавал спрос, у типографий было бы мало клиентов. Что характерно, двумя книгами, которые чаще других печатались на новых станках Гутенберга, были, конечно же, Библия, которая остается самой печатаемой книгой всех времен, и трактат Фомы Кемпийского «О подражании Христу», посвященный учению о благочестивой жизни. Наконец, за 1500 лет до Мартина Лютера, новые религиозные предписания евреев, принятые после разрушения Второго Храма, привели к широкому распространению грамотности среди мужчин и в конечном итоге к принятию городского образа жизни. Здесь, как и в случае с протестантами, грамотность подстегивали необычные религиозные представления о необходимости для всех мужчин читать Тору, хотя в этом случае не было никакого влияния печатного станка (Botticini and Eckstein, 2005, 2007, 2012).
Приверженность протестантов к распространению грамотности и образования все еще можно наблюдать сегодня на примере разного влияния, которое оказывают протестантские и католические миссии по всему миру. В тех частях Африки, где в 1900 г. работало больше христианских миссий, спустя столетие можно наблюдать более высокий уровень грамотности. Однако ранние протестантские миссии оказываются эффективнее своих католических аналогов. Если сравнивать их между собой, регионы, где действовали ранние протестантские миссии, демонстрируют уровень грамотности, который в среднем примерно на 16 процентных пунктов выше, чем в регионах, где действовали католические миссии. Точно так же жители регионов, исторически связанных с протестантскими миссиями, посещают школу примерно на 1,6 года
дольше, чем те, кто проживает в регионах, связанных с католическими миссиями. Это существенные различия, поскольку в конце XX в. африканцы в среднем учились в школе около трех лет и лишь приблизительно половина взрослых были грамотными. Эти эффекты не исчезают при статистическом учете широкого круга географических, экономических и политических факторов, а также текущих расходов стран на образование, которые сами по себе плохо объясняют различия в длительности обучения или уровне грамотности {21} .21
Gallego and Woodberry, 2010; Nunn, 2014. В первой половине XX в. в Африке более 90 % формального школьного образования обеспечивали христианские миссионеры. В 1940-х гг., накануне деколонизации, 97 % учащихся в Нигерии и Гане посещали миссионерские школы. Анализ, проведенный Гальего и Вудберри, включает статистический учет плотности населения, степени верховенства права и географической близости к океанам, рекам и столицам государств. Интересно, что исследователи давно отметили, что в бывших британских колониях в Африке уровень грамотности выше, чем в других африканских колониях. Однако «британское преимущество» исчезает, если принять во внимание последствия конкуренции между протестантами и католиками. Нанн (2014) приходит к аналогичным выводам, а также учитывает влияние первопроходцев, железных дорог, пригодности для сельского хозяйства и интенсивности работорговли. Анализ Нанна показывает, что влияние ранних миссионеров распространяется как на целые этнические группы, так и на отдельные общины. Этническая группа в три раза важнее местной общины в вопросе распространения миссионерского влияния на образование. Об аналогичной работе в Китае и Индии см. Bai and Kung, 2015; Chen et al., 2014; Mantovanelli, 2014.
Конкуренция между религиозными миссиями имеет большое значение. И католические, и протестантские миссионеры были более эффективны в распространении грамотности, когда напрямую сталкивались в борьбе за одни и те же души. На самом деле не вполне ясно, оказывали ли католические миссионеры заметное влияние на уровень грамотности в отсутствие конкуренции со стороны одержимых этим вопросом протестантов. Более того, подробный анализ африканских данных показывает, что протестантские миссии не только строили школы, дававшие формальное образование, но и прививали культурные ценности, подчеркивавшие важность образования. Это хорошо согласуется с ситуацией в Европе XVI и XVII вв., где интерес католиков к грамотности и школьному обучению частично подпитывался настойчивым вниманием протестантов к этому вопросу {22} .
22
Нанн (2014) приводит доказательства того, что влияние протестантских миссионеров, в отличие от их католических коллег, осуществляется через передачу религиозных ценностей, связанных с образованием.
Протестантизм Лютера не только влиял на Католическую церковь посредством конкуренции, но и непреднамеренно заложил фундамент для финансируемого государством всеобщего школьного образования, продвигая идею ответственности властей за народное просвещение. С самого начала в трудах Лютера подчеркивался не только родительский долг обеспечить должный уровень грамотности детей, но и обязанность местных князей открывать школы. Это вдохновленное религией стремление к созданию государственных школ помогло сделать Пруссию образцом системы общественного образования, на который позже ориентировались такие страны, как Великобритания и США.
Примечательно, что принцип sola scriptura способствовал распространению грамотности и отдельно среди женщин – сначала в Европе, а затем и по всему миру. Например, в Бранденбурге, где количество школ для мальчиков выросло на протяжении XVI в. почти вдвое, с 55 до 100, количество школ для девочек увеличилось за тот же период более чем в 10 раз, с 4 до 45. Позже, по состоянию на 1816 г., чем больше было протестантов в округе или городе, тем выше была доля девочек, поступавших в школы, по сравнению с мальчиками. Более того, когда расстояние от той или иной местности до Виттенберга используется для выделения только той квазиэкспериментальной части амплитуды религиозного разнообразия (принадлежности к католической или протестантской вере), которая вызвана ранним распространением Реформации, эта взаимосвязь все равно сохраняется, что указывает на то, что протестантизм, вероятно, был причиной роста грамотности среди женщин. За пределами Европы влияние протестантизма на образование девочек продолжает проявляться по мере распространения христианства по всему миру. И в Африке, и в Индии, например, первые протестантские миссии оказали заметно большее влияние на грамотность и длительность обучения девочек по сравнению со своими католическими конкурентами. Воздействие протестантизма на распространение грамотности среди женщин особенно важно, потому что у грамотных матерей, как правило, рождается меньше детей, зато по мере взросления они в среднем становятся здоровее, умнее и богаче, чем дети неграмотных матерей {23} .
23
Becker and Woessmann, 2008. Эти факты указывают на то, что протестантизм, по сравнению с католицизмом, привел в школу больше девочек. Влияние протестантизма было относительно небольшим, лишь на 3–5 % увеличив долю девочек, посещающих школу. Но в данном контексте это впечатляет, поскольку к 1816 г. девушки уже составляли почти половину всех прусских учащихся (47 %). Об исследованиях в Индии и Африке см. Mantovanelli, 2014; Nunn, 2014. Об этих эффектах можно судить и по-другому. В Южной Америке иезуитские миссии среди гуарани повысили грамотность всех, но иезуиты оказали особенно большое влияние на распространение грамотности среди женщин (Caicedo, 2017).
О влиянии грамотных матерей на детей см. Bus, Van Ijzen-doorn, and Pellegrini, 1995; Kalb and van Ours, 2014; LeVine et al., 2012; Mar, Tackett, and Moore, 2010; Niklas, Cohrssen, and Tayler, 2016; Price, 2010; Smith-Greenaway, 2013. У меня есть два вопроса к этим исследованиям. Во-первых, большинство из них (но не все) игнорируют потенциальную роль генов: родители с генами, создающими предрасположенность к чтению, беглой речи и т. д, влияют на своих детей, передавая им эти гены. Это может побудить как взрослых, так и детей больше читать и развивать определенные когнитивные способности независимо от того, что на самом деле делают сами родители. Во-вторых, неясно, какая часть этих когнитивных преимуществ сохраняется в зрелом возрасте (Harris, 1998; Plomin et al., 2016).
Когда в 1560 г. Реформация достигла Шотландии, в ее основании уже лежал ключевой принцип бесплатного государственного образования для бедных. Первый в мире налог на содержание местных школ был введен здесь в 1633 г. и дополнительно усилен в 1646-м. Этот ранний эксперимент по внедрению всеобщего образования вскоре привел к появлению поразительной плеяды мыслителей от Дэвида Юма до Адама Смита и, вероятно, стал одной из причин шотландского Просвещения. Интеллектуальное влияние этого крошечного региона в XVIII в. заставило Вольтера написать: «Все наши представления о цивилизации мы почерпнули в Шотландии» {24} .
24
Becker, Pfaff, and Rubin, 2016.
Давайте проследим намеченную мною цепочку причинно-следственных связей: распространение религиозного убеждения, что каждый человек обязан читать Библию самостоятельно, вело к росту уровня грамотности среди мужчин и женщин, сначала в Европе, а затем по всему миру. Массовая грамотность влияла на человеческий мозг и изменяла когнитивные способности людей в том, что касается памяти, обработки визуальных образов, распознавания лиц, точности вычислений и умения решать проблемы. Она, вероятно, также косвенно влияла на размер семей, здоровье детей и их когнитивное развитие, поскольку матери становились все более грамотными и образованными. Эти психологические и социальные тенденции могли способствовать более быстрым инновациям, появлению новых общественных институтов и – в долгосрочной перспективе – большему экономическому процветанию {25} .
25
Becker et al., 2016; C. Young, 2009. Обратите внимание, что один анализ, использующий урбанизацию как меру экономического роста, показывает, что (1) до XIX в. протестантизм по сравнению с католицизмом не стимулировал рост городов в Священной Римской империи и (2) влияние протестантизма на грамотность имело место преимущественно за пределами городов (Cantoni, 2015). Однако тут важно, что в доиндустриальном мире большинство людей проживало в сельской местности. В городских районах потенциальные положительные эффекты протестантизма могли быть смягчены Контрреформацией и действиями монашеских орденов вроде иезуитов. О влиянии грамотности и связанных с ней когнитивных навыков на экономический рост после 1800 г. см. Cantoni, 2015; Ha-nushek and Woessmann, 2012.