Самые удивительные животные мира

Медовые муравьи, живущие в США и в Мексике, принадлежат к роду Myrmecocystis. В подземной камере большой колонии может находиться до 2000 «живых кувшинов». Здешние жители собирают их и даже продают на местных рынках. Как правило, этот деликатес подается по особо торжественным случаям. Так, в Мексике «живые конфеты» подают на серебряном блюде только на свадебных церемониях.

Живой инструмент

Кажется непостижимым, но некоторые муравьи умеют пользоваться орудиями. Таковы муравьи-«портные», или муравьи-«ткачи», встречающиеся во многих уголках мира. Делая себе гнездо из листьев, они не отгрызают их — листья, используемые в строительстве, по-прежнему остаются на дереве.

Строя себе «жилую палату», муравьи-«портные» действуют по определенному плану. Сначала они выбирают два листа, расположенные ближе всего друг к другу. Проблема заключается в том, как соединить их края вместе. Муравьи хватаются за край первого листа, вцепившись в него коготками задних ног. Затем они хватают челюстями край другого листа, образуя таким образом живой мост, длина которого равняется совокупной длине двух листов. Но что делать, если расстояние между двумя ближайшими листами слишком велико? Тогда муравьи, держась друг за друга, образуют «висячий мост», который может состоять из двух, трех, а то и четырех муравьев.

Если лист, который предполагается употребить на постройку жилища, имеет разрывы, на помощь приходит другая бригада муравьев. Прежде чем стягивать края листьев, разрывы тщательно «заклеиваются». Но вот «клей» кончается — что тогда? Муравьи и здесь нашли остроумный выход: каждый участник «ремонтной бригады» приносит зажатую между челюстями личинку. Если ее сильно прижать к листу, выделится вискозный шелк — примерно так же, как клей из тюбика. Муравей-рабочий ходит с личинкой меж челюстей взад-вперед, как челнок у ткацкого станка, выдавливая клеющую жидкость. Но вот она застывает, края листьев скрепляются — и за прочность постройки можно не беспокоиться.

Похоже, личинки добровольно идут на такую жертву, посылая сигналы муравьям. А жертва и в самом деле серьезная: после того как из личинки выдавлен вискозный шелк, она не может образовать кокон.

Первоначально натуралисты, не зная об этих удивительных повадках муравьев, считали, что они приглашают пауков и те прядут нити для строительства муравьиных жилищ.

Если «палата» почему-либо оказывается поврежденной, для ее ремонта снова используется вискозный шелк, выдавливаемый из личинок. Надо сказать, что муравьи-«портные» ревниво оберегают свои гнезда и нещадно кусают непрошеных гостей. У них так хорошо налажена охрана, что ни один муравей другого вида не дерзнет строить свои гнезда на том дереве, где уже есть гнездо муравья-«портного». Способность муравьев-«портных» отгонять муравьев других видов даже использовалась людьми. Древние китайцы, чьи цитрусовые деревья страдали от набегов лакомых до плодов муравьев, «приглашали» в качестве стражей муравьев-«портных». Они собирали гнезда вместе с «хозяевами», накрывали марлей, чтобы те не вздумали удрать, и развешивали на цитрусовых деревьях. В те времена, когда не знали инсектицидов, китайские садоводы высоко ценили маленьких охранников. Были даже люди, для которых сбор муравьев-«портных» являлся выгодным промыслом, поскольку они продавали их за хорошие деньги.

К числу наиболее известных муравьев-«портных» принадлежит африканский муравей Oecophylla longinoda, встречающийся в лесах тропической Африки. Колонии этих насекомых насчитывают до 100 тысяч и более жителей, сооружающих большое количество гнезд. Когда с ветвей одного дерева их свисает целая сотня — согласитесь, необыкновенное зрелище…

Трехгорбое чудо

Калан (Enhydra lutris) принадлежит к немногим млекопитающим, которые пользуются орудиями. Хотя эти орудия — всего-навсего камни, сам факт, что животные пользуются ими, свидетельствует о высоком уровне их интеллекта. Когда калан, нырнув, находит съедобного морского моллюска, чью раковину затруднительно вскрыть зубами, он ищет тут же, на морском дне, подходящий плоский камень, который послужит ему «наковальней», и выныривает вместе с добычей и камнем на поверхность. Удобно перевернувшись на спину и поместив камень в складки на груди, калан методично ударяет по нему своей добычей, пока не разобьет раковину или панцирь и не сможет полакомиться сочным мясом. Обычно это тяжелый труд — колошматить приходится долго.

Иногда каланы по многу раз пользуются одним и тем же камнем, сохраняя его под мышкой. Порой в поисках новой добычи ныряют вместе с камнем, что утяжеляет вес ныряльщика и облегчает погружение.

Любопытно, какую сообразительность проявляет калан, найдя морского ежа. Понятное дело, брать его в ласты опасно: он ведь покрыт колючками. Тогда калан заворачивает добычу в морские водоросли и счищает колючки, прежде чем приняться за еду.

Каланы живут в водах Тихого океана у берегов Северной Америки и в Беринговом море. Эти животные всю жизнь проводят в воде и в поисках пищи могут нырять на глубину до 40 метров. У каланов есть странная привычка плавать на спине. Они даже засыпают в этой позе, а чтобы их не отнесло морскими течениями, умные животные опутывают себя водорослями.

Каланы — животные общественные и живут большими группами, насчитывающими до 100 особей. У самки калана очень развито чувство материнства — она кормит детеныша молоком в течение нескольких месяцев. Плавая на спине, она поддерживает младенца у груди; нередко играет с малышом и может даже подбрасывать его вверх, а затем ловить. Когда самка ныряет за добычей, она прячет малыша среди водорослей. Если самка с детенышем подвергается нападению хищника, она будет защищать свое потомство до последнего, но никогда не бросит. Если же у нее отбивают детеныша, она жалобно кричит, как новорожденный младенец.

Калан не был известен европейцам до первой половины XVIII столетия. Этих животных открыл российский мореплаватель Витус Беринг, совершавший морскую экспедицию по заданию правительства. Его корабль, наскочив на скалы, получил сильные повреждения, и команде пришлось искать спасения на пустынном острове. Морякам грозила голодная смерть, но вдруг они обнаружили в огромном количестве невиданных животных — это и были каланы. Теперь у потерпевших кораблекрушение было вдосталь свежего мяса; от их глаз не ускользнуло и то, что животные обладают роскошным мехом. В конце концов матросы залатали пробоины и взяли курс на Камчатку, захватив с собой множество каланьих шкур. Каланий мех вызвал большой ажиотаж у торговцев, и скоро к тому месту, где были открыты каланы, зачастили экспедиции за шкурами. Мех очень понравился китайской аристократии, и русские, сбывая шкуры китайским купцам, отнюдь не оставались внакладе.

Спрос на каланий мех оказался столь велик, что русские стали нанимать индейцев-алеутов ^[22] для добычи этих экзотических животных. Алеуты оказались превосходными охотниками: они преследовали каланов на небольших каноэ, обычно завернувшись в каланьи шкуры, чтобы сбить животных с толку. Если алеут возвращался домой без добычи, то считал неудачу указанием на неверность жены в его отсутствие.

Калан — единственная из выдр, являющаяся всецело морским зверем. Большинство выдр — животные пресноводные и обитают в реках и озерах почти всех регионов, кроме Австралии, Мадагаскара и приполярных областей.

22

Наша научная традиция никогда не относила к индейцам северные народы Америки.

Водятся выдры и в Африке. Читателю наверняка покажется забавной история, приключившаяся с Теодором Рузвельтом, когда он плыл на лодке по озеру Наиваша в Кении. Президенту рассказывали, будто в озере обитает трехгорбое чудище, иногда показывающееся на поверхности воды. И… что бы вы думали? Рузвельт увидел не во сне, а наяву, как трехгорбое чудовище пересекает путь его лодке! В волнении схватив ружье, президент прицелился в средний горб и выстрелил. Каково же было его удивление, когда два горба исчезли, а тот, в который он выстрелил, так и остался плавать на поверхности воды! Когда Рузвельт и сопровождающие его лица подплыли поближе, оказалось, что это убитая выдра. Они поняли: то, что принимали за трехгорбое чудище, на самом деле было тремя крупными выдрами, плывущими чередой. Событие приобрело такую огласку, что шкуру убитой Рузвельтом выдры взяли в Музей естественной истории, в Нью-Йорке, где она находится и поныне.

Глава пятнадцатая Невероятные способности

Без головы, а учится

Казалось бы, что интересного может быть в таких мерзостных тварях, как тараканы? Отнюдь! Оказывается, это удивительные существа, просто их способности и привычки мало интересуют большинство людей.

Возможно, самой невероятной следует признать способность некоторых тараканов жить сколько-то времени после того, как им отрежут голову. Таракан, принадлежащий к подотряду Blattaria, способен не только жить без головы до семи дней, но и… кое-чему учиться! Опыт показал, что он может научиться вынимать ногу из воды, когда сквозь нее пропускают электрический ток, — это служит указанием на то, что у таракана есть еще один центр восприятия, независимый от головного нервного узла.