Самый большой секрет

– Надеюсь,

– Я не идиот. Знаю как спросить. Никаких слухов, тем более фактов.

– Это неудивительно. Секретность и кровь.

– О'кей. Теперь по поводу информации.

– Ты сомневаешься в ее подлинности? – удивленно вскинул брови Евгений Семенович.

– Да нет. Подлинность то не подвергается сомнению, – Сергеев помедлил. – Вы сказали, Андрей, что она попала к вам от раскаявшегося члена клуба.

– Н…да.

– В чем же он раскаялся? Может есть подводные камни, о которых мы не знаем?

– Максим, это может быть что угодно, – развел руками Семенов. – Непродвижение по службе, личная обида, неразделенная любовь.

– И не забывайте про обряд, – добавил Андрей. – Раскаяние в содеянном.

– И он первый за сто лет? – недоверчиво спросил Сергеев.

– Первый у кого получилось – так точнее. Иное можно лишь предполагать.

– Ну и еще одно. Какова же величина его раскаяния если он сливает компромат третьесортному журналистишке. Без обид.

Андрей улыбнулся.

– Ну что вы, Максим Константинович? Какие обиды. Я прекрасно представляю себе невеликий масштаб моей личности в профессиональном плане. До недавнего времени. Но это то как раз и логично.

– Поясните.

– Любая встреча с именитым акулой пера могла стать известна коллегам моего информатора. А так, ну кто обратит внимание на пропуск нескольких стаканчиков виски в баре с третьесортным… Вы сами все сказали.

– Аргументировано, – закивал головой Сергеев. – И где же вы его нашли?

– Нашел меня он. Дальше, если позволите, не будем развивать тему.

– Скажите хотя бы, большого ли полета птица?

Ершов нерешительно помялся.

– Ну же, Андрей. Если это какой-то охранник…

– А какая разница? Красивая женщина хороша и в простом сарафане и в наряде haute couture.

– За ночь вы прибавили в качестве аллегорий, – рассмеялся Максим Константинович.

– Чтобы вам было легче – это член совета. Большего не просите.

– Хммм…

– Максим, Максим, Максим! – нетерпеливо затараторил Евгений Семенович. – Не тяни кота за хвост. Решайся.

– Черт с вами, – Сергеев хлопнул себя ладонями по коленям, поднялся и поочередно пожал руки Ершову и хозяину кабинета. – Я в деле.

– Отлично, – Семенов аж подпрыгнул от радости. – Андрей, звони этому Гонзе. Говори, что у нас пополнение.

– Думаю, они догадываются, – иронично подметил Ершов, доставая телефон.

Но он не успел набрать номер, потому что мобильный завибрировал в его руках.

– Але? Да, Роберт Феликсович.

Семенов схватил Максима Константиновича за предплечье и сильно сжал.

– Так быстро? – продолжал разговор Андрей. – Нет-нет. Не заняты. Только нас будет… Ах, вы уже предположили. Да, я понял.

Бизнесмены напряженно наблюдали за Ершовым и когда тот сбросил связь, практически в один голос выкрикнули:

– Говори!

– Через час нас ждут на Малоярославской, 15. Всех троих.

– Что-нибудь еще сказали? – спросил Максим Константинович, высвобождая руку из цепкого запястья Семенова.

– Нас хотят представить членам совета и обговорить дальнейшее сотрудничество.

– Но ведь это означает… – Евгений Семенович почувствовал, что ему перестает хватать воздуха.

Андрей торжествующим взглядом одарил партнеров и тихо, будто опасаясь спугнуть удачу, произнес:

– Это означает, что они согласились.

Глава 6. Ранее. Кирилл

– Отец Кирилл?

– Да, сын мой. Чем могу быть полезен? Какая нужда привела тебя в божий дом?

– Мы созванивались.

– Олег Валентинович? – расплылся в улыбке священнослужитель.

– Он самый, – кивнул высокий худощавый мужчина в черном и определенно дорогом костюме, гармонирующим с шикарным убранством церкви, где и завязывался диалог.

Отец Кирилл оценивающим взглядом окинул визитера и довольно причмокнул, мгновенно скалькурировав в голове стоимость одеяния мирянина. Бабам наверно нравится, почему то подумал священник и протянул пухленькую ладошку чуть выше чем требовалось для рукопожатия.

– Извините, целовать не буду, – Олег Валентинович слегка потряс святое запястье.

– Ну что вы? Я на это и не рассчитывал, – замотал головой Кирилл, хотя рассчитывал именно на это.

– Где мы можем поговорить?

– Пройдемте.

Они миновали алтарь, юркнули в чуть заметную дверцу, дающую доступ в скрытую от прихожан часть церкви и оказались в узком коридоре. Коридор наполовину был занят длинными скамьями, стоящими вдоль стены.

– Для гробов? – поинтересовался Олег Валентинович.

– Для разного, – туманно ответил Кирилл.

В противоположной стене было несколько дверей. Отец Кирилл громко хлопнул в ладоши и из последней двери, словно молодец из сказки выскочил взъерошенный паренек лет пятнадцати в мешковатой серой рясе.

– Павел, накрой в трапезной, – громоподобно скомандовал Кирилл и, открыв первую дверь пригласил гостя зайти.

Трапезная больше напоминала комнату отдыха какого-нибудь заштатного офиса. Небольшой диван, стол со стульями в центре комнаты, тумбочка с микроволновкой и нависающая над всем небольшая плазменная панель. Религиозную принадлежность выдавал лишь цветастый зарешеченный витраж под потолком.

Отец Кирилл снял с себя свою рясу и небрежно кинул на диван, не особо заботясь о вышитой позолоте. Под рясой скрывался банальный спортивный костюм.

– Вы же не против? – запоздало поинтересовался Кирилл.

– Нет, нет, – покачал головой Олег Валентинович.

Священник с гостем уселись за столом. Практически тут же влетел паренек с грудой тарелок и начал торопливо сервировать стол. Через пять минут взору Олега Валентиновича предстали квашеная капуста, огурцы, тончайше нарезанное сало, две обледеневших рюмки и графин с прозрачной жидкостью, крепость которой не являлась большим секретом.

– Будь у себя. Кликну если что, – сказал Кирилл и Павел испарился.