Самый лучший демон. Трилогия

Ивтор прикрыл за собой дверь, но проходить не стал. Оперся лопатками о притолоку, сунул руки в карманы. Раньше он таких жестов себе не позволял.

– Я не верю.

В голосе Дана эмоций и на медяк бы не наскреблось. Тон ровный и серый, как туман. Демон сидел за столом, опершись на локти, и смотрел на зелёный кристалл, играя цепочкой, заставляя его раскручиваться то в одну, то в другую сторону.

– Данаш…

– Я не верю, Ад. Не верю - и всё. Постоянно пытаюсь до неё дотянуться.

– И что?

Хаш-эд неопределённо пожал плечами.

– Свет. Как стеной – свет. Упругий такой, не пробиться. Вязну.

– Свет или свет? – тихо переспросил Адин.

– Не знаю, – Дан коротко мотнул рогами. – Белый, ровный такой свет. Жжётся. Но в нём как будто тени. И ещё что-то… Цвета? Не знаю.

– Это же хорошо, Дан. Прости, но этому радоваться надо. Значит, Мать её всё-таки забрала. Тьме не отдала, – осторожно и предельно мягко сказал блондин.

Хаш-эд снова кивнул, но отвечать не спешил, раскручивая перед глазами кристалл.

– Ты же сам знаешь: когда душа уже ушла, то понять, кто это был невозможно. Остаётся только тело. А тело – это всего лишь… – ивтор споткнулся, подбирая подходящее слово.

– Мешок мяса, костей и дерьма. Знаю, – совершенно спокойно ответил Харрат. – И не разберёшь, хаш-эд это или баран. Разве что по форме рогов. А у неё и рогов нет. Но не получается себя убедить, что это Арха.

– Я понимаю…

– Вряд ли, – усмехнулся Дан. – Ты у нас самый понимающий, но это тебя вряд ли доступно. Я всегда знал, что она уйдёт раньше. Скоро, очень скоро. А мне придётся доживать без неё. Это стало любимым кошмаром, представляешь? – хаш-эд покосился на Адина. – Снилось, что я мёртвую обнимаю. В смысле, что я будто проснулся, а она рядом лежит. Ледяная, окостеневшая. И на меня смотрит. С этой её вечной улыбочкой. Ну, вроде как неуверенно, исподлобья глядит. А улыбается, будто подарка от тебя ждёт, знаешь?

– Знаю, конечно, – ивтор улыбнулся и, спохватившись, тут же нахмурился.

– Вот. Именно так и улыбается. Только глаза как стеклянные. Но всё равно на меня смотрит. Она вечно смотрит на меня. Понимаешь? Будто я для неё пуп Вселенной. Думает, что я этого не замечаю! – Дан сжал цепочку в кулаке. – И опять смотрит. Только мёртвая.

– Послушай…

– То, что она ушла, переживу. И то, что Арха вернулась к своей Жизни – хорошо. Я без неё в Бездне останусь, но всё равно хорошо. Она же снова родится. Но… Да нет, это тоже переживу. Только вот… – демон ткнулся лбом в кулак с зажатой цепочкой. – Я не сказал, что люблю её. Ни разу. Никогда.

– Она и так знала.

– Знала. Но я ей не сказал. Всё боялся, что она на меня ошейник нацепит, власть почувствует. Личное пространство оберегал. Самолюбие лелеял. Тьма, кому это всё нужно? Ну вот скажи ты, кому?

Дан косо, из-под кулака, глянул на ивтора.

– Ты такой, какой есть. И она тебя любила таким, какой ты есть…

– Да иди ты во Тьму с этой… – хаш-эд, оскалившись, выдал такой эпитет, которого гвардейцу от него слышать ещё не приходилось. – Знаешь, что я тебе скажу? Это я её убил. Взял и убил. Повёлся! «Пусть ребёнок в самостоятельность поиграет. Она ведунья, это в её природе и я должен ей позволить быть самой собой». И что в итоге? Зачем сюда притащил? Чтобы рядом была? Ну так её теперь у меня нет! Нету, понимаешь?! Никакой нет!

– Нет, – тихо ответил Адин. Его убаюкивающий голос после воплей Дана звучал особенно мягко. – Но пойди ты против её желаний и Архи у тебя давно бы не было. Она, может, никуда и не ушла. Только от Архи там мало что осталось.

– Ты предлагаешь мне радоваться воспоминаньям? – прорычал Харрат. – А то и такие умники нашлись! «Вы провели вместе почти два года! Это уже немало! Стоит за это благодарить!».

Адин опять не выдержал – улыбнулся. Кто этот умный утешальщик, демон знал прекрасно. У Шая до сих пор глаз не открывался, заплыв синяком до самого виска. Хотя с момента неудачного утешения уже три дня прошло.

– Нет. Я предлагаю перестать налегать на демонический эгоизм, – серьёзно ответил ивтор. – Понимаю, думать прежде всего о себе для нас норма. Но, может, хватит? Ты себя слышишь? Я, мне, моё, у меня. Именно поэтому ты не сказал ей того, чего она ждала. Сам только что страдал, помнишь?

– Помню, – равнодушно отозвался хаш-эд, снова раскручивая перед глазами цепочку. – Ты прав, я прав. Всё правы. Это что-то меняет?

– Сейчас нет, но в будущем…

– Насрать мне на будущее, Ад, – абсолютно ровно сообщил Дан. – И ты, видимо, выдохся. Слишком умные и слишком правильные слова говоришь. Поэтому лучше помолчать.

Ивтор кивнул, соглашаясь с тем, что в данном случае лучше помолчать.

– Так или иначе, а нам пора. Все только тебя ждут.

– Много народу собралось? – по-прежнему равнодушно, совершенно не интересуясь ответом, спросил хаш-эд.

– Много. Кто у Архи лечился. Новобранцы, которых Ю зимой дрессировала. Деревенские. Так что порядком набралось.

– Ирраш вернулся?

– Нет. Он появлялся – вчера вечером и сегодня с утра. Но подходить не стал.

– Всё так же кошкой мечется?

Блондин кивнул, хотя Дан в его сторону даже и не смотрел.

– Почему я так не могу, а? Полжизни бы отдал, чтобы зверем хоть с недельку побыть. Наверное, ему проще. Разум-то тоже почти звериный. Носись себе, обдирай стволы да лосей заваливай. А повезёт, так медведь попадётся. Или светлый, – хаш-эд, медленно наматывая цепочку на палец, подтянул кристалл, зажав его в кулаке. – Кстати, интересная вещь. Мы вот говорим: «Полжизни бы отдал». И думаем, что это очень много. Вроде как щедро расплачиваемся. А тут – бац! – и оказывается, что это почти ничего. Половина от двадцати трёх – это же одиннадцать с небольшим. Мало.

– Пойдём, Дан, — повторил Адин.

Демон кивнул, повесил кристалл на шею, убрав его под рубашку. Поморщился – амулет Жизни, протестуя против такого соседства, ужалил, как медуза. И встал, тяжело опираясь на столешницу.

***

Народу действительно собралось немало. Но на выгоревшем пустыре, где раньше госпиталь стоял, живые всё равно выглядели жалкой кучкой. Может, оттого, что жались друг к другу, стараясь встать плотнее. И всё равно никакого единства тут не наблюдалось. Крестьяне собрались в стороне, солдаты сгрудились чуть поодаль, офицеры встали у самого помоста. Как раз позади опирающегося на костыль Адаша, Лилл и гвардейцев. Их было только четверо – Ирраш так и не явился.

Природа подгадала. Нахмурилась, затянула небо свинцовыми тучами, крапала мелким, назойливым дождиком. Будто на дворе не конец весны, а самая настоящая осень. Но сияющее солнце сейчас, наверное, кощунством показалось.

Высокий, в семь ступенек помост чернел на фоне горизонта плоским абрисом. Дрова под ним лежали аккуратно сложенными поленницами, а не валялись грудой. Солдаты – бывшие новобранцы и бывшие пациенты – не поленились. Накануне весь день тюкали топорами и скрипели телеги, возя бревна из леса. Хотя их никто об этом не просил.