Самый жестокий месяц

– В ее аптечке нет никаких лекарств, указывающих на это, – ответил Гамаш. – А материалы от коронера мы получим только сегодня ближе к вечеру.

– Любопытно, много ли людей знают о существовании эфедры? – спросил Бовуар. – Я вот не знал. Правда, я и о диете не задумывался. Можно ли предположить, что большинство людей, которые сидят на диете, слышали об этом средстве? – спросил он у Лакост.

Она задумалась над его вопросом. Время от времени она садилась на диету. Как и у большинства женщин, у нее было кривое зеркало, в котором сегодня она видела себя стройной, а завтра – толстой.

– Я думаю, что любой человек, регулярно садящийся на диету, знает об этом средстве, – медленно сказала она, соображая на ходу. – У тех, кто придерживается диеты, потеря веса становится настоящим пунктиком, и они берут на заметку любое средство, которое обещает похудение.

– Значит, мы ищем человека, сидящего на диете? – в замешательстве спросила Николь.

– Но тут есть одна проблема, – сказал Лемье. – Ни в Канаде, ни в Штатах эфедру не купить.

– Да, это проблема, – согласился Гамаш.

– Зато эфедру можно заказать по Интернету, – раздался голос у них за спиной.

Техник, загружавший информацию, выглядывал из-за плоского монитора, на который теперь и показывал пальцем. Они встали и подошли к нему.

На экране «Гугл» выдал длинный список сайтов, предлагавших абсолютно безопасную эфедру любому, кто пребывал в отчаянии и был недостаточно умен, чтобы отказаться от предложения.

– И все же, – сказал Гамаш, выпрямившись, – одна эфедра не смогла бы это сделать. Да, эфедра оказалась в ее организме, но это только полдела, убийце нужно было еще кое-что. Пособник. Старый дом Хадли. – Ко всеобщему удивлению, он повернулся к Николь. – Вы были правы. Ее напугали до смерти.

Глава девятнадцатая

Клара откинулась на спинку стула и потянулась за кружкой. Перед ней были остатки завтрака. Крошки. Тарелка выглядела такой заброшенной, что Клара сунула в тостер два кусочка хлеба.

Они с Мирной оставались в старом доме Хадли, пока агент Лакост делала то, что ей нужно было сделать. На их с Мирной взгляд, делала она это довольно медленно. Бо`льшую часть времени Клара стояла в комнате и смотрела на птичку, свернувшуюся на боку. Ножки ее были подтянуты к груди – чем-то это напоминало Мадлен, хотя размерами было гораздо меньше. И с перышками. Да, наверное, на Мадлен не очень похоже. Но какое-то сходство имело место. И та и другая были мертвы.

Но если Клара и жалела Мадлен, то вины за собой не чувствовала. Иные чувства она испытывала по отношению к этому маленькому существу. Он знала, что способствовала убийству дрозденка. Они все знали, что в комнате есть птица. Именно поэтому они решили воспользоваться этой комнатой, возможно надеясь спасти птичку.

Но пыталась ли Клара как-то спасти ее? Нет. Нет, она боялась, что птица набросится на нее из темноты. Клара не только не пыталась спасти птичку, но еще и ненавидела ее. Желала ей смерти. По меньшей мере хотела, чтобы та исчезла или чтобы напала на кого-то другого – не на Клару.

И вот эта птичка лежала перед ней. Мертвая. Совсем птенец. Крохотный, испуганный дрозденок, который, возможно, выпал в дымоход из своего гнезда и хотел только одного – вернуться домой, к своей маме.

Наконец агент Лакост закончила. Три женщины взялись за руки и уставились на соляной круг. И все трое послали безмолвные мысли Мадлен. Если агент Лакост видела только тело, то Клара и Мирна помнили ее живой. Они могли представить улыбающуюся, смеющуюся Мадлен. Сияющую. Мадлен, которая слушала и воспринимала все своими любопытными глазами. Живая Мадлен становилась реальной. Как оно и должно было быть.

Потом Клара подумала о птичке и извинилась перед ней. Пообещала в следующий раз быть внимательнее.

Это были самые спокойные мгновения, какие Клара провела в старом доме Хадли. И все же никто из них не стал задерживаться там дольше, чем необходимо.

Когда они вышли из дома, мимо проезжал старший инспектор Гамаш, и агент Лакост остановила его. Мирна и Клара поздоровались с ним и вернулись на чердак Мирны, где хозяйка снова поставила сковородку с беконом на огонь. Клара тем временем позвонила Питеру – сказать, где находится.

– Ты видела газету? – спросил он.

– Нет, мы были слишком заняты экзорцизмом.

– Ты у Мирны? Жди там. Я сейчас приду.

Мирна добавила на сковородку еще бекона, смолола еще кофе, а Клара тем временем накрыла стол и нарезала хлеб для тостов. К приходу Питера завтрак был готов.

– От Сары. – Питер протянул бумажный пакетик.

Клара поцеловала его и взяла пакет.

Круассаны.

Двадцать минут спустя Питер облизал пальцы и стер капельку масла со щеки Клары. Довольно далеко ото рта. «И как ей это удается? – подумал Питер. – Прямо суперсила какая-то, не знающая, куда себя приложить».

– Я заглянул и в магазин месье Беливо, – сказал он, наливая кофе.

– Он открылся? – спросила Мирна. – А я и не заметила.

– Как всегда. Месье Беливо вчера приходил на обед, – сообщил Питер, открывая баночки с джемом. На одной все еще оставалась вощаная заглушка, и ему пришлось выковырять ее ножом. – Был голоден как черт.

– Неудивительно, – сказала Мирна. – Я думаю, он ее любил.

Двое других кивнули. Бедняга! За последние несколько лет он потерял двух любимых женщин. Каким любезным он был за обедом в предыдущий вечер! Даже принес пирог из пекарни Сары. Но теперь от его энергии ничего не осталось, и полчаса он просто сидел, размазывая еду по тарелке. Питер доливал вино в его бокал, а Клара щебетала о том, что нужно делать в саду. Она понимала, что в этом и состоит красота дружбы. От месье Беливо ничего не ждали, и он знал это. Иногда просто достаточно ощущения, что ты не один. Ушел он рано – сразу после ужина. При этом казался немного ожившим. Клара и Питер взяли Люси и прошли с месье Беливо по деревенскому лугу к его дому. На веранде Клара и Питер обняли его, но никаких утешительных слов сказано не было. Такими словами можно утешить лишь себя самого. А месье Беливо необходимо было чувствовать себя в отчаянии. От этого ему становилось лучше.

За завтраком Клара и Мирна рассказали Питеру о том, что они видели этим утром. Он выслушал, пораженный их мужеством, с каким они вошли в этот дом, и удивленный их глупостью. Неужели они и в самом деле верили, что дух Мадлен витает в той комнате и может услышать их? А о предполагаемом духе мертвой птички и говорить нечего. И уж совсем ни в какие ворота не лезло поведение агента Квебекской полиции. Но это напомнило ему кое о чем. Он взял принесенную с собой газету и развернул ее:

– Послушайте-ка.

– Результаты игры в гольф? – спросила Мирна, наливая кофе и предлагая добавку Кларе.

Питер совсем скрылся за монреальской «Ла журне».

– Это в городской колонке.

Он высунул голову из-за газеты и увидел, что Мирна наливает сливки в свой кофе, а Клара достает из тостера поджаренный хлеб. Дав один ломтик Мирне, Клара взяла джем и принялась размазывать его по тосту. Они не обращали на Питера ни малейшего внимания. Он улыбнулся и снова спрятался за газетой. Он знал, что это сейчас изменится, и начал читать вслух: