Самый злой вид. Дилогия

"Надо написать барону"

Эта была последняя мысль. Стоило голове коснуться подушке, как вампир провалился в глубокий и спокойный сон.

Утро для Александра началось с визита сотника, который сообщил, что каторжанки бунтуют. Остатки сонливости сняло как рукой, быстро вскочив с кровати, рыцарь первым делом глянул в окно. Плотные, низко висящие облака, обещали дождливый день. Схватив штаны мужчина начал лихорадочно натягивать их.

– Рассказывайте, что случилось?

Все оказалось не так печально. Бунтом происходящее можно было назвать лишь при большом желании. Скорее у каторжанок случилась женская истерика и успокоить их обычными методами пока не удавалось. Стоило заключенным появится на залитом кровью и испачканном внутренностями людей двору, как у них произошел нервный срыв. Это было не удивительно, странные вечерние события с дележом каторжанок на группы, без сомнения дополненные на ночь глядя рассказами надзирателей, естественно безбожно додуманными самими рассказчиками, ведь очевидцев среди них не было, а утром страшный двор, на котором произошла казнь. Нервы сдадут у кого угодно, а не только у изможденных тяжелым трудом и вечно голодных женщин. Пришлось собирать всю волю в кулак и идти на встречу с дамами.

Двор каторги встретил его тишиной. Каторжанки, несмотря на свое крайне взвинченное состояние, вели себя тихо и лишь напряженные лица выдавали их состояние. Солдаты охраны стояли в стороне и не вмешивались в происходящее, но надетые на них доспехи и полный комплект оружия, показывал, что они готовы действовать по первому приказу командира. Подобный исход событий совершенно не устраивал вампира, поэтому первым делом он ограничил возможные шаги охраны.

– Сотник! Без моего приказа никому из солдат ничего не предпринимать, - почти прокричал приказ Александр, а затем обратился к заключенным, - мне передали о вашем желании поговорить со мной.

Ответом ему стал ожидаемый гомон толпы, когда сразу десяток человек попыталась ответить. Мысленно улыбнувшись, вампир стоически сносил возникший хаос, даже не пытаясь в нем разобраться. Пусть самые активные выговорятся, хуже то не будет. Дождавшись когда эмоции схлынут, Александр вскинул руку в небо и с нее сорвался небольшой, но яркий шар, который взлетев буквально на полметра рассыпался с сильным хлопком и яркими искрами. Все немедленно замолчали и настороженно уставились на мужчину. Магов можно было любить или ненавидеть, к ним можно было испытывать любые эмоции, но вот одно чувство было общим для всех. Настороженность. Даже сами маги относились друг к другу настороженно, что уж говорить о простых людях.

– Меня зовут Алекс Блад. И я не собираюсь играть с вами в базар!
– вампир добавил в свои слова нотку гнева, хотя конечно совершенно не испытывал его, - Быстро определили между собой, кто говорит за вас всех. Разговаривать я буду только с ней! Даю вам минуту!

Но минута не потребовалась. Стоило рыцарю заявить о выборе представителя, как каторжанки просто попереглядывались между собой и вперед выступила женщина лет сорока пяти. Именно с ней вампир и рассчитывал изначально вести переговоры. Тридцати трех летняя каторжанка, осужденная за убийство своего насильника, находилась тут с четырнадцати лет и являлась абсолютным лидером всех заключенных. И самое главное она была в списках тех, кого Александр отобрал для выкупа.

– Люси Леврон, ваше превосходительство, - женщина сделала неловкий поклон.

– И ради чего меня разбудили, Люси?
– тихо, но угрожающе проговорил вампир, от чего его собеседница побледнела.

– Смилуйтесь, ваше превосходительство!
– каторжанка упала на колени и поползла к нему по земле.
– Не губите!

Александр скривился. Или он переборщил со строгостью и изображением гнева, или женщина переигрывала. Оставался последний способ быстро разобраться в ситуации и приблизившаяся к рыцарю каторжанка, была грубо схвачена за шею и с силой поднята на ноги. Все оказалось банально.

Вечернее знакомство заключенных со странным человек и произведенные им манипуляции, конечно оставили свое неизгладимое впечатление и естественно вызвали вопросы, но рудник не то место, на котором есть время предаваться пустым размышлениями. Все бы быстро забылось, если бы не разговор двух надзирателей, который быстро стал достоянием всех каторжанок. Недалекого ума болтуны были уверены, что девушек выбирали для казни. Чтобы сократить едоков. Поэтому когда по утру заключенные увидели залитый кровью двор и остатки людей на нем, уже никто не сомневался в правдивости сказанного охранниками. Не попавшая в списки часть заключенных поддержала своих товарищей, отнюдь не из лучших чувств. Ведь по версии двух идиотов, их должны были отправить в главный серебряный рудник, а там трудилось больше четырех тысяч каторжников и нетрудно было догадаться какая участь ждала бы там три сотни женщин. Подыхать затрахаными до смерти, никто не хотел. Зная что именно спрашивать и куда вести разговор, вампир быстро вытянул все эти сведения из женщины и поспешил успокоить собравшихся, поражаясь тому спокойствию с которым они все приняли мысли о своей скорой кончине. Другие бы на их месте уже давно могли бы вырезать к чертям собачьим всю охрану и обслугу рудника и уйти в леса. Тоже смерть, но хоть не как баран на бойне.

– Никаких казней среди заключенных проводиться не будет!
– проорал Александр, - Вчера казнили управляющего и его заместителя, за продажу заключенных в Залон. Рудник на зиму закрывается! Всех вас переводим в Савоярди, это если кто не знает ближайший город!

На лицах собравшихся проступило искреннее облегчение. Солдаты видя это, также вздохнули свободно.

– А зачем нас делили, ваше превосходительство?
– Люси Леврон хотя и присоединилась к общему настроению, но хотела прояснить все до конца.

– Мне в деревню нужны рабочие и я выкуплю часть из вас, если королевский представитель позволит, - по простому заявил рыцарь, не видя причин скрывать от женщин их будущее.

На этом конфликт был исчерпан и Александр спокойно покинул двор. Хотя выкуп с каторги обычно не сулил людям ничего хорошего. Ведь новый хозяин отвечал за них перед короной и за бегства заключенных с частных рудников или плантаций, спрашивали строго и были положены очень крупные штрафа. Поэтому условия содержания были куда как более строгими, чем на королевских каторгах. Убить непокорного каторжника была его владельцу дешевле, чем платить штраф за его побег. Несмотря на это, протестовать никто не стал. То ли начавшийся дождик так подействовал, то ли исчезнувшая угроза скорой смерти, но заключенные спокойно встретили сообщения о своей будущей судьбе и стали выполнять все указания надзирателей. Уже покидая место собрания, рыцарь приказал сотнику распорядится приготовить на обед двойную порцию. Это должно было помочь и неприятный осадок от утренних событий стереть, и сил перед грядущей дорогой набраться.

В кабинете управляющего, вампира уже ждал священник. Вчера, стоило архимагу уехать, старичок все порывался переговорить с оставшимся на ночь гостем, но видя полное игнорирование со стороны рыцаря, оставил свои попытки. Как оказалось не насовсем. Видимо совсем человека приперло, раз без спросу и в отсутствие хозяина, зашел в кабинет.

– Слушаю вас, светлый.

– Дитя! Чтишь ли ты свет Демура?

– Ближе к делу, светлый. У меня мало времени.

– Ерети...

"Воздушный кулак" отправил церковника в недолгий и весьма короткий полет до стены. Александр же спокойно подошел к кряхтящему на полу священнику и рывком поднял его на ноги, попутно испробовав крови, которая после удара заклинанием, заливала лицо человека.

Упс! Погорячился! Старичок совсем не собирался наезжать на собеседника или качать права, а лишь хотел выяснить взгляды рыцаря на жизнь и догматы Церкви. Подвело старика неуемное стремление выражаться "высоким слогом" и он совсем не хотел называть вампира "еретиком", а лишь собирался начать с этого слова свою фразу.

"Надо дослушивать до конца, а потом бить!"

Приведя священника в чувство и магией подлечив его, вампир с интересом уставился на церковника. Который вроде уже отошел от пережитого, но начинать разговор заново не спешил.