Самый злой вид. Дилогия
Шрифт:
– Никогда не чувствовал себя так хорошо, - первым делом заявил герцог, - Знал бы, давно согласился бы с вашим предложением!
Янки позволил себе чуть приподнять уголки губ, обозначая улыбку и показывая, что оценил слова герцога. Теперь, раз свою часть сделки мужчина выполнил, надо было обсудить ответные шаги партнера.
– Ваше сиятельство, вместе с вами я имею поддержку значительного числа Смотрящих. Если, как вы и...
– Бросьте граф! Ну что вы сразу о делах! Я же только что стал вампиром! У меня голова кругом идет! Хочется как в молодости творить глупости!
Граф прекрасно понимал слова герцога. Он и сам был такой.
– Скажите граф, - герцог подал собеседнику фужер с водой, которую собственноручно разлил за минуту до этого, - а ваша загадочная рабыня, которую вы скрываете от всех. Она действительно настолько прекрасна, как мне сообщали?
– Да. Она тоже вампир. Личная магия. Она использует ее, чтобы выглядеть обворожительно молодой.
– И поэтому вы так держитесь за нее.
– Я вообще не держусь за нее. Надоела она мне в последнее время...
– граф прервался, услышав многочисленные шаги, издаваемые целой группой людей, явно идущих по направлению к кабинету.
– Не волнуйтесь, уважаемый. Это мои слуги, - герцог быстро успокоил гостя, прекрасно поняв причину по которой тот насторожился, - Я попросил их принести нам крови. Вы ведь давно не куша... питались.
– Благодарю, - Янки заметно расслабился, услышав объяснение хозяина дома, - Я пока сыт, но ваша забота мне очень приятна.
Звук шагов приблизился к двери и та резко, без стука распахнулась. В проеме появилась фигура герцога Чергора, а за его спиной маячили другие знакомые графу Янки лица. Смотрящие Башен и высокие придворные чины, все как один верные канцлеру душой и телом.
– Что это з...
– договорить граф не успел, серебряный болт выпущенный из миниатюрного арбалета, пробил ему грудь, и вурдалак дико закричал от невыносимой боли.
Следом за первым болтом, тело графа было нашпиговано еще четырьмя, а герцог Илий всадил ему сзади в шею, серебряный нож для бумаг.
– Знаешь дружище, - глядя на обгорелые остатки своего гостя, хозяин обратился к канцлеру, - Я всегда считал, что твое требование жечь в кабинете огромное количество благовоний, когда ты прячешься в нише, это такая месть мне за ту шутку с цветами, в молодости. А оказалось это реально спасло нас в прошлый раз от разоблачения.
Канцлер кивнул.
– Да, я тоже уже успел оценить новые способности. А благовония... Ты извини, но это действительно была месть за твой розыгрыш!
– герцог Чергор засмеялся, - Ладно, давайте к делу. Ты успел выяснить у нашего мертвого друга, чем он привлек на свою сторону людей?
– Да. Но я настаиваю, что надо сменить всех Смотрящих, кто предал вас.
– Ты всегда был поспешен в решениях, Илий! Сейчас когда мы стали вампирами и можем превращать других в подобных нам, надежность или ненадежность некоторых министров и придворных не имеет значения. Граф Янки долгие годы был закулисным кукловодом, дергая за ниточки и оставаясь в тени. Очень немногие в королевстве знали о его реальной власти и силе. С его смертью стан наших противников погрузиться в хаос и самые умные приползут ко мне сами. И вот только тогда мы поменяем всех ненадежных. Время
у нас есть. И у нас есть выбор. А это так прекрасно иметь эти два фактора на твоей стороне.– Ты хочешь обращать и других в вампиров?
– Конечно. Вечная верность, основанная на благодарности и страхе. Что может быть лучше? Я даже смогу оставить пост канцлера и как Янки дергать за ниточки из-за спин.
– герцог Чергор мечтательно закатил глаза.
– Ты? Оставить пост канцлера? Не верю!
Все присутствующие, до этого внимательно слушавшие разговор, как по команде засмеялись. Канцлер слыл в народе просто железным человеком, лишенным слабостей, но его близкие знали, что это не так. Он был мстителен, жесток и абсолютно полностью властолюбив. Представить его отказывающимся от поста канцлера? Да скорее Демур вернется в мир, чтобы повторить попытку с построением рая!
– За дело! Смеяться будем на могилах наших врагов!
Особняк графа Янки сгорел этой же ночью. Никто из его обитателей не спасся.
Герцогиня была довольна собой. Никогда в своей жизни, она не управляла герцогством. Это была обязанность супруга, она же, как благочестивая женщина, заботилась о семье. И вот первые робкие шаги на этом поприще, отзывались почти полным успехом. Единственной неудачей можно было считать лишь управляющего, по-прежнему занимающего свой пост. Но и эту проблему она была настроена решить в ближайшее время.
Все начиналось довольно хорошо. Сын приказал придворному магу сопровождать его в походе, что на время лишало управляющего сильного союзника. Затем, почти перед самым выходом герцога в поход, до его сведения довели информацию о кражах, совершенных непосредственно управляющим. Молодой Кас так рассвирепел, что приказал незамедлительно провести обыск в покоях своего слуги и украденные суммы нашлись! Мерзавец даже не пытался хранить награбленное где-то еще! Конечно в уши герцога полились потоки нескончаемых оправданий, но это не спасло вора от конфискации всех найденных денег. Герцогиня по тихому ликовала, предвкушая как окончательно раздавит своего старого врага, когда сын уедет. А уезжая, герцог опять оставил вместо себя управляющего! Заявив, что пойманный вор, более не опасен!
Женщине оставалось лишь в ярости кусать губы, пока ее никто не видел! И конечно мило улыбаться сыну, провожая его на подавление мятежа. Все планы летели к Мур! И было бы не так обидно, если бы не слово данное рыцарю Бладу! В присутствии этого мужчины, она чувствовала себя такой сильной, желанной, женственной. И теряла голову! Никак иначе не объяснить это глупое обещание избавиться от управляющего. Ну кто тянул ее за язык?! И так понятно, что устранять своего соперника надо без всяких обещаний, просто потому, что он враг. Но ей надо было как несмышленой девушке начать выпендриваться и рисоваться перед красивым парнем.
"Всесветлый! Как же стыдно!"
Но опускать руки и сдаваться было не в правилах вдовствующей герцогини. Раз дала слово, его надо держать - так учил ее отец! Сама себя ограничила во времени и надо было исправлять ситуацию. Надежду давало то, что и поддержку она имела весьма значительную, чему не в последнюю очередь была обязанная именно рыцарю Бладу. Который совершенно открыто встал на сторону женщины и показал свои привязанности. Одного этого факта хватило, чтобы от вассалов сыны к Марианне потянулись многочисленные гонцы, с заверениями преданности и искренней дружбы.