Санаторий–2

– Давай проверим, – развернулся капитан к багажнику (а Тамара тем временем справилась с эмоциями и тоже начала участвовать в обсуждении), – не, это не муляж… кровь натуральная и пластиком тут даже и не пахнет, продукт натуральный. И потом – кому в голову в этой глуши придет делать такие сложные штуки? Когда отпилить натуральный экземпляр куда как проще и надежнее.

– Согласен с этим, – не стал я отрицать очевидное, – короче, я эту штуку сюда не закладывал, тщ капитан, я вообще весь этот день, который прошел после перехода Толи с Верой через тот портал, был на виду у кучи народа. Когда бы я успел провернуть этот трюк? И еще одно – неужели бы я полез в свой багажник, если б точно знал про эту голову… сам подумай.

– Тоже верно… – нехотя согласился капитан, но на всякий случай уточнил еще и у Тамары, – может ты чего знаешь по этому поводу?

Та отчаянно затрясла головой, при этом видно было, как она с трудом справляется с новыми желудочными спазмами. Гриша захлопнул багажник и бросил в сердцах:

– Шли за разгадками, а взамен получили еще одну загадку. Однако, нам надо закончить наше дело, а с головой потом будем разбираться.

И мы пересекли наискосок парковку, а потом обогнули стену ларька Сапсан с левой стороны. Ничего подозрительного мы по дороге не обнаружили.

– Я же говорил, – заметил я, когда подтянулся к остальным двум членам нашей команды, – что тут одни лопухи и крапива… – и тут же осекся, потому что крапива, конечно, тут имелась в достаточных количествах, но пятачок, примыкающий к середине стены, был тщательно очищен от растительности, и на нем, на пятачке, имели место стол со стулом.

Член тоже присутствовал, нарисованный чем-то красным.

– А что я говорила, – торжествующе выдала Тамара, – убедились?

– А снимали все это откуда? – решил уточнить диспозицию я.

– Да вон между тех двух сосен, – Тамара отошла на пару метров и показала примятость на траве, – тут камера и стояла.

– Так кто они такие, Павлик с компанией? – задал, наконец, правильный вопрос я. – И зачем им вся эта чехарда сдалась? Очень сложная, причем, технически чехарда. Я даже не представляю, кто на нашей Земле способен сделать паука размером с кошку, который двигается и паутину при этом плетет… и криминала целую кучу еще наворотили при этом…

– Вопросы хорошие, – задумчиво произнес Григорий, – ответов только на них нет… у меня по крайней мере. Может у тебя есть? – обратился он к Тамаре.

– Не, – потрясла она головой, – у меня тоже нет… да еще эта голова никак из башки не вылезает…

– С головой мы отдельно разберемся, – пообещал капитан, – а сейчас возвращаемся тем же порядком к себе на базу.

Одеяло убежало

На обратном пути из неожиданностей встретился только один муравей размером с собачку типа болонка, но нападать он на нас не захотел, так что все прошло спокойно.

– Стоять! – негромко приказал капитан, когда мы вышли из-за декоративных кустов и увидели входную дверь в первый корпус.

– Чего там? – я самым последним вырулил на открытое пространство и тоже остолбенел – перед дверью примерно в паре метров по горизонтали и в метре над землей висело и слегка колыхалось одеяло.

Ну да, самое, что ни на есть стандартное советское ватное одеяло, простеганное с обеих сторон суровыми солдатскими нитками. Размером оно было тоже самым обычным, полутораспальным, а еще откуда-то из самого центра этого колыхающегося прямоугольника исходили некие лучи видимого света.

– Стрелять? – тут же спросил я у Гриши, – или подождем?

– Придержи лошадей, – строго приказал он мне, а Тамарка не удержалась и выдала очередную репризу.

– Из спального корпуса это одеяло, – сказала она, наклонив голову набок, – вижу в углу штамп нашего санатория и название подразделения.

– Странные у вас одеяла в подразделениях имеются, – ответил ей я, – летающие сами по себе. Как Карлсон практически.

– Раньше таких не видела, – огрызнулась она, – до позавчерашнего дня точно.

А одеяло взяло и закрутилось в трубочку, причем один из концов при этом направился прямиком в окно корпуса, которое выходило в общий столовый зал.

– Не нравится мне это, – бросил я такую фразу Григорию, – лично я бы шмальнул по этой хрени из обоих стволов… как Тамарка по коту.

– Без приказа не стрелять, – вот и все, что ответил мне капитан.

А события тем временем продолжали развиваться и без нашего деятельного участия – одеяло начало вращаться в воздухе с увеличивающейся частотой, при этом от него даже я почувствовал, как исходят волны очень низкой частоты, герц семь-восемь по моим скромным прикидкам. Из глубин долговременной памяти всплыли сведения про инфразвук и про то, как он нехорошо действует на человеческую психику…

А еще через полминуты задняя дверь корпуса распахнулась и оттуда стройной колонной начали выходить наши коллеги по несчастью, во главе Ирина, за ней Анвар, а дальше все остальные. Лица у всех были какие-то отрешенные, и все улыбались как ненормальные. Тут я уже не выдержал и во весь голос заорал Григорию:

– Щас ведь это одеяло всех за собой уведет! Стреляй, пока не поздно.

Но Гриша обернулся ко мне все с той же идиотской ухмылкой, которая значилась на лицах всех остальных. Тамарка продублировала ему мои слова, но, видя, что толку с них как с козла молока, обернулась ко мне.

– Ты-то хоть вменяемый остался? – проорала она мне в лицо, – стреляй в это гребаное одеяло одеяло, пока оно всех за собой не утащило!

Я и разрядил рожок своего АКМа прямиком в середину трубочки, в кою свернулось означенное одеяло… оно как-то быстро увяло, это одеяло, вращение сначала замедлилось, а потом и вовсе прекратилось, а еще через пару секунд оно обвисло и тяжело плюхнулось на газон с декоративными цветочками.

– Все назад, – продолжил я распоряжаться, сопроводив команду взмахом ствола АКМа, – быстро!

Народ видимо освободился от гипноза этой неведомой сущности и начал поворачиваться в обратную сторону. А я вместе с Тамаркой помог этому процессу, придавая народу дополнительное ускорение пинками и толчками прикладом. Последним очнулся Гриша, он недоуменно повращал головой туда-сюда, но быстро присоединился к направлению общего движения.

– Ну все, – сказал я, заперев заднюю дверь на замок и задвижку, – от Гаммельнского крысолова мы, кажется, избавились.

Народ, который не ходил в экспедицию к ларьку, очухался через пару минут, причем память у него отшибло напрочь… ну не совсем у всех, конечно, кроме одного… то есть одной. Что-то внятное смогла сформулировать только Ирина.