Санек 4

— Удивили вы меня, молодой человек. Позвольте спросить, откуда вам известен подобный способ обработки камней?

Словно боясь услышать в ответ что-то нелицеприятное, он пояснил свой интерес, добавив:

— Просто я с подобным не сталкивался, а идея сама по себе интересная.

Ещё бы он сталкивался. Подобным образом камни начали гранить в XX веке, я это точно знаю потому, что заказывая когда-то драгоценности жене, вынужден был выслушать целую лекцию о способах огранки для тех или иных драгоценных камней и когда они были придуманы.

— Сам придумал, и, подозреваю, подобного ещё никто не делал. Соответственно, возникает вопрос, сколько будут стоить вот такие изделия, оформленные камнями, ограненными предложенным способом, — с этими словами я передал ювелиру очередной рисунок, где я изобразил набор драгоценностей вроде того, какой был когда-то у моей жены. Пока еврей изучал рисунок, я добавил:

— Имейте в виду, от ваших следующих ответов будет зависеть, вы будете изготавливать эти и некоторые другие изделия, или нам придется искать другого специалиста. И ещё, рассчитываться за работу мы с вами будем ограненными вами же камнями. Сами понимаете, что в таком случае заработать вы можете несравнимо больше, чем если бы просто выполнили работу за деньги. Более того, если мы с вами достигнем взаимопонимания, могу пообещать нарисовать дизайн изделий, подходящий под заработанные вами камни, и для вас тоже. Ещё одно небольшое уточнение, и на этом все. Я прекрасно знаю, сколько могут стоить обработанные камни, как сами по себе, так и в виде нарисованных мной изделий.

Еврей очень остро на меня посмотрел и не удержался от вопроса:

— Если знаете, зачем спрашиваете?

— А как иначе? Надо же мне понять, с кем я имею дело, — с улыбкой ответил я и с интересом стал наблюдать за его дальнейшим поведением. А посмотреть было на что. Еврей потерял покой, и было невооруженным взглядом видно его борьбу с самим собой. Я прямо чувствовал, что ему было интересно взяться за подобную работу, он прекрасно понимал, сколько это может стоить в итоге, при этом не знал, как оценить свой труд, боясь продешевить, и понимал, что если перегнет с ценой, то лишится заказа.

Мама, слегка притихшая, тоже начала понимать, что что-то здесь не так, поэтому молчала, как мышь под веником, не сводя взгляда с еврея.

В этот раз пауза выдалась очень уж продолжительная. А когда ювелир заговорил, мама только ахнула изумленно.

— Эти, как вы говорите, изделия, если их продавать вместе, потянут в цене приблизительно на полмиллиона, здесь немало будет зависеть от величины камней. И, да, предоставленные вами образцы мелковаты для этих изделий. Что касается работы, я возьмусь выполнить её за три вот этих камешка, — с этими словами еврей отложил в сторонку выбранный им изумруды.

В принципе, учитывая сложность работы, цена приемлемая, но если согласиться без торга, боюсь, еврей меня не поймет, поэтому, протягивая ему очередной лист бумаги, я произнес:

— Если помимо тех изделий вы за эту плату сделаете ещё и три пары сережек по вот этому рисунку, я, пожалуй, соглашусь с запрошенной платой.

Еврей хитро на меня глянул и ответил:

— Приемлемо. Только позвольте спросить: кому вы будете продавать эти изделия? Боюсь, у нас в городе вы вряд ли найдёте покупателя.

Я в ответ тоже улыбнулся и ответил:

— Конкретно эти изделия, мы никому продавать не будем. Они для мамы и сестёр, а вот другие, о которых мы с вами поговорим позже, я пока не знаю как, но обязательно придумаю, кому и как продать их по действительно достойной цене.

Еврей хмыкнул и сказал:

— Почему-то я в этом не сомневаюсь. Но это дела будущего. Когда вы предоставите в моё распоряжение необходимые для работы материалы?

— Вы хотели сказать материал, ведь речь шла только о камнях?

Еврей напрягся, нахмурился и произнес

— Молодой человек, я правда назвал сверхнизкую цену за работу только для того, чтобы получить этот интересный мне заказ, но работать в убыток я при всем уважении позволить себе не могу. Поэтому озвучена мной цена — это за работу, без учёта материалов.

— Хорошо. Раз пошёл такой разговор, давайте с вами определимся с ценой огранки вот этого камешка и со стоимостью конечного результата вашего труда, — тут же ответил я и, видя в глазах собеседника непонимание, пояснил. — За огранку готов заплатить деньгами, но хочется узнать её стоимость, как хочется знать, за какую цену я смогу продать ограненный камень.

Дальше у нас с евреем случился торг, яростный и беспощадный, затянувшийся минут на сорок. В итоге мы с ним всё-таки договорились по всем пунктам и ударили по рукам. Окончательно я его добил, когда предложил перенести все наши договорённости на бумагу и заверить их у нотариуса. Естественно, ему это не понравилось, собственно, как и маме, но я смог настоять на своём, аргументируя это свое требование тем, что мы совсем недавно чуть не остались у разбитого корыта, даже просто не обнаружив вовремя необходимой бумаги, а что было бы, не будь её вовсе?

В конце концов договорились, и я даже передал еврею необходимые для работы камни, над которыми он, предварительно их изучив, начал трястись, как наседка над цыплятами.

Уже по дороге домой мама, взъерошив мои волосы, спросила:

— Саша, ты и правда хочешь подарить все это нам?

Я, с недоумением поглядев на маму, ответил:

— Мелочь, конечно, но с чего-то же надо начинать собирать вам коллекцию.

Перегнул я, похоже, с шуткой, потому, что мама зависла надолго, ошарашенная таким ответом.

Глава 13

После переговоров с ювелиром почти неделю я страдал. Время тянулось, как патока, удовольствия от посещения гимназии никакого, семейный бизнес отлажен, как часы, заняться нечем — вот я и загрустил. Всей душой жаждал активной деятельности, а вместо этого было чувство, что начал впадать в спячку по примеру медведя зимой. Самое паршивое, что я ничего не мог с этим поделать. Без денег сделать что-нибудь не представляется возможным, а они появятся ещё нескоро. Еще сколько ждать, когда ювелир выполнит первые наши заказы, а ведь с них не заработаешь, это подарки родным. Деньги появятся в лучшем случае ближе к весне, да и то далеко не факт. Ведь мало будет просто изготовить что-то интересное, это ещё потом нужно грамотно продать. В общем, все стало грустно, и я эту неделю реально хандрил.

Потом из деревни приехали мои пацаны, и мне поневоле пришлось встряхнуться. Парни отдохнули, энергия из них так и перла, поэтому мне пришлось придумывать, чем их занять и как напрячь, чтобы они не расслаблялись. Оставь эти сгустки энергии без присмотра и жди беды. Молодые ведь, дурные, а теперь, пустив первую кровь, ещё и дерзкие, чуть отвернешься, не уследишь, и они обязательно найдут приключений на мягкое место.

Поэтому, немного подумав, я сел за составление графика занятий. Проблема в том, что большую часть дня я пропадаю в гимназии, так что заниматься ими не смогу. Пришлось поломать голову, придумывая, чем напрячь пацанов в моё отсутствие.