Санклиты 2 и 3. Охотница. Ангел Губитель

Ночь унесла тяжелые тучи,Но дни горьким сумраком полны.Мы расстаемся – так будет лучше,Вдвоем нам не выбраться из тьмы.Я любил и ненавидел,Но теперь душа пуста.Все исчезло, не оставив и следа.И не знает боли в груди осколок льда.Я помню все, о чем мы мечтали,Но жизнь не для тех, кто любит сны.Мы слишком долго выход искали,Но шли бесконечно вдоль стены.

– Кипелов не санклит случайно? – спросила я, когда песня стихла.

– Надо будет проверить. – Пробормотал Охотник.

– Это была шутка.

– В каждой шутке, как известно. Но санклиты редко бывают публичными людьми. По понятным причинам. Нет, ну как это? – мужчина встрепенулся. – Опять?!

Не опять, а снова.

Ария, «Возьми мое сердце».

Слепая ночь легла у ногИ не пускает за порог,Брожу по дому как во сне,Но мне покоя нет нигде.Тупая боль пробьет висок,И пальцы лягут на курок,А в зеркалах качнется призрак,Призрак любви.Возьми мое сердце,Возьми мою душу,Я так одинок в этот час,Что хочу умереть.Мне некуда деться,Свой мир я разрушил,По мне плачет только свечаНа холодной заре.

И едва закончилась эта песня, разбивающая мне сердце, как зазвучала последняя из пятерки Горана – «Stay with me», саундтрек к какой-то из частей «Сумерек».

Останься со мной, умоляю.Уйдешь – я умру, я знаю.Я не смогу без тебя, ты знай.Останься...К себе прижимай.Мой мир – это ты, ты в центре всегда.Я знать не хочу, как быть без тебя.Останься со мной, умоляю.Уйдешь – я умру, я знаю.

Ай, господин Горан! Не санклит, а музыкальная картотека ходячая! Чувствую, мне не выиграть в этой битве. Пусть. Победа в одном сражении его не спасет. Войну он все равно проиграет. Хотя, говорят, в войне победителей не бывает. Скорее всего, она уничтожит нас обоих.

– Поехали домой. – Тихо сказала я.

Да, это не мой дом. Но, видимо, у меня сейчас время заменителей – особняк Охотников вместо дома, Данила вместо Горана, боль вместо счастья. Наверное, пора привыкать.

– Конечно. – Мужчина встал и протянул руку.

– Подожди одну минутку. – Я оставила Охотника у нашего столика и подошла к Шрэку.

– Саяна? – он вопросительно посмотрел на меня нетрезвыми глазами. – С тобой все хорошо?

– Нет, Якуб. Со мной не все хорошо. Наоборот, мне очень плохо. И виноват в этом Горан. Передай ему, пожалуйста, что он ничего своим спектаклем не добился, только причинил сильную боль.

– Он любит тебя.

– Иногда этого мало, Якуб. До свидания. Передавай Таше привет, береги ее.

Я вернулась к Даниле.

– Едем? – спросил он, взяв меня за руку.

– Да.

Мы вышли на улицу в ожидании такси.

Что делать остаток ночи? Все равно не усну. Любоваться на васильки в лунном свете? Лить слезы? Бродить под окнами особняка, как тень отца Гамлета? Вероятно, все вместе взятое.

А еще – стереть из плеера те пять песен. Это легко. Вот было бы также просто удалить из сердца Горана! Но это невозможно – потому что он и есть мое сердце.

Глава 7 Непоправимое

Хочешь насмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Нанесла бы этот девиз себе на герб, если бы он был. Потому что я никак не рассчитывала, что ночь закончится так.

Дорогу до поместья мы с Данилой молчали. Прикрыв глаза, мне даже удалось подремать на его плече. Или сделать вид.

– Надеюсь, наша молодежь не покоряет сейчас притоны Стамбула. – Пробормотала я, выйдя из такси.

– Они получили четкие инструкции на этот счет. – Охотник усмехнулся.

– Вернуться в казарму до полуночи? – мой язык жил собственной жизнью. Впрочем, как всегда.

– Именно. Или батогами битыми быть и нужники драить.

– Ты трезвеешь! – констатировала я, поднимая глаза вверх и утопая в звездах. – Как все кружится!

– Не хочу трезветь! – он вовремя подхватил меня. – Не сегодня!

Сухие губы вновь коснулись моих. Вдалеке опять послышалось сдавленное рычание. Ветер продолжал издеваться над именинницей. Я со вздохом повернула голову и, как обычно в последнее время, напоролась на испепеляющий яростью взгляд Горана.

– Еще и галлюцинации, ясно. – Смиренно выдохнула я.

– Что? – Данила проследил за моим взглядом и рявкнул во всю мощь легких, – какого… ты тут забыл?!

Черт! Так это реально?

– Стой! – мне вовремя удалось схватить Охотника за руку. – Не смей! Я сама поговорю с ним.

– Саяна!

– Будем ругаться? – мои глаза сузились до щелочек.

Хмель выветрился моментально. Не санклит, а протрезвин какой-то!

– Как хочешь. – Данила раздраженно мотнул головой.

Я повернулась лицом к Горану, исподлобья буравящему меня полыхающими глазами и медленно подошла ближе, бормоча под нос:

– Наконец, сбываются все мечты. Лучший мой подарочек – это ты.

– Если бы ты так думала на самом деле! – прошипел он.

– Это песня из мультика «Ну, погоди!». Там волк не дает покоя зайцу. Ничего не напоминает?

– Ты вовсе не зайчик!

– Сам догадался?

– Жизнь помогла.

– Рада за вас, господин Драган! И спасибо вам за потрясающее звуковое сопровождение сегодняшнего вечера! Надеюсь, вы получили незабываемые впечатления!

– Саяна, зачем ты так?

– Я? Серьезно? Ты не понимаешь никаких слов и не можешь уяснить, что я хочу одного – чтобы меня оставили в покое!

– Нам нужно поговорить.

– Думала, ты уже все сказал.

– Саяна, ты невозможно красива этой ночью! – тихо прошептал Горан. – Я думал, что уже достиг мыслимого предела боли, но сегодня…

– Прекрати.

– Не могу. Ты мой воздух, родная. И это не просто слова. Я физически задыхаюсь без тебя. Поэтому никогда не смогу быть вдалеке. Буду унижаться, умолять… Все, что угодно. Потому что «есть такой предел боли, когда теряешь всякую гордость».

– Фредерик Бегбедер. – Прошептала я, сдерживая слезы.

– Если хотя бы крошечная капля любви осталась в твоем сердце, дай нам последний шанс, родная! – почти неслышно произнес он, подойдя вплотную и сплетя мои ледяные пальцы со своими – огненными. – А если нет – убей. Из милосердия.

Не сдерживая слез, я уткнулась лбом в его грудь, чувствуя, как он дрожит всем телом.

– Не могу без тебя. – Его голос тоже задрожал. – Жизнь моя…

– Саяна! – рявкнул Данила.

Я вздрогнула, подняла голову и волшебство рассеялось. Но в глазах Горана, блестящих от слез, по-прежнему безраздельно царила любовь.