Сантьяго

– С удовольствием. Шагни влево, чтобы мои сканнеры прощупали тебя.

Каин подчинился, услышал тихое гудение.

– Ты думаешь, что для разговора со мной тебе понадобятся два пистолета и нож? – спросил голос.

– Нет.

Дверь приоткрылась на несколько дюймов.

– Брось их в щель, Себастьян. При расставании я их тебе верну.

Каин поочередно бросил оба означенных пистолета и нож в зазор между дверью и косяком.

– А теперь твой друг.

– Моя фамилия Тервиллигер. – Маленький картежник занял место Каина перед сканнерами. – Оружия у меня нет.

– Действительно нет, – согласился голос несколько мгновений спустя. Еще короткая задержка, и дверь ушла в стену. – Заходите.

Через небольшую прихожую, оружие оттуда уже убрали, они прошли в просторную, роскошно обставленную гостиную. Толстый, мягкий ковер. Стулья и столы, сработанные из редких пород дерева Дорадуса IV, мягкий свет, огромное окно с видом на город, произведения искусства, собранные с разных планет, иконы, золотые и серебряные распятия. Посреди гостиной, широко улыбаясь, стоял полный мужчина в шелковом костюме, с редеющими, поседевшими волосами.

– Здорово, здорово. – Сократ шагнул к Каину, обнял его. – И чем ты занимался все эти годы, Себастьян?

– Охотился за головами.

– Логично, – кивнул Сократ. – Убивать людей – твоя профессия. – Вновь улыбка. – Черт, как же давно мы не виделись! Садись. Хочешь чего-нибудь выпить?

– Может, позже. – Каин присел на диван. – А где телохранители?

– Зачем они мне? Я – респектабельный бизнесмен, а наличных я здесь не держу.

– На Силарии остались люди, которые хотели бы отправить тебя к праотцам.

Сократ рассмеялся.

– Даже если бы они знали, где меня искать, в чем я очень сомневаюсь, едва ли кто еще помнит меня. После моего отъезда они свергли еще четырех или пятерых диктаторов. – Он повернулся к Тервиллигеру: – А вы тоже охотник за головами?

– Нет, – ответил картежник. – Я всего лишь гость, который с удовольствием что-нибудь бы выпил.

– Что желаете?

– Все равно, лишь бы мокрое.

Сократ подошел к стене, нажал на невидимую кнопку. Тут же сдвинулась панель, открыв заставленный бутылками бар.

– Как насчет виски?

– С удовольствием. – Тервиллигер пододвинул к дивану стул, сел.

Сократ налил виски в стакан, добавил содовой, протянул стакан Тервиллигеру, потом повернулся к Каину.

– Черт, ну до чего приятно вновь увидеть тебя, Каин. – Сократ опустился в прекрасное, ручной работы кресло. – Сколько прошло лет… двадцать?

– Двадцать один.

– Надеюсь, у тебя все в порядке?

– Жаловаться не на что.

– Мне тоже, если уж говорить откровенно. Я полностью изменил жизнь. Новое имя, новая планета, новые деньги.

– Однако вкусы у тебя прежние. Все так же питаешь слабость к роскоши. – Каин обвел рукой гостиную.

– Грешен, – последовал ответ. – Но излишества очень уж скрашивают жизнь. Так что привело тебя ко мне, Каин?

– Информация.

Сократ разом подобрался:

– Хочешь купить или продать?

– Купить.

– Через несколько минут ко мне должны прийти, так что времени у нас меньше, чем хотелось бы. Может, мы сможем сегодня или завтра пообедать и повспоминать прошлое. А сейчас давай уж ограничимся делами. Какая тебя интересует информация?

– Я ищу одного человека. Ты можешь помочь найти его.

– Если только ты не ошибаешься. Кто он?

– Сантьяго.

Сократ нахмурился:

– Извини, Себастьян. Спроси меня о ком-нибудь еще, и я ничего с тебя не возьму.

– Других я не ищу.

– И напрасно. Оставь его в покое.

– Дружеское предупреждение? – полюбопытствовал Каин.

– Серьезное предупреждение. Он тебе не по зубам. – Сократ помолчал. – Черт, да он никому не по зубам.

– Тогда какие дела может он вести с ростовщиком?

– Я – финансист, – поправил его Сократ.

– Я прекрасно знаю, кто ты. И не могу взять в толк, зачем ты ему. Денег-то у него предостаточно.

– Время от времени я организую переговоры между участниками различных деловых предприятий, – улыбнулся Сократ. – Мое призвание, как я его себе представляю, – сводить имеющих деньги с умеющими инвестировать их с максимальной прибылью.

– Я-то себе представляя, что твое призвание в другом. – Каин выразительно посмотрел на иконы и распятия.

Сократ пожал плечами:

– Одно другому не мешает. Господь Бог все понимает, особенно когда видит суммы моих еженедельных пожертвований.

– Я готов щедро отблагодарить Его, если ты поговоришь со мной о Сантьяго.

– Это невозможно.

– Назови свою цену.

– Цены нет. Эта информация не продается.

– Насколько мне известно, Уиттейкер, продавалось все, что принадлежало тебе.

Сократ вздохнул:

– Ты, конечно, вспоминаешь Силарию.

– Именно так.

– Там мне приходилось действовать в совершенно иной ситуации. Я стоял во главе коррумпированного, стажирующего государства…

– Отчего коррупция и стагнация только усилились, и Демократии пришлось избавляться от тебя, заплатив отступные.

– Ты несправедлив, Каин.

– Перестань, Уиттейкер. Я был там, когда твои штурмовые отряды расстреляли десять тысяч мужчин и женщин.

– Никто из нас не избежал ошибок, – отрезал Сократ. – И я первый признал свои.

– Я уверен, что твои признания утешили их.

– Мне следовало расстрелять тридцать тысяч, – добавил Сократ.

Тервиллигер хохотнул, Каин же молча сверлил Сократа взглядом.

– После революции, – продолжал тот, – ты должен или превратить врагов в союзников, или уничтожить их. А вот оставлять их на свободе, чтобы они плели против тебя заговоры, недопустимо. С союзом ничего не выходило, так что мне не оставалось ничего другого, как избавиться от них. Как выяснилось, меня подвела мягкотелость. Я верил тому, что сам и говорил. Поэтому мне пришлось девяносто процентов усилий тратить на обеспечение собственной безопасности и лишь десять – на то, чтобы поставить Силарию на ноги. Не приходится удивляться тому, что я потерпел неудачу.