Саньяси

– Какое название? – Тут же дёрнулся господин Ладожский.

– "Транс-Инвест-УкрПромТорг-Сальцэ"! Причём, ударение на последнюю букву "Э"!..

Все расхохотались. Громче всех и дольше смеялся граф.

– И как это расшифровывается?! – Спросил он, отсмеявшись и вытирая выступившие слёзы белоснежным платком.

– А это Вы у него спросите. – Посоветовал Шурик.

– С чего это вы так веселитесь? – Заинтересовался подошедший старичок.

На вид ему было лет двести. Маленького роста, лицо узкое, с крысиными усиками. Глазки маленькие, живые, быстро бегающие. Уши острые, как у описываемых в фантастических романах эльфов.

– Бывший великий и могущественный, родоначальник Шушаринского племени, праотец крысиных, поселившихся в славном городе Любоград, бухгалтер всех времён и народов, он же надуватель крысоловов, обладатель диплома "не пойманный шулер", а так же по совместительству и неосторожности, допущенной в давние времена, отец своей Святой Дочери, из чайной избы, отобранной у бывшего владельца, нерасторопного хозяина с берестовым лукошком, великолепной и неповторимой нынешней хозяйкой знаменитого питейного заведения мадам Шушары, господин Шушер, дедушка, Шушарочки, и проживает в замке Шушеров, Любоградской губернии. – Улыбаясь, представил подошедшего старичка Седой.

– Надо же тебе! Всего неделю назад тишь да благодать! А тут столько сразу и всего!.. Не серьёзный народ. – Пробурчал старичок. – Разве так можно?! Новички перепугаются, сбегут Бог знает куда! Или, не приведи господь, заблудятся в нашем сказочном лукоморье!.. Ищи их потом! У нас же нет службы спасения. Каждый сам себе спасатель.

– Не волнуйтесь, дедушка Шушер, мы их спасём. – Поручился за новичков господин Шурик. – Выпьете с нами? За новичков?

– Нет, нет! – Заторопился старичок. – Сердце, понимаете ли!..

– У нас у всех сердца. – Возразил Шурик. – Или Вы думаете иначе?

– Извините. Благодарствую! – Пятясь, раскланивался дедушка Шушер.

– А если не извиним? – Страшным голосом спросил Шурик.

Папаша местной барменши рванул со всех ног прочь от этой компании.

– Эй! Куда! – Закричал ему вслед Шурик. – Мы же ещё не выяснили!..

Дедушка Шушер скрылся за дверью кухни так быстро, как далеко не всякий молодой человек скрылся бы.

– Ого! Какой шустрый! – Подивился я, принимаясь за спагетти с песто, грибами и тунцом. – Я думал, что ему лет двести, не меньше.

– Хм. – Хмыкнул Шурик. – Ему куда больше.

– Да ну! Столько не живут. – Не поверил я.

– Это у вас не живут. – Возразил Шурик. – У нас живут так долго, что обычным людям этого просто не понять.

Мы много говорили о мистике и мистиках, о непонятном и непознанном, о символизме и знаках, которые помогают человеку на его жизненном пути. О том, какой интересной может стать жизнь, если относиться к ней как союзнику и другу.

– Не думаю, что мои сообщения в городе вообще чему-то способны научить. – Говорил шкипер. – Я просто обозначаю символы. Я ничего не умею объяснять.

– Это Вы-то не умеете объяснять? – Удивился Шурик.

– Мы живём в символическом мире. Вся наша жизнь – символ. Любая жизнь любого человека – это знак. Задайтесь целью, и вы отгадаете скрытый смысл знаков. Даже не отгадаете, а просто вспомните. В своих речах я просто говорю о том, в чём многие боятся себе признаться.

– Бог ты мой! Шкипер, что с Вами произошло?! Что за патетика? Что за возвышенный слог?! Вы ли это?

– Начнём с того, что я заговорил не для того, чтобы кого-то в чём-то убедить, кому-то что-то объяснить – что делать и как. Я, собственно, произносил слова сам для себя и про себя. Когда я что-то воплощаю в словосочетаниях, это помогает мне лучше понять самого себя, открыть неведомые стороны собственной души… Во-вторых, единственное, что может показаться людям действительно убедительным во мне – это мой собственный опыт. Всё! Больше мне не чем с ними поделиться. Мои любимые книги, которые я читаю и перечитываю, это те, в которых я нахожу отражение движений собственной души, может быть, даже таких, о которых я и не подозревал до этого. И если человеку попадаются такие мысли – он вдруг обнаруживает, что, он – не один. Оказывается, что есть ещё кто-то, кто чувствует, так же, как и ты сам, вдруг выясняется, что некий житель знает и о твоих чувствах тоже! Одно только ощущение того, что ты не одинок, придаёт удивительные силы для воплощения своей мечты. Для воплощения своей мечты своими собственными силами и способами. Собственными, а не чьими-то ещё. Тому, кто испытывает чувство разочарования в самом себе после моих сообщений, речей, как хотите называйте, я скажу: "Поверь, что ты не одинок! Таких, как ты, много. Просто вспомни свою мечту или цель и иди к ней своим собственным путём. Потому что только так ты можешь чего-то добиться". Очень важно при этом чувствовать, что ты не один. Может быть, одно из важнейших чувств, которые пробуждает искусство, – это именно ощущение неодиночества. Именно этим искусство и помогает изменять отношение людей к себе и жизни.

– Шкипер, позвольте, я постучу по Вашей руке?

– А это ещё зачем? – Теперь удивился отставник.

– Затем, чтобы я мог убедиться в том, что Вы есть Вы, а не железный боцман, о котором мне все уши прожужжали.

Моряк настороженно посмотрел на Шурика, и убрал руки под стол. Однако в этом положении нельзя было контролировать кружку, а потому он тут же схватился за неё обеими руками.

– молодой человек, – заговорил шкипер, – Вам не кажется, что Вы ведёте себя?.. Ммммм. Несколько не тактично?

Шурик едва заметно смутился.

– Согласитесь, сударь, ежели вы считаете возможным чьи-то тексты, мысли, формы изложения называть бредом и пустой трепотнёй, исходя лишь из Ваших представлений обо мне, то и у меня появляется право не стесняться в выражениях по отношению к Вам. Что значит: железяка?

– Простите, шкипер, но я не называл Вас так! Я просто хотел убедиться, что Вы не подстава!

– Послушайте, как Вас там?.. Вам никогда в голову не приходило, что железный Боцман не станет употреблять ром? Он ведь просто заржавеет. Да и нет у него резервуара для подобных жидкостей. Ему это ни к чему.

– Простите великодушно! Я не подумал.

– Вот-вот! Всегда Вы так, молодые!.. Сначала ляпнете, а потом думаете. – Он отвернулся к стене, и добавил едва слышно: – Если вообще есть чем думать.

– О чём ведём речь? – Поинтересовался седой, вернувшийся после достаточно длительного отсутствия.

– Мы говорим о символах и символистах. Ну, и вообще, просто болтаем. Вот молодой человек интересуется, что я люблю?

– Ага, понял. И вы ответили: Я очень люблю играть в шашки, шахматы и домино, только чтобы обязательно выигрывать. Если не выигрывать, тогда не надо. Я люблю также смотреть телевизор: всё равно, что показывают, пусть даже только одни таблицы. Я люблю дышать носом. Особенно я люблю петь и всегда пою очень громко. Ужасно люблю рассказы про красных кавалеристов, и чтобы они всегда побеждали.

– Белых. – Ворчливо поправил шкипер.

– Люблю стоять перед зеркалом и гримасничать, как будто я Петрушка из кукольного театра. Ром я тоже очень люблю.

– Кубинский, а не Ямайский, как Вы изволили заказать. – Снова прокомментировал шкипер.

– Я люблю на демонстрациях махать белоголубым флажком и дудеть в "уйди-уйди!". Очень люблю звонить по телефону. Я люблю строгать, пилить, я умею лепить головы древних воинов и бизонов, и я слепил глухаря и царь-пушку. Всё это я люблю дарить. Когда я читаю, я люблю грызть сухарь или ещё что-нибудь.

– Особенно уши Шурика. – Снова пошутил шкипер.

– Ещё очень люблю ужей, ящериц и лягушек. Они такие ловкие. Я ношу их в карманах. Я люблю, чтобы ужик лежал на столе, когда я обедаю. Люблю, когда мадам Шушара кричит про лягушонка: "Уберите эту гадость!" – и убегает из чайной избы. Я люблю посмеяться… Иногда мне нисколько не хочется смеяться, но я себя заставляю, выдавливаю из себя смех – смотришь, через пять минут и вправду становится смешно.

– Нет. – Улыбнулся шкипер. – Я ещё не успел ответить.