Сапфир. Сердце зверя

Стоило только увидеть хищный надменный взгляд его глаз, которые оказались какого-то совершенно невероятного темно-синего цвета, словно ночной океан, в котором собиралась буря.

Так смотрят свирепые опасные хищники на своих дрессировщиков, которые вынуждены ходить в наморднике и исполнять приказы в ожидании той сладостной минуты, когда глупый маленький человек расслабиться настолько, что одна лишь секунда станет для него роковой. И возможно последней, когда зверь обретет долгожданную и выстраданную свободу, а человек будет растерзан, доживая последние минуты своей жизни в крови и агонии страшной боли.

Сейчас каждый из нас понимал, что ОН гораздо сильнее.

И нет такой силы, которая сможет остановить его от жестокой расправы, которая горела в адски черном зрачке буквально красными отголосками пламени его ярости и жажды крови.

В какой то момент, я поняла, что не могу дышать, во все глаза глядя на этого огромного дьявольски прекрасного мужчину, в теле которого было заключено что-то настолько мощное, что его силу я могла ощутить каждой клеточкой тела, словно отголоски взрыва ядерной бомбы!

– ВПЕРЕД!
– прошипел Нил слегка истерично и явно уже не веря в силу и настойчивость собственного приказа, когда я снова увидела в его руке тот самый футляр – черный и продолговатый, без острых граней. Словно для ручки или какой-нибудь письменной принадлежности.

Новенький усмехнулся, проследив за его рукой.

Мрачно. Хищно. Плотоядно.

Показывая полоску идеально ровных белоснежных зубов…

…и клыки.

На мой судорожный выдох, в котором смешались страх, полнейшее непонимание и – черт его возьми!
– явное возбуждение, новенький перевел взгляд на меня, окинув сосредоточенно и как-то очень уж тяжело, вдруг исчезая из поля зрения без единого звука, даже если было полное и правдивое ощущение того, что сейчас он кинется на нас с Нилом, чтобы растерзать без сожаления и чувства вины.

То, что он не растворяется в воздухе, а все-таки двигается, я смогла понять только по тому, как зашевелилась трава, расходясь волнами, как расходятся волны от движения подводной лодки.

На какую-то секунду воцарилась тишина, которая зависла одной истеричной звенящей нотой, а потом словно мир взорвался целой какофонией страшных звуков - истошных воплей, криков и мольбы о помощи, вперемешку с градом выстрелов, когда палили без разбора из автоматов и каким-то совершенно немыслимым скрежетом, словно машины пустили через огромные мясорубки на металлолом…

Меня начинало уже просто потрясывать от происходящего ужаса в попытках понять хоть что-то, когда, приподнявшись на локтях и вытягивая голову, я смогла увидеть сквозь кусты и поросль высокой травы, в буквальном смысле летающих людей.

Нет. Они не были парашютистами. И даже космонавтами.

Не думаю, что где-то в кустах стоял большой батут, на котором охрана и наши враги решили поразвлечься в самый разгар кровавых разборок!

Их кидали…

С такой невообразимой силой, что живые и уже не очень целые люди казались не кем иным, как оловянными солдатиками в чьей-то игре. О том, что иногда летали не только люди, но и их части, я старалась даже не думать, чувствуя, как у меня клацнули зубы и задрожал подбородок.

– Мишка, посмотри на меня, - меня не смогла успокоить даже ладонь Нила, которая настойчиво легла на мою холодную щеку, заставляя повернуть голову в другую сторону и смотреть в его серьезные глаза, словно мужчина пытался загипнотизировать меня.

Он смотрел до тех пор, пока я не сконцентрировалась лишь на его стремительно бледнеющем лице, стараясь не прислушиваться к тому, какие зверства происходили за моей спиной, наконец кивая и продолжая приглушенно и твердо:

– А теперь послушай, что я скажу, и постарайся сделать всё, как нужно.

Я отрывисто кивнула, стараясь сдержать свою дрожь, что пока не получалось совершенно никак.

– Когда вернешься домой в целости и сохранности – забудь всё, что видела и слышала! Забудь и никогда не вспоминай это, Мишка! Поверь, так будет лучше для всех и в первую очередь для тебя!

Я моргнула, вглядываясь в глаза Нила и видя в них чувства, которые не замечала никогда раньше.

Всегда холодный и сдержанный мужчина, словно внезапно обнажил свою душу, отчего я в какой-то момент отшатнулась почти в шоке, замерев лишь потому, что он продолжал держать меня окровавленной ладонью за лицо, вглядываясь в мой дрожащий зрачок, который был не в состоянии уместить все увиденное, услышанное и внезапно осознанное.

В его глазах была та жажда и нежность, которая обычно бывает у влюбленных, что, измучившись от долгого ожидания, способны на немыслимые поступки, вопреки здравому смыслу, правилам приличия и логике.

…боже, он был влюблен в меня!

И почему я смогла увидеть это только сейчас на пороге жизни и смерти, в такой страшной ситуации, которая словно поместила мои мозги в мясорубку?!

Я не знала, что могу сказать и как реагировать на то, что теперь Нил не скрывал за холодом отрешенных глаз, приоткрыв рот, но не выдохнув ни звука, потому что он осторожно скользнул пальцем по моим губам, покачав головой и продолжая быстро и резко, словно боясь, что у нас больше нет времени:

– Дальше пойдешь с ним.

Я тяжело сглотнула, тут же понимая о ком идет речь, и на секунду плотно закрывая ресницы, когда за моей спиной раздался истошный вопль какого-то человека, полный паники такой жуткой, что тошнота вспыхнула в животе, словно ядовитая бабочка.

– Только он сможет доставить тебя до нужного места. Ты - его главная задача и гарантия, Мишка. Не будет тебя – не будет и его.

3 глава.

Едва ли я понимала, о чем речь, пока просто старалась сделать как Нил и говорил – запомнить его слова, чтобы осмыслить их потом. Если такая возможность будет. И мы сможем выбраться живыми.

– Он сделал всё, чтобы избавиться от нас и проявить себя.

Сердце зашлось от дрожи, когда я пристально всматривалась в глаза Нила, буквально впитывая в себя каждую его эмоцию, и боясь поверить в то, что он говорил.

– О чем ты?..

Нил поморщился, явно не желая вдаваться в подробности того, что теперь было уже не так важно, по его разумению:

– Была засада. Это место знали заранее и нас ждали.

– …но при чем здесь ОН?

– Потому что только он мог свободно передвигаться всё это время, не появляясь на глазах. И только у него была необходимая информация о нашем передвижении, которой он мог спокойно поделиться с теми, кто пытается получить тебя ради шантажа твоего отца.

Я лишь поджала губы, не желая верить в то, что говорил Нил и почему-то пытаясь оправдать того, кто пугал меня всё сильнее с каждым часом, проведенным рядом.

Страшно было то, что вместе с моим страхом росло и моё притяжение…

– Зачем тогда ему защищать нас сейчас?

– Не думай, что он делает это из благородных побуждений, Мишка. У него нет другого выбора. И восторга от нахождения здесь на невидимой привязи он не испытывает.

За спиной снова раздались жуткие вопли и автоматные очереди вместе с каким-то совершенно немыслимым, нечеловеческим рычанием, от которого я побледнела и пошатнулась, ощущая, как на затылке в буквальном смысле зашевелились волосы!