Сапфировая скрижаль

— Подойдите и сядьте.

Вошедший подчинился. Было в нем нечто странное, особенно в глазах. Голубые глаза Диаса были настолько светлыми, что казались слепыми.

— Все в порядке, — едва слышно проговорил он. — Наши люди их обнаружили. Думаю, в настоящий момент они уже неподалеку от Херес-де-лос-Кабальерос.

Исповедник королевы выглядел довольным.

— Значит, отец Альварес нам не солгал.

— А вы сомневались? — нахмурился Диас.

— И еще как! Для некоторых двуличие — вторая натура. И я сильно подозреваю, что фра Альварес из их числа. Видите ли, это сущий хамелеон. Я знаю, что в отличие от своего хозяина, Великого Инквизитора, он вполне способен служить и Богу, и государству. Государству и своим личным интересам. Ну и Богу. Именно поэтому я и настаивал, чтобы вы взяли на себя слежку за этими людьми. Вы отлично выполнили вашу работу. Теперь главное — не упускать их из виду.

— Можете на меня положиться, фра Талавера. Но все же учтите, что это не так просто. Прихвостни инквизитора следуют за ними, как тени. Мы сильно рискуем. Нас могут обнаружить в любой момент.

— Я в вас верю. У вас все получится. — Немного подумав, Талавера спросил: — Женщина… Она по-прежнему с ними?

Диас кивнул.

Взгляд Талаверы устремился в пространство. Он вспоминал тот день, когда Мануэла Виверо сидела с ним рядом во время аутодафе на площади Сокодовер. Он в жизни бы не подумал, что эта женщина, учитывая ее происхождение, окружение, да и сам факт, что она женщина, сможет внедриться к этим троим мужчинам. Ее храбрость достойна уважения.

Диас кашлянул, отвлекая Талаверу от воспоминаний.

— Мне нужно ехать в Саламанку, — снова заговорил исповедник королевы. — Ее Величество возложила на меня обязанность возглавить комиссию, которая там вскоре соберется. Я вас предупрежу в нужное время и сообщу, где вы сможете меня найти. Договорились?

— Безусловно. А теперь мне надо возвращаться. До Херес-де-лос-Кабальерос путь неблизкий.

Талавера разрешил ему удалиться.

Оставшись один, он, чуть сгорбившись, принялся вышагивать по комнате. В предрассветном освещении его лицо приобрело пепельный оттенок.

Перед его глазами как разъяренная молния промелькнуло строгое лицо Томаса Торквемады. И он поймал себя на том, что невольно сжимает кулаки. Торквемада со своей одержимостью. Торквемада со своей манией величия, своими перегибами во всем. Человек, пожираемый амбициями, одержимый жаждой оставить свое имя — любой ценой — в золотой книге Испании. Но больше всего раздражало — и что Талавера совершенно не переносил — его растущее влияние на королеву. Нужно как можно скорее положить этому конец. Этот мнимый заговор как раз предоставил желанную возможность. Если эти люди невиновны — а Талавера был в этом полностью убежден, — то Великий Инквизитор превратится в посмешище. А если виновны, то Талавера приложит все усилия, чтобы опередить Торквемаду. И в обоих случаях окажется в выигрыше. Это вопрос недель, если не дней.

Башни замка тамплиеров, расположенного на въезде в город, отбрасывали серые тени на церковь Санта-Марияде-ла-Энкарнасьон, воздвигнутую к востоку от рва.

По бастионам вышагивали стражи. Над замком реяла яркая орифламма. Чуть ниже замка перешеек образовывал мостик между двумя зелеными холмами. На вершине одного из них сверкал на солнце белизной домов город с шестью вратами. В небо возносились колокольни.

— Ну и что вы думаете? — поинтересовался Сарраг, развернувшись в седле. — Баруэль ничего не говорит о замке, а лишь о башне. Помните: На границе города, в сердце равнины Сеннаар возвышается кровавое строение. Значит, речь идет об одной из башен. Я насчитал шесть. И какая же из них, по-вашему, это самое кровавое строение?

— Единственный способ узнать — спросить, — ответил Варгас. — Подождите меня здесь.

Привстав в стременах, францисканец галопом поскакал ко входу в замок. Подъехав, он окликнул часового и о чем-то с ним быстро переговорил. Рядом с часовым появился еще один человек. Разговор возобновился. Наконец монах, кивком поблагодарив собеседников, развернулся в седле и жестом подозвал компаньонов.

— Ну? — вопросил Сарраг, остановив коня возле Варгаса.

— Разговор вышел кратким. В настоящий момент замок в порядке исключения находится в распоряжении коррехидора, на которого возложена оборона города. Прибытие графа де Гранина, в чье распоряжение отдан замок, ожидается к вечеру. А пока что мне удалось договориться, чтобы нам оказали любезность. Мы можем посетить башни, точнее, одну из них: Торре-Сангриента.

— Кровавая башня? — изумился Сарраг. — Растолкуйте нам!

— Знаете, как называется этот замок? — Варгас погладил висящий на шее маленький деревянный крестик. — Кабальерос Темплариос. Следовательно, я был прав, утверждая, что есть связь между Хирамом и тамплиерами. — Он посмотрел на Мануэлу. Уголок его губ иронически дрогнул. — Я позволил себе заявить капитану, что предки сеньоры Виверо были среди тамплиеров, павших здесь в сражении с маврами. И это место для нее много значит. Все, что она хочет, — это осмотреть его, пусть даже и наспех. — Он прикинулся виноватым. — Смею надеяться, вы не обидитесь на меня за эту небольшую ложь? В конце концов, раз вы с нами, то вполне естественно, что от вас должна быть польза, не так ли?

Мануэла молчала, думая, что будет первой аплодировать, когда этого ренегата закуют в железо.

— И знаете, что самое смешное? — продолжил Варгас. — Капитан мне ответил, что входить внутрь строжайше запрещено. Но в порядке исключения он позволит нам посетить одну из башен. И он добавил: «Самую символичную — Торре-Сангриента». — Рафаэль указал на вторую башню, ту, что возвышалась над северным крылом. — Вот она. Разве Баруэль не уточнил: На границе города, в сердце равнины Сеннаар, возвышается кровавое строение? Мы думали, что речь идет о здании, где произошла какая-то трагедия. Помните, ребе Эзра, вы сами сказали, что слово «кровавое» наводит на мысль, что это здание было свидетелем какой-то драмы? Кровавая башня.

— А капитан не объяснил, откуда взялось это название?

— Да. Именно в ней перебили тамплиеров, отказавшихся передать замок местным нобилям. Это случилось примерно в мае 1312 года.

— Тамплиеры, вырезанные нобилями? — переспросил араб. — А по какой причине? Я всегда думал, что рыцари сражались на вашей стороне, на стороне христианских королей Испании. Против нас, мавров.

— Верно. Но были и исключения. После роспуска ордена Венским собором в 1312 году было принято решение, что все имущество тамплиеров перейдет ордену госпитальеров Святого Иоанна Иерусалимского. Но вышло по-другому. В период анархии, наступившей после смерти Фердинанда IV, некоторые нобили, не имевшие ни малейшего представления о чести, решили наложить лапу на это самое имущество. И на данный замок в том числе. Тамплиеры были перебиты, когда пытались во исполнение решение Венского собора сохранить замок для передачи госпитальерам. Последние защитники укрылись в этой башне, на самом верху. Отсюда и название…

— Ну, вот и еще один отличный пример беззакония, характерный для рода человеческого! — иронично бросил Эзра. — Ну-с, за сим… Не отправиться ли нам наконец туда, чтобы выяснить, что же скрывается за таинственной цифрой «три»?

Охваченные охотничьим азартом, они не соизволили пригласить Мануэлу с собой.

Эзра плевался, кашлял, ругался и наконец шмякнулся мешком у каменного парапета.

— Больше никогда… — заикался он. — Никогда больше не пойду на такое… Вы считали? А я вот подсчитал… Двести семьдесят две ступеньки…

— Сами виноваты, — отрезал Варгас. — Никто не заставлял вас идти с нами.

— Он прав, — поддержал араб. — Чего вы испугались? — Он указал на окружавшую их пустоту. — Никаких потайных дверей… Никакой возможности уйти отсюда, кроме как спуститься тем же путем, которым поднимались. — Он подошел к парапету и чуть свесился. — Тут как минимум локтей сто высоты.

— И что, по-вашему, нам следует искать? — спросил монах. — Предмет? Письмо? Знак?

— Что толку задаваться вопросом? Давайте искать! Сарраг опустился на корточки и принялся изучать пол, медленно ведя ладонью по каменным плитам в поисках малейшей трещинки, утолщения или дырки.