Саркома

– Перед искушением редко кто устоит, – согласился Виктор Сергеевич.

– Чекисты сетуют на большую загруженность, так как в поселке и селах района активизировались сектанты: баптисты-пятидесятники, адвентисты седьмого дня и свидетели Иеговы. У последних сектантов изъяли комплект журнала «Сторожевая башня» и агитационные брошюры, изданные в Бруклине. По сути, это «пятая колонна», агенты влияния, наносящие вред не только православию, но и советскому строю. Они задействованы в тайных операциях ЦРУ, ФБР, АНБ и других западных спецслужб.

– Да, с этими мракобесами надо усиливать борьбу. Недоработки, упущения тех же Слипчука и Калача. Вместо того, чтобы пресечь сектантов, агентов капитализма, они делят баб.

– В случае насилия, Лариса Юрьевна не молчала бы. Она дама с характером, гордая. Если между ними и возникла страсть, произошла интимная близость, то по взаимности, – сообщил Лев Платонович.

– Почему чекисты раньше не сигнализировали об аморальном поведении Слипчука? Всполошились, когда запахло жареным? – возмутился Макарец.

– Так ведь и другие госслужащие грешат этим делом, – произнес помощник. – Как говорится, запретный плод всегда слаще.

– Грешить надо с умом, – заметил первый секретарь обкома.

– В КГБ на шалости Слипчука закрывали глаза, мол, это личная, интимная жизнь гражданина.

– У нас с вами, Лев Платонович, на сей счет больше возможностей, однако не позволяем себе вольностей, усмиряем плоть, не поддаемся соблазнам, искушениям, не порочим моральный облик коммуниста.

– Да, не порочим, – подтвердил Гнедой.

– Получается, что Слипчуку поделом перепало. Надо перевести его на хозяйственную работу, в какой-нибудь захудалый колхоз, быкам хвосты заносить, – вслух рассуждал Виктор Сергеевич.

– В селе тоже много красавиц, взращенных на молоке, масле, фруктах, ягодах и овощах, – напомнил помощник.

– Пусть энергию расходует не на баб, а на то, чтобы вывести колхоз в передовые. Там не шибко разгуляется. За нравами следят старушки и старики сталинской закалки. Мимо них мышь не пробежит.

– Эх, Виктор Сергеевич, в саду, в лесополосе, на сеновале легко со знойной голубкой спрятаться от чужих глаз. Хотя какой из Слипчука в инвалидной коляске председатель колхоза и сердцеед. Через ногу не сможет перелезть, нескоро его потянет на баб.

– Насчет сеновала из личного опыта, что ли знаешь? – усмехнулся первый секретарь.

– По молодости лет, – с грустью вздохнул помощник. – Весна, комсомол и любовь. Все мы в те годы норовили девчат портить. Особенно весной, когда гормоны бурлят. Как мартовские коты, искали любовных приключений.

– С водителями драчунов встречался?

– Непременно. Михаил Трошин – водитель Калача, как водится, на стороне своего шефа. Сообщил, что Слипчук первым затеял поединок, поцарапал майору лицо и нос, тот вынужден был обороняться. Поведение водителя Слипчука мне показалось странным.

– В чем именно?

– Буром пошел против Александра Петровича. Заявил о том, что тот выпил в ресторане «Старая крепость» триста граммов коньяка и при встрече с Калачом первым полез в драку, поцарапал майору лицо и нос. В общем, слово в слово, будто под копирку, повторил показания Трошина. Я уверен, что Калач, обладая опытом оперативной работы, успел их проинструктировать. Скорее всего, склонил Цыгейку на свою сторону, посулив должность, блага или, напротив, шантажировал, угрожал и тот сдался.

– На лице Калача есть следы насилия?

– Нет, успели сойти.

Макарец, напустив на лицо суровость, спросил:

– Против кого будем заводить персональное дело?

Пристально поглядел на Льва Платоновича. Тот медлил с ответом и после паузы произнес:

– Зачем?

– Как это зачем? Мы обязаны жестко реагировать на инцидент другим коммунистам в назидание. А то ведь одни возомнят себя Казанова, а другие – ревнивцем Отелло. Иначе не удастся пресечь разборки с травмами и скандалами, порочащими высокое звание коммуниста.

– Виктор Сергеевич, скандал надо замять, спустить на тормозах, пока не получил широкий резонанс, – посоветовал помощник. – Если информация дойдет до ЦК партии, до генсека, то Леонид Ильич поручит Суслову и Пельше разобраться. Эти аксакалы раздуют кадило, что нам не поздоровится. Вороньем слетятся журналисты из Москвы, в том числе из «Правды» в погоне за сенсацией, жареными фактами, пострадает ваша репутация. Зачем нам эти осложнения и дурная слава?

– Резонанс, репутация? – Макарец призадумался. – Дурная слава нам не нужна. Тогда труженики ни ордена, ни переходящего Красного знамени за достижения в соцсоревновании не получат, останутся без наград и почестей и отдельные передовики производства и ударники труда.

– Будь у нас рядовая область, как та же Житомирская, Херсонская, Тернопольская, а ведь Крым – всесоюзная здравница, летняя резиденция генсека и членов Политбюро. Едва в мае-июне прогреется море, весь политический бомонд, как перелетные птицы, слетаются на южный берег в Ялту, Алушту, Севастополь, Евпаторию, Симеиз, Алупку…

Как историк, напомню, что это повелось еще с вояжа императрицы Екатерины 11 и других самодержцев, в том числе последнего царя из династии Романовых Николая 11, известного, как кровавый, облюбовавшего Ливадийский дворец, откуда он совершал прогулки по царской тропе…

– Лева, ты осторожнее с такими сравнениями, параллелями и аллегориями. Могут возникнуть неприятности. По твоему получается, что генеральный секретарь ЦК КПСС и члены Политбюро мало, чем отличаются от венценосных персон, – предостерег Макарец. – А насчет инцидента, пожалуй, ты прав, надо взвесить все «за» и «против», чтобы не ударило бумерангом. Злопыхатели, сексоты, анонимщики настучат «наверх» по линии КГБ или в комиссию партийного контроля. Как тогда будем выглядеть, какую нам дадут оценку? И на кофейной гуще гадать не надо. Пропесочат по полной программе за укрывательство негативных фактов.

– Вполне вероятно, но риск – благородное дело, – напомнил Гнедой. – В случае утечки информации объясним свою позицию, мол, решили разобраться на месте, чтобы не отвлекать ЦК от важных дел. Покаемся, а повинную голову меч не сечет.

– Лев Платонович, тебе бы дипломатом работать, чтобы нашим идейным врагам мозги пудрить, – польстил первый секретарь.

– Не откажусь, походатайствуйте перед главой МИДа Андреем Громыко, вы ведь с ним часто пересекаетесь в ЦК.

– Твои мудрые советы мне самому нужны, поэтому дорожу надежными помощниками и советниками. За усердие в выполнении деликатных поручений летом вместе с семьей отдохнешь в санатории ЦК КПСС «Россия», что вблизи Ливадии.