Сарнес

Она произнесла в пустоту:

— Так надо. Мне жаль.

Великий Хан отшатнулся, собираясь встретить смерть. Тыльная сторона руки, заслоняющей лицо, уже не просто шла пузырями — она сияла открытой раной. Рукав черного одеяния дымился. Вышитые золотом драконы вспыхнули и прогорели, от вышивки осталась только тень. Вдруг Чжу отвернулась от него и обратилась к призраку:

— Прости, генерал. Я знаю, чего ты от меня ждешь. Но разве может новый мир начаться со старого обычая? Если миру суждено измениться, я должна выбрать для него иное начало.

Повинуясь ее воле, меч и правая кисть исчезли. Рука снова стала розовым тонким обрубком: истина, которая никому не принесет вреда. Таков был выбор Чжу. Она взглянула сверху вниз на Великого Хана:

— Начнем с того, что двух Мандатов под Небом быть не может. Остаться должен мой. Отрекись от своего.

Стоя на коленях, дрожа мелкой дрожью, он все равно не мог этого сделать. Его грудь тяжело вздымалась. На лице читалась мука, но не физическая. Хан произнес хрипло, с отчаянием, почти с мольбой:

— Не могу. Не могу отречься. Это как отказаться от себя самого.

Ма мучительно всхлипнула и выступила вперед. Она опустилась перед ханом на колени и взяла его необожженную руку в ладони — не так, как берутся за руки влюбленные, а жестом утешения. Ма заговорила тихим, полным боли голосом. Чжу стало неловко — она будто подслушивает.

— Твои чувства были настоящими, пусть даже все остальное — не взаправду.

Он не сводил с Ма глаз. Слеза поползла по его бледной коже. Хан поднял руку, заслоняя глаза и треугольный ожог на подбородке. Сердце Чжу понимающе заныло. Она знала, каково это — прощаться: вот она смотрит на умирающего Сюй Да, а Чэнь говорит ей сдаться. На одной чаше весов судьба, на другой — Сюй Да. Судьба была ее сутью, зато Сюй Да — любимым названым братом. Выбрать — все равно что разорваться надвое.

Чжу всегда полагала, что тем, кто отказался от собственной судьбы, подобно настоящему Чжу Чонбе, она просто оказалась не по плечу. А вот ей сил хватало. Наверное, когда судьба — единственная причина и способ выжить, когда человек держится за нее отчаянно, как Великий Хан или Оюан, отречение требует еще больших усилий. Наблюдая за борьбой Великого Хана, Чжу подумала: может статься, отречься — сложнее всего на свете… Ничего не происходило. Затем вдруг над ним выросла тень — рваная паутина на ветру, — повисела немного и бесследно растворилась.

Хан сделал хриплый вдох и повалился вперед. Ма подхватила его.

Судьба перестала довлеть над ним. Но, вдруг поняла Чжу, Хан не превратился в ничтожество после отречения. Он навсегда отринул собственное имя ради ханского титула, и вот Великого Хана больше нет. Вместо него — безымянный коленопреклоненный человек, который может стать кем угодно. Каким угодно.

— Иди, — сказала ему Чжу со странной покровительственной нежностью, с какой могла бы обратиться к самой себе, очнувшейся после поединка с Оюаном и увидевшей забинтованный обрубок правой руки поверх одеяла. — Избери себе новое имя и живи с ним так, как не мог жить раньше. В ладу с собой. Иди, пусть грядущее будет ярким.

Затем она направилась к тому созданию, что некогда звалось Оюаном. Нелегко было преодолеть разделявшие их двадцать шагов. Чжу обратилась к неподвижному призраку:

— Тебе тоже пора, генерал. Освободись от боли, страданий, мести миру и людям. Пусть все закончится здесь.

Снова вспыхнула пламенная рука. От ее прикосновения призрак все-таки поднял голову. На миг перед ней предстала кошмарная личина голодного духа. Затем его коснулся свет, и Чжу увидела прекрасное, бледное, пугающее лицо, которое когда-то знала. На нее смотрели глаза человека, а не провалы во тьму, словно Чжу, окликнув, призвала самого Оюана, его истинную суть. Он слушал Чжу с тоской и мукой.

— Я отыщу его могилу и похороню вас вместе. Ты не оставил потомства, но я не забуду тебя. И мои потомки, и потомки моих потомков станут чтить твою память и возносить за тебя молитвы у памятника, который я прикажу воздвигнуть в твою честь. Иди в следующую жизнь. Проживи ее, выстрадай. Следующую жизнь тоже, и еще одну. С каждым разом будет легче. Пока, наконец, через тысячу лет сила Вселенной не столкнет вас с Эсень-Тэмуром снова. Тогда вы начнете все с чистого листа.

Прикосновение к белой щеке обожгло ее не то чистым холодом, не то жаром. Жуткий диссонанс исчез. Снова запели в унисон две струны, созвучные друг другу среди бесчисленного множества нитей, из которых соткано полотно Вселенной. А затем Оюан ушел. Ветер унес его прочь, как пушинку одуванчика, к новому рождению — в далеких краях, в далеком будущем.

Опустевший без него воздух звенел. К Чжу постепенно начали возвращаться звуки внешнего мира: в дверь с воплями ломились.

Она взошла по ступеням к трону и на миг застыла, рассматривая золотых драконов — место, где восседает солнце. Торжество приглушала скорбь обо всем, что пришлось отдать и утратить ради этого мига. Теперь жертвы и потери станут почвой, из которой проклюнется росток нового мира. Подрастая, он впитает в себя самоотверженность погибших за него, вплетет их в собственный узор. С таким фундаментом ему никогда не придется уподобиться старому миру, стоявшему на власти и насилии. Чжу благодарно подумала: «Он будет самим собой».

Человек, сидящий на полу, в черной мантии цвета старого мира, спросил с болью в голосе:

— Как ты наречешь ее? Свою новую эпоху?

Чжу села. Платье служанки неловко натянулось, когда она широко, по-мужски, расставила ноги — как властелин мира. Руки, целая и деревянная, легли на колени.

— Что до новой династии, основанной императором Хунъу, династии сияющего света, который не иссякнет десять тысяч лет…

Дверь рухнула. Стражники вбежали в зал и, пораженные зрелищем, застыли. И, когда в зал пролился свет новой династии, Чжу с улыбкой сказала:

— Я нарекаю ее Мин.

Благодарности

Всем известно, что писать вторую книгу трудно. Как оказалось, писать ее во времена пандемии — сущий кошмар, поэтому имейте в виду: в нижеследующие благодарности я вложила особое чувство.

Спасибо моему редактору из издательства «Тор», Уиллу Хинтону, за неизменно щедрую поддержку в трудный для меня, для него и для всего мира период, а также — за обманчиво мягкие вопросы, которые вскрывали самую суть истории.

Кроме того, огромное спасибо сотрудникам «Тор» — Оливеру Дауэрти, Ренате Суини, Либби Коллинз и Дэви Пиллай. Также я благодарю тех, кто приложил все усилия, чтобы эта книга увидела свет, особенно сотрудников отделов производства, дизайна, продаж, маркетинга, связей с общественностью, контрактов и финансов. Спасибо литературным редакторам и бета-ридерам, а также Роле Чан за еще одну великолепную обложку.

В Великобритании я от души благодарна Бэлле Пейген и Джорджии Саммерс за мощное продвижение дилогии «Сияющий Император» как собственными силами, так и при внешней поддержке. Я очень тронута тем, как тепло мое странное фэнтези на китайском историческом материале было принято в Великобритании. Спасибо всем сотрудникам «Пэн Макмиллан», чьими трудами обе книги обрели великолепную физическую (и цифровую) форму. Спасибо Марии Реджт из «Мэнтл», Стивену Хаскинсу и Джейми-Ли Нардону из «Блэк Крау ПиАр».