Сато

— Пока нет, — нахмурилась Даша.

— Хорошо, давайте так. Если бы вы услышали историю о первоклашке, который так ловко обвел учительницу вокруг пальца, что бы вы ощутили?

— Ну… Наверное, действительно восхищение, — усмехнулась Даша. — Это как минимум забавно.

— Но обратите внимание, что в рамках сессии у вас такого чувства не возникло. Понимаете, о чем я?

— Ну…

— Кто испытывает раздражение от того, что ребенок дурит учительницу, независимо от того, как он это делает? Я вот, например, едва сдерживаю порыв написать Косте письмо с благодарностью. У меня такое ощущение, что он вернул в наш мир справедливость и отомстил за мои школьные годы.

Даша едва не хлопнула себя по лбу:

— Комплементарный контрперенос!

— Именно.

— При этом… — Даша задумалась. — Удивительно, получается, что чужими детьми гордиться проще… Ведь если я воспринимаю историю как стороннюю, то меня совсем не волнует, что мой ребенок не соответствует каким-то нормам общества. Я не пытаюсь вернуть его в рамки..

— Прекрасное открытие, — похвалил Филипп Викторович. — И да, комплементарный контрперенос, во многом именно из-за этого сессия и не удалась. Вы заняли скорее место его мамы, чем психолога. Более того — мамы, стоящей на стороне школы, а не ребенка, и испытывающей стыд за то, что ее чадо натворило. А теперь вспомните недавнюю вашу фразу: «Не бросать же его!». Да, сынушка делов наделал, но мама его из-за этого, конечно, не бросит. Понимаете, как это повлияло на дальнейшую работу?

— Я не работала с ним, — покачала головой Даша. — Я его прогибала.

— Именно то слово, — кивнул Филипп Викторович. — Идеальное попадание.

— И, естественно, все время упиралась в мозги.

— Вероятно, да. Теперь давайте пойдем дальше.

Даша поморщилась. Надежда на то, что на этом все косяки кончатся, не оправдалась. Какое-то время Филипп Викторович просматривал расшифровку, потом спросил:

— Что такое регицид? Вы уточняли?

— Тактическая игра, вроде шахмат. Тоже из Вахи, как и большинство деталей прошлого Сато.

— Вахи? — не понял супервизор.

— Вархаммера. Книжная и игровая вселенная, в основе которой — вечная война всех против всех.

— Хорошо с материалами работаете, — хмыкнул Филипп Викторович, а потом вдруг спросил: — Вы понимаете, что верите ему?

— В каком смысле? — нахмурилась Даша.

— В прямом. Вы верите, что в теле Кости сидит космический адмирал.

— Контр-адмирал.

— Да-да, я о том же.

Даша какое-то время молчала, но вдруг поняла, что Филипп Викторович не шутит.

— Да вы что? Нет, конечно!

— Значит, не осознаете, — задумчиво протянул супервизор. — Бывает.

— Да нет же!

— Обратите внимание на саму фразу. Она прекрасно отражает текущую ситуацию. Да, нет.

— Даже если бы я ему верила, это только плюс, разве нет? — пожала плечами Даша. — Мы же оба понимаем, что для него это правда.

— Тут мы оба должны вспомнить знаменитую историю про женщин, которые почему-то верили, что их изнасиловали их отцы, хотя полиграф показал, что отцы этого не делали. Но также показал, что женщины не врут. Никто не врет, все правда, — протараторил скучным голосом Филипп Викторович знаменитую историю, которую в качестве примера приводят едва ли не всем психологам. — Да, верить клиенту — это хорошо, но вы должны осознавать, что реальность клиента — только его реальность. В противном случае получится такая ситуация, как сейчас. Вы неосознанно верите и втягиваетесь в игру.

— Но я не верю, что в теле ребенка контр-адмирал! — закатила глаза Даша. — Кто вообще может в такое поверить?!

— Действительно, кто? — хмыкнул Филипп Викторович и с ехидной улыбкой посмотрел на Дашу поверх очков.

— Сумасшедший, — Даша тяжело вздохнула и почувствовала, как к глазам подкатывают слезы.

— На интеллектуальном уровне вы, конечно, не верите. В такое, с точки зрения интеллекта, поверить может действительно только сумасшедший. Но вот подсознательно — вполне. Мне же не надо рассказывать вам, как это работает? Что подсознанию, в отличии от интеллекта, логические нормы чужды?

Даша молча помотала головой. Филипп Викторович кивнул и продолжил:

— Но вот заметить и признать это вы должны были. Независимо от того, насколько это странное и пугающее открытие. Сейчас вы ведете себя, как воинствующий атеист, осеняющий себя крестным знамением в момент испуга. Вы понимаете, как это повлияло на вашу работу с Костей?

Даша отрицательно помотала головой. В голове воцарилось какое-то поле слабоумия. Она будто бы разучилась думать.

— Хорошо, давайте покажу. Вы работаете с Сато в отрыве от Кости.

— Но Костя при мне не проявлялся, — ухватилась Даша за спасительную соломинку.

— Я не об этом, — покачал головой Филипп Викторович. — Вы понимаете, что пытаетесь адаптировать пришельца к земным реалиям, а не работать с диссоциативным расстройством Кости?

Даша вздохнула и сдалась. Как это часто бывает с психологами, ее мир вдруг развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Да.

— Отлично. Вы видите, что не избрали никакую стратегию? Не пытаетесь сдружить личности, не ищете триггеры, активирующие личности. Не сталкиваете Сато с реальностью.

— Да, хотя я не уверена, что это приведет к результату. Думаю, он просто выйдет из…

— Дарья, что вы как первокурсница? — удивился супервизор. — Дело же не в том, что он скажет или сделает. А в том, как он среагирует.

— Ну да, — согласилась Даша, проклиная напавшую на нее тупость. Почему она вечно тупит у супервизора?!

— Столкните его, например, с этой вашей… Вахой, — слово прозвучало так, как будто Филипп Викторович старался не коснуться его губами.

— Хорошо.

— Кстати! — вдруг вскинулся супервизор. — Костя сказал, что хотел бы сыграть в регицид, но вы не знаете его правил. Так сыграйте с ним!

— А…

— Ну, выучите базовые правила! Поработайте уж немножко!

— Да, конечно.

— В целом, как бы это ни было печально, мы на том же самом месте, где были два года назад, — вздохнул Филипп Викторович. — Что, в общем-то, абсолютно нормально для специалиста, который готов работать, не добившись никакого результата. Как понимаете, это и в обратную сторону применимо.

Даша чувствовала себя так, будто она честно сделала огромное домашнее задание, но, как выяснилось, совсем не то, которое задавали.

— Ясно.

Филипп Викторович посмотрел на нее с едва уловимым сочувствием.

— Не надо отчаиваться. Теперь вы понимаете, где находитесь и куда вам двигаться дальше. Рассматривайте это как результат. Ну что же, время.

— Спасибо.

Даша подобрала сумочку и вышла из кабинета, напоследок кинув косой взгляд на супервизора. Тот снова пролистывал расшифровку и хмурился.

Интересно, подумала Даша, придет ли он к своему супервизору, чтобы спросить, что пошло не так на этой сессии? А то, мол, есть какие-то смутные сомнения.