Савва Морозов
Шрифт:
Сколь велико было влияние Марии Федоровны Андреевой на Морозова, видно из письма О. Л. Книппер-Чеховой мужу от 5 февраля 1903 года: «Сегодня я разговаривала с Самаровой и Владимиром] Ивановичем] о театр[альных] делах. Он говорит, что Константин] Сергеевич] чувствует недоверие труппы, скверное отношение к нему Морозова и теряется и нервит. И всё это дело рук Марии Федоровны. Она на всё действует через Морозова, заискивает у всей труппы теперь, держит себя настоящей премьершей, вмешивается во всё. Вл[адимир] Ив[анович] очень неосторожно выразился, что надо бы ее «вытравить» из театра… Мне, право, все эти дела, подходы прямо противны. Я бы никогда не могла «влиять» на кого-нибудь, чтоб достичь своего. Мне была бы только работа, и мне дороги все, кто истинно близок этому делу. Но когда я чувствую общепринятую театр[альную] атмосферу, влияние актрисы на ход дела, через влюбленного в нее мецената, — враждебное ее отношение к человеку, без которого немыслимо дело, — такая атмосфера для меня ужасна, и я готова бежать. Лилина ненавидит Марию Федоровну за ее скверное отношение к Константину] Сергеевичу]. Ужасно это все противно. Мне делается скучно, скучно жить. В деле я не выношу личных отношений. Это мелко». Таким образом, Марии Федоровне удалось настроить Морозова даже против Станиславского — человека, которого Савва Тимофеевич
546
Чехов Л. П. Указ. соч. С. 615.
В литературе нередко приходится встречать утверждения, что революционные увлечения Саввы Тимофеевича, а также и Горького, сложились без влияния Андреевой — дескать, они самостоятельно сделали выбор в пользу большевиков. Однако автор этих строк считает, что влияние Марии Федоровны в этом вопросе несомненно и весьма сильно. До первой русской революции 1905–1907 годов большевики были не только крайне немногочисленны, но еще и очень ограничены в инструментах влияния на политическую жизнь Российской империи — особенно на фоне других партий и общественных группировок, недовольных существующим строем. Поэтому среди интеллигенции было относительно немного тех, кто ориентировался на радикальную большевистскую фракцию в РСДРП. Да и лично Владимир Ильич Ленин — в будущем признанный лидер большевиков — оставался одним из вождей фракции и, может быть, не самым авторитетным человеком в партии. Он слыл в то время революционером, «которому, по слухам, не сочувствовало громадное большинство социалистов». [547] Однако два столь различных человека, как Морозов и Горький, оказались в числе их сторонников — и оба после того, как сошлись с М. Ф. Андреевой, которая проявляла преданность В. И. Ленину со страстностью сектантки.
547
Алданов М. Указ. соч. С. 67.
Вряд ли это было случайным совпадением!
Любопытно: социал-демократка Екатерина Дмитриевна Кускова, которая уже в 1890-х годах вела активную подпольную деятельность и была хорошо знакома с Максимом Горьким, не без удивления рассказывала о неожиданной трансформации его политических взглядов. В посвященной Горькому газетной заметке Екатерина Дмитриевна писала: «В те времена в Нижнем Новгороде, — как и всюду в России, — происходили страстные, жестокие сражения между народниками и марксистами — двумя флангами русской общественной мысли, выросшими после голодного 1891 г. Спор шел о формах развития России… Горький выставлял третий фланг — «человека», — просто человека, человека гордого, смелого, вечно бунтующего — за полную справедливость на земле.
— Да плюньте вы на эти «формы»! Сколько революций сделали мещанишки Запада, а человек у них всё сидит в цепи! Плюньте же!
Мы над ним смеялись и посылали учиться или писать его «Макара Чудру» [548] — произведение, тогда написанное и нас восхитившее.
Горьковский «человек» не должен был подвизаться ни в каких парламентах и иных демократических «чуланах с протухшей провизией». Он должен был «переть к правде» через опыт жизни, творя эту жизнь и постоянно разрушая всё, что препятствует его, человека, свободе. Никогда, до самого конца его жизни, нельзя было понять смысл его политических концепций. Да вряд ли он и был у него: анархист до мозга костей. В 1903 году я с удивлением узнала, что он обрел свою правду в большевистской фракции русской социал-демократии. Спрашиваю его:
548
Рассказ «Макар Чудра» — первое печатное произведение Максима Горького. Впервые было напечатано в 1892 году в газете «Кавказ».
— Что вас занесло к большевикам? Помните, как мы с вами начинали в Нижнем читать Маркса, а вы предлагали нам бросить этого «немецкого филистера» в печку и идти на вал слушать свободных от книжности соловьев, так чудно певших в архиерейском саду.
— О! — смеясь, воскликнул он. — Соловьев я и теперь предпочитаю марксистской белиберде, — натощак ее, ей-Богу же, не поймешь. Но… люди они отличные. Отличнейшие люди, я вам скажу. Расшибут башку самодержавию за милую душу… Отличные люди… А Ленин, ей-Богу же, поет, как соловей.
Смотрю на него. В глазах — искорки смеха, — не то издевается, не то — обольщен чем-то». [549] Екатерина Дмитриевна оказалась весьма наблюдательна. Уже в 1902 году Горький влюбился в Андрееву, с которой познакомился весной 1900-го, во время крымских гастролей МХТ. А в середине 1903-го — именно о нем идет речь в приведенном отрывке — началось их сближение. Мария Федоровна «обольстила» писателя, а обольстив, направила его симпатии в пользу большевиков. [550] Горький сам в одном из писем признавал, что именно в 1903 году он «примазался к большевикам». [551] К своему свидетельству Е. Д. Кускова добавляла, что впоследствии Горький разочаровался в большевиках: «Однако и после этого увлечения он горячо поддерживал всякий другой «активизм», направленный на разбитие «морды самодержавию», которое он ненавидел какой-то звериной ненавистью. А затем, уже после Октября, когда победили «отличнейшие люди», никто не набрасывался на них с такой определенной резкостью, как Горький в своей «Новой жизни»: от «узурпаторов свободы» страдал его идеал «человека».
549
Кускова Е. Д. На рубеже двух эпох: памяти М. Горького // Последние новости. 1936. 26 июня (№ 5572). С. 2.
550
Свидетельство Е. Д. Кусковой подтверждается также А. Н. Серебровым, который был тесно связан с Горьким и мог постепенно проследить трансформацию его взглядов. Серебров подтверждает, что начавшееся увлечение Горького большевиками в самом конце 1902 года окончательно
определилось на одной из нелегальных встреч; постепенно оно становилось все более определенным. См.: Серебров А. Указ. соч. С. 164.551
Волохова Н. А. Указ. соч. С. 72.
Точно такая же трансформация произошла и с политическими взглядами С. Т. Морозова. В предыдущей главе были подробно разобраны его взгляды на протяжении 1890-х годов. В чем-то либерал, в чем-то консерватор, деятельный поборник решения рабочего вопроса, Савва Тимофеевич был бесконечно далек от политического радикализма. Никакой марксистской «подложки», никакой революции или «борьбы с самодержавием». Стремления С. Т. Морозова были направлены на проведение политических реформ. Правда, после 1897 года он отошел от активного сотрудничества с властью, в 1897–1898 годах сформировался оппозиционный настрой Морозова. Но формы его проявления были весьма умеренными. Первые свидетельства его сотрудничества с большевиками приходятся на те годы, когда Савва Тимофеевич тесно сошелся с актрисой М. Ф. Андреевой. Не раньше! Именно она приобщила купца (как затем приобщила писателя) к деятельности большевистских подпольных организаций. Именно она и убедила его щедрой рукой жертвовать на их нужды.
Отношения Андреевой и Морозова завершились весной или летом 1903 года, когда Мария Федоровна отдала предпочтение Горькому, чья литературная слава уже гремела не только в России, но и по всему миру, а Савва Тимофеевич вернулся в семью, к жене, только что родившей ему второго сына. Однако и после этого Савва Тимофеевич проявлял готовность выручать Андрееву из любой беды. Так, когда в январе 1905 года, будучи в Риге, актриса находилась при смерти, именно Морозов, а не Горький, дежурил у ее постели. Алексей Максимович в это время находился в Петербурге, верша дела революции… А в феврале 1905-го, опять-таки по просьбе Андреевой, Савва Тимофеевич хлопотал об освобождении Горького из Петропавловской крепости, внеся за него залог в десять тысяч рублей, хотя у него хватало собственных хлопот. От встречи с освобожденным «пролетарским писателем» купец уклонился. Такую же сумму купец внес за писателя Леонида Андреева, друга Горького, на чьей квартире 9 февраля 1905 года был арестован нелегально заседавший там Центральный комитет РСДРП.
Хотелось бы подчеркнуть: помощь большевикам Морозов начал оказывать по личной просьбе Андреевой. Потом к актрисе присоединился Горький, который, благодаря литературному таланту, стал большим авторитетом для Саввы Тимофеевича. Подружившись с Морозовым, Алексей Максимович, как и Андреева, принялся «выкачивать» из него деньги на подпольную работу.
Впоследствии ряд советских деятелей признает, что дружба и Андреевой, и Горького с Морозовым во многом базировалась на корыстных соображениях. Так, Г. М. Кржижановский, который по финансовым вопросам часто общался и с Андреевой, и с Горьким, напишет о тех временах, когда Мария Федоровна еще жила в доме А. А. Желябужского (до 1904 года): «У меня тогда сложилось впечатление, что, по-видимому, источником наших средств был главным образом известный меценат Художественного театра Савва Морозов, на которого А. М. Горький имел в то время большое влияние. Помнится, что я получил от М. Ф. в этот приезд около 10 ООО рублей, что по тем временам было для нас существенной поддержкой». [552]
552
Кржижановский Г. М. Указ. соч. С. 447.
Другой выдающийся революционер, Л. Б. Красин, человек циничный, в 1930-х годах открыто скажет: «Морозов был человек, сильно увлекавшийся техникой, и мечтал поставить свои собственные фабрики на возможно большую техническую высоту. Я… пользовался в деловых кругах репутацией неплохого инженера и администратора. Расчет Горького состоял в том, чтобы привлечь меня непосредственно на службу к Савве Морозову, установив на этой почве контакт с ним, а так как все мы тогда принадлежали к группе «рыбачьей» — «ловцов человека»(курсив мой. — А. Ф.), то уже самое время должно было сделать остальное». [553] Впрочем, ради справедливости надо признать: в отличие от Андреевой Горького Морозов интересовал не только как безотказный источник средств, но и как личность. По словам А. Н. Сереброва, «до конца своей жизни Горький сохранял способность влюбляться в людей, показавшихся ему чем-нибудь замечательными. Его увлечение Саввой было одним из самых сильных и длительных. И в результате многие из его литературных персонажей оказались скроенными из морозовского материала. Лютов и отчасти Бердников в «Климе Самгине», кое-что в романе «Дело Артамоновых», в повести «Мать» и особенно Егор Булычов взяты им от Морозова. Про Егора Булычова Горький открыто заявил, что «Булычов — это провинциальный Савва Морозов».
553
Красин Л. Б. Дела давно минувших дней: Воспоминания. М., 1934. С. 104.
Как бы то ни было, благодаря совместному влиянию Андреевой и Горького Савва Тимофеевич вступил на путь, ведущий к пропасти, и зашел по нему очень далеко.
Во время студенческих беспорядков в феврале 1902 года, когда на массовой сходке были арестованы некоторые студенты Московского университета — в том числе первые наставники Андреевой в деле революции, Д. И. Лукьянов и его друзья по Ставропольскому землячеству, — Мария Федоровна бросила все силы на их спасение от репрессий. По зову Андреевой и С. Т. Морозов, и ее законный муж употребили все влияние, чтобы освободить Лукьянова со товарищи. После того как им это удалось, по свидетельству А. Л. Желябужского, «Мария Федоровна немедленно предприняла энергичнейшие действия для облегчения положения репрессированных. Для ссылаемых в Сибирь срочно закупались теплая одежда и продовольствие. Морозов потащил меня с собой на Петровку в знаменитый магазин Пихлау и Брант, где и была закуплена на мою рослую и крупную фигуру большая партия прекрасных курток на теплой подкладке. Наша квартира превратилась на это время в склад всевозможных вещей и продовольствия. Мария Федоровна впоследствии рассказывала мне, что только от Морозова было получено на эти цели свыше десяти тысяч рублей». [554] Это было одно из первых крупных пожертвований Морозова на нужды революции, и влияние Марии Федоровны здесь несомненно.
554
Желябужский А. Л. Указ. соч. С. 455.