Сайфер: Владыка Падших

Призрак Теты склоняет голову набок, будто видя нечто заметное лишь ему.

– Но неизбежно ли это?

– Думаешь, я могу дать тебе ответ? – спрашивает видение. – Открыть тебе истину?

– Да.

– Тогда ты знаешь, кто я такой, – говорит незнакомец.

– Да.

Ах… А ты знаешь? Подозреваешь? Можешь представить, что происходит? Сейчас нам придётся отвернуться, не услышать этот ответ, сохранить тайну. Произошло ли божественное вмешательство или мы наблюдали лишь бред умирающего воина? На самом деле нам лучше не знать. Лучше продолжать гадать, правда это или ложь. Кто скрывался под маской Теты? Был ли город и фигура на Троне видением умирающего Императора или мороком, сотворённой варпом из страхов человечества? Всё это происходило на самом деле или нет?

Ну… существуй ответ на эти вопросы, он был бы тайной. Вместо неё я открою тебе правду. Смотри и слушай.

– Ты должен кое-что узнать, – говорит Хеккаррону тот, кто лишь кажется Тетой. – И кое-что сделать.

А затем смертоликий незнакомец объясняет это кустодию. И на миг, прекрасный золотой миг, всё произошедшее обретает смысл. Хеккаррон склоняет голову.

– Ты хочешь знать больше, – продолжает дух. Хеккаррон качает головой, но это был не вопрос. – Хочешь. Хочешь узнать, зачем всё это.

– Да, – наконец, признаётся ему кустодий.

Череп молча глядит на него. А затем незнакомец отворачивается и поднимает руку, и видение раскрывается, будто дверь нараспашку.

И Хеккаррон видит. Видит всё.

Возможно, он видит как воин в чёрных доспехах обнажает меч и разит короля на золотом троне. Возможно, он видит как ночной бродяга преклоняет колени и протягивает меч отцу, склонив голову в знак покаяния и мольбы. Как свет вспыхивает в ночи и устремляется к звёздам. Или же как те же самые звёзды тускнеют и угасают. Возможно всё это и много чего другого. Не знаю. И я не хочу этого знать.

– Хеккаррон!

И тогда он слышит крик. Голос Анции.

– Хеккаррон!

И он снова падает. Летит прочь из видений о пламени и злате, всё ниже и ниже к каменным плитам, где кровь растекается вокруг его тела и скапливается во рту.

Путь Мучеников

– Хеккаррон, – зовёт его Анция, присевшая рядом. Она сняла с него шлем, прижала пальцы к его лбу. Её руки покрыты изморозью.

В воздухе пахнет дымом и озоном.

– Я… – хрипит кустодий. – Я видел…

– Ты жив, всё остальное не важно.

– Это был не сон. Я видел…

– Знаю. В конце я была рядом, в твоих мыслях.

Их взгляды встречаются.

– Это было…

– Видение. Они не являются истиной. Поверь мне.

– Видение Его.

Лицо Анции мрачно.

– Твои раны… близость смерти раскрывает многие страхи, даже у таких как ты.

Опустившееся молчание гремит от невысказанного бремени правды. Кустодий тяжело поднимается на ноги. Клочья засохшей крови и осколки брони падают на землю. Его лицо – месиво из заживающих ран. Один глаз скрыт за куском измочаленного мяса. Даже пропитанная божественной силой плоть может истекать кровью.

– Твои раны… Не стоит…

– Ты можешь сейчас взглянуть в будущее? – спрашивает Хеккаррон.

Анция открывает рот, желая возразить, но умолкает. Её взгляд скользит по изувеченной чёрно-золотисто-кровавой статуе. Как он ещё стоит? Почему он не падает? Хеккаррон – живой образ долга, исполнения которого требует от Своих подданных Император, и цены их верности.

– Я посмотрю.

Она прижимает руки к кровавым камням. Открывает разум потоку варпа. Капли крови поднимаются в воздух. Глаза белеют, кажутся грязными льдинками. Она глядит… или пытается. Вокруг возникают и исчезают призраки грядущего, бесплотные, рассыпающиеся.

– Я не вижу ни одного ясного пути. Лишь скорые или далёкие бедствия. Император мёртв, Империум в огне, но… я не вижу, какой путь ведёт куда, и даже не вижу один это путь или множество.

Хеккаррон кивает и поднимает копьё, надевает шлем. Он отворачивается и идёт во Внутренний Санктум через открытые врата.

– Что ты будешь делать?

– То, что должен.

Восемнадцатая глава

Внутренний Санктум, Мост Вознесения

Мордекай вновь парирует удар. От сшибшихся клинков брызжут искры и разлетаются молнии. Кружащаяся сталь, грохот, отточенные лезвия мелькают так быстро, что глаз едва может уследить. Это бой до смерти. Разум библиария, всегда бывший его истинным оружием, кипит. Доносящиеся от Золотого Трона предсмертные крики оглушают. Он знает, что умрёт, что погибнет от клинка своего Падшего родича, даже не узнав его имени.

От удара Корлаила меч Мордекая летит вниз. Тёмный Ангел отражает следующий выпад, но лишь едва. Он пятится по мосту. Слышит, как вокруг и над ним от утёсов отражается эхо выстрелов. Мой брат чувствует, что скоро бой закончится. Он предвидел слабость Тёмного Ангела, но Мордекая убьёт не она. А ошибки. Сотни оплошностей в выпадах и рубящих ударах, в хватке на рукояти и взмахах клинка. Каждая из них неуловима даже для космического десантника. Так проявляется разница в мастерстве с теми, кто благодаря владению клинком пережил целые жизни простых смертных. Каждая оплошность незначительна. Незаметна. Но вместе их достаточно, чтобы склонить чашу весов.

– Вы – неверные сыны Льва! – рычит Мордекай, а Корлаил бьёт вновь, со всей силы, а затем быстро, как молния, и так же стремительно меняет ритм ударов. Серебряный стержень воли Мордекая направляет его психосиловой меч в той же мере, как и мускулы его руки. Библиарий ясно слышит вой мёртвых. Почти может разобрать, что они вопят. Похоже, они зовут его…

– А ты предал своих братьев, – отвечает Корлаил.

Он бьёт вновь, вновь и вновь, с каждым ударом тесня Мордекая. Тот пытается сделать ответный выпад, но Корлаил уже измерил способности врага, и теперь готов резать. Окутанная молниями сталь впивается в левое бедро библиария. Тёмный Ангел падает на колени, из раны брызжет кипящая кровь, омывая треснувший керамит.

– Мордекай! – это кричит Нариил. Сержант бежит по мосту на помощь.

Корлаил взмахивает мечом быстрее, чем когда-либо смог бы библиарий. Теперь это смертельный удар. Лезвие летит вниз, будто топор палача. Мордекай успевает лишь посмотреть в глаза моего брата. Почувствовать жалость своего убийцы.

– Корлаил, – говорит Тёмный Ангел.

Глаза – зеркало души. Имени достаточно, чтобы на миг остановить выпад. Лишь на миг. Но его достаточно, чтобы Мордекай ударил своим мечом. Омытый психическим пламенем клинок рассекает керамит над рёбрами. Сталь впивается в грудь моего брата. Лезвия пронзают лёгкие и сердца.

Корлаил кашляет кровью. Мгновение он будто висит на клинке, всё ещё подняв свой меч. А затем Мордекай наполняет клинок своей волей. Психическое пламя разрывает доспехи, сжигает плоть, оставляя лишь пепел. Мордекай тяжело поднимается на ноги и окидывает стены каньона взглядом. Под шлемом не видно его оскала. Библиарий – сдержанный человек, но в этот миг чувствует лишь бешенство. Чувствует, что лишился чего-то важного, возможно чести. Он глядит на стены каньона, видит нацеливших на мост своё оружие Падших и поднимает меч. Переполняющие Мордекая гнев и стыд изливаются из острия потоком раскалённого добела пламени.