Сбежать от стального короля

Глава 29

Фаина:

Я сидела на деревянном штабеле чуть в стороне от причалов, у самой реки, и уныло размышляла, что же делать дальше. Хоть головой побейся о борт парохода - никто из капитанов даже не хотел меня слушать. Неужели все зря?

– Касавка няяй, - сказал вдруг кто-то за моей спиной. Я резко обернулась и поневоле расплылась в улыбке, хотя на душе кошки скребли.

– Иди ко мне, - предложила я маленькой очаровашке, которая смотрела на меня из-под локтя старшего брата лукавыми синими глазищами. Ох, потрясающий контраст! В прошлый раз я в темноте и впопыхах не заметила, какие выдры на самом деле красивые существа.

Словно миниатюрные статуэтки из черного фарфора. И лица тонкие, с четкими, скульптурно вылепленными чертами, ни следа той широконосости и слишком вывернутых губ, как у их более рослых соседей по континенту. Просто очаровательные пухлые губки. И глаза - огромные, светлые, синие у девочки и солнечно-янтарные у мальчика.

Малышка, которую я несколько дней назад трясла за ноги, спасая от попавшего в дыхательное горло стеклянного шарика, была прехорошенькая. Не знаю, запомнила ли она меня и что именно могла помнить - как я ее перевернула головой вниз и изо всех сил трясла? Такое воспоминание скорее должно оттолкнуть. А вот у меня руки сами потянулись навстречу - ну как не обнять и не приласкать такую прелесть?

Даже удивительно, я никогда не испытывала слюнявого восторга перед чужими детьми, а тут на тебе.

Маленькая красотка смущенно хихикнула, на секунду спряталась за брата, хотя тот был немногим ее крупнее, а потом снова выглянула и звонко засмеялась, глядя на меня хитрющими глазками. Я тоже засмеялась и сказала:

– Иди-иди, егоза, - поманила к себе, улыбнувшись и мальчишке, загораживавшему сестру с таким видом, словно был готов выйти на бой против всей Аурики в одиночку.

Оба маленьких хулигана переглянулись, немножко посомневались, а потом весело бросились ко мне и дружно повисли на юбке, как две обезьянки. Как три. Знакомый выдреныш, восторженно свистя, уже карабкался мне на плечо, оставляя на ткани мокрый и слегка попахивающий тиной след.

А мне вдруг стало все равно, что это моя единственная оставшаяся выходная юбка. Столько было радости в этих мелких чудищах, что даже тяжелые мысли отступили, и я минут десять с удовольствием тискала и целовала всех троих. Даже забыла о том, что меня может увидеть кто-то из местного «общества».

Я не успела понять, в какой момент вдруг оказалась в окружении взрослых выдр, их тут было человек пять, и мужчин, и женщин. На секунду мне стало не то чтобы страшно, а как-то не по себе. Но уже в следующий момент я поняла, что они все улыбаются, и выдохнула. И улыбнулась в ответ.

– Большой Фаи любит маленький фаи, - веселым голосом констатировала уже знакомая пожилая женщина.
– Большой Фаи не похож другой белы.

– Бывает, - засмеялась я, отпуская Касавку и ее брата. Они тут же уселись на прибрежный песок и принялись во что-то играть, щебеча на странно звучащем, словно птичьем, языке. А выдренок прочно угнездился у меня на плече и слезать отказался. Смешной.

Странно, но мое откровенное веселье не обмануло собеседницу:

– Твоя сидеть у вода и грустить. Почему грустить белы Фаи?

Я удивленно подняла брови, а потом чуть кривовато усмехнулась. Поймала себя на совершенно тупой и очень некрасивой мысли: это же дикари, пусть даже симпатичные, даже говорить толком не умеют, что они могут понимать в «настоящих» проблемах?.. Фу, блин, как, оказывается, эта дрянь крепко прописана в подкорке! Нашлась тоже самая умная тут. А еще считала себя не расисткой, тьфу. Нормально объясняй, и все тебя поймут, а если нет - значит, сама дура.

– Хочу уплыть вверх по реке на большой лодке, - я махнула рукой в направлении причалов.
– Но мужчины на лодках не хотят брать меня с собой.

– Большой лодка вверх река нельзя, - очень серьезно ответила пожилая выдра.
– Сильно шуметь, вода мешать, кутарамба делай маленький многа-многа, лодка пугать, она бить.

– Но ведь лодки плавают вверх по реке, - удивилась я, пытаясь сообразить, что за кутарамба такая грозная бдит в реке и бьет всех, кто слишком баламутит воду мажителями.

– День-ночь, день-ночь вперед маленький алый цветок цветет, - начала рассказывать Выдра.
– Маленький алый цветет, кутарамба делает любовь и дети. Многа-многа-многа дети. Два раза по два рука день-ночь дети делать и охранять. Другое время большая лодка плыть спокойно, кутарамба сидеть дно и не бить.

Рука сама потянулась почесать в затылке. Что-то такое я краем уха слышала в порту - про цветение какой-то угенвеллии через пару дней и о том, что «Ласточка Читазарры» еще успеет проскочить в верховья.

Это получается, что во время цветения угенвеллии - маленького красного цветка - в реке выше по течению нерестится какая-то достаточно крупная кутарамба и фигачит любого, кто посмеет пугать ее мальков..

Нда... того не легче. Получается, я и без происков безбородого гнома не успела бы. Или успела? На «Ласточку» меня не взяли, а она проскочит...

– Красива камень нет съесть, - задумчиво сказала пожилая выдра, устраиваясь рядом со мной на краю плота.

Выдру звали Ивасика, и на свой маленький плотик, умело спрятанный в негустых вроде тростниках совсем недалеко от оживленной части порта, она пригласила меня с полчаса назад, чтобы «говорить дела».

– Большой белы мужчина сильно глупый или сильно хитрый. Хотеть за детский игрушка настоящий еда, или вещь, или земля. Тот племя, где мужчина многа и он главный, хотеть блестящий игрушка, мужчина не взрослеть никогда. Они отдать белы своя свобода и земля. И хотеть еще игрушка и еще. Народ Фаи другой путь. Взрослый женщина растить дети и решать, куда плыть плот по река и по жизнь.

То есть у моих новых знакомых матриархат. Занятно. Их мужчины не выглядели угнетенными, очень даже бодро командовали мелкотой и даже женщинами. Племя собиралось отплыть в глубь материка, и по этому поводу тростники были полны ожившими черными статуэтками, шустро снующими туда-сюда по своим неведомым делам.

– Ты есть женщина, - констатировала очевидный факт Ивасика.
– Многа ум есть и нет глупый вера страшный черный. Ты хотеть идти река вверх. Хотеть идти с народ Фаи?

Я затаила дыхание и кивнула. Неужели?! Признаться, я весь последний час только об этом и думала.

– Два женщина договориться полезна друг друг, - очень хитро улыбнулась Ивасика.
– Выдра нада умный вещь от белы. Белы мужчина даст только игрушка. Не дать умный вещь, железный вещь, лечить вещь. Белы Фаи дать желтый круглый и взять у другой белы что нада. Народ Фаи плыть вверх река и отвезти белы Фаи.

– Хммм, - я сделала вид, что задумалась, а сама с трудом удерживала улыбку. Вот нравилась мне такая честная мена, но весь вид Ивасики прямо кричал: надо торговаться, а то половину удовольствия упущу и ей его испорчу. И уважение потеряю.