Сборник научных и публицистических статей

Что ж, деньги — элемент, знаки грешной души.

Так, как в приведенном случае, происходит всегда, когда в основе взаимоотношений между родственниками лежат «мертвые структуры», в частности, такие, как деньги. И у человека не остается ничего, кроме инстинктов, примитивного потребительского отношения к жизни. Разрушительное действие таких отношений открывается сначала как бы извне. Во «внешнем» мире человек замечает, что происходит какая-то зоологизация людей. И потом он вдруг с испугом спрашивает себя: «А человек ли я сам? Наверное, нет. Я тоже просто сложная машина, основанная на механизмах, далеких от духовности». Следствием такого вывода мятущейся личности становится депрессия, ее постоянно гложет мысль: во мне нет искры божьей, делающей меня человеком.

Другая проблема, которой мне пришлось немало заниматься, связана с тем, что родственники завлекают друг друга в многоуровневую систему продаж, так называемый multi level. Это очень жестокая система, просто закабаляющая родственников, которые ведь «по определению» доверяют друг другу. Но в данном случае получается, что они…воруют друг у друга по средством этой системы. Знаете, сколько сейчас семей перессорилось из-за этих пирамид. Никогда не переводите ваши родственные отношения в финансовые!

Существует выражение «деньги к деньгам». И его следует признать верным. В психологии, как в квантовой механике, действует принцип неопределенности. Чем больше ты уделяешь внимания объекту, пытаясь его приблизить, тем далее он от тебя угодит. Чем больше будешь думать о деньгах, тем меньше шанс их получить. Когда бизнесмен печется о благосостоянии своей фирмы, о человеческих отношениях в коллективе, об ответственности перед работниками, прибыль растет. Все великие предприниматели становились богатыми именно на той волне, когда они показывали свое человеческое начало. Кстати, именно поэтому духовный бизнес является самым прибыльным.

И с другой стороны, на определенном этапе люди, имеющие значительные финансовые средства, оказываются способными отдавать их, «вкладывая деньги». Это большое искусство: только прозорливое мышление рождает умение тратить. Вторая сторона этого замечательно умения тратить, заключается в том, чтобы получать то эмоционально-психологическое переживание, которое наполняет жизнь смыслом и радостью. Конечно, упрощать ситуацию не стоит. Многие покупают вещи ради сомнительных эмоций. Помните, рекламный ролик? «Как поступить: в этом платье я похожа на Марину Влади, а другое меня стройнит? Но оно есть у подруги. Может быть, назло купить?»

Деньги — мерило всех ценностей: так ли это? Разные концепции устройства мира предполагают не однозначный ответ. Марксовская доктрина состоит в том, что все в этом мире можно оценить, купить. Это прагматическая редукция, завязанная на политэкономии и ведущая к ступору и пустоте. Другая крайность видна в противоположном подходе: есть вечные ценности, которые нельзя купить ни за какие деньги. Деньги — тот элемент, который соединяет сознание и подсознание, приводя их к консенсусу. Сознание тянет ввысь, даже к сверхсознательным вещам. А подсознание говорит, что нужно выжить, сохранить себя, как физическое тело. Личности нужно организоваться в окружающей среде, и деньги дают самый оптимальный способ соединить в человеке два начала.

За таким малоприятным качеством как жадность стоит страх. Зачастую деньги выступают предметом, через который проявляется невроз. Если у человека наблюдается недоверие к людям, беспокойство, он, как правило, жаден. Психоаналитики в таком случае нередко сталкиваются даже со страхом смерти у пациента. Расставаясь с деньгами, человек будто отдает часть себя кому-то. Это подсознательная реакция, поэтому жадность присуща всем.

Но есть еще и другая сторона в нашем подсознании — она связана с жертвенностью. То есть мы и щедрые, и жадные одновременно. Конечно, встречаются такие феномены, как Гобсек, столь ярко описанный у Бальзака. Но здесь присутствует крайняя патология. Когда встречаются случаи сверхжадности, понимаем, что это уже точно наши пациенты. Когда личность уходит в себя, как бы, закрывается, следствием создания такого «кокона» становится боязнь тратить.

В России во многом эта проблема определяется не только внутренними переживаниями личности, но и внешними причинами. Сейчас, конечно, у обладателей больших денег нет проблем, куда их приложить. А вот небольшие — разве что в чулок приходится прятать. С другой стороны, деньги выступают как страховка, некий капитал, позволяющий говорить, что у меня есть накопления на черный день, я то уж бомжом не буду. За этим опять же скрывается боязнь после какой-то жизненной коллизии оказаться в роли голодной собаки. Этот страх — как правило, чисто метафизический — присутствует у всех. Духовные люди, уходящие в мир отшельничества, в мир вещей, совершенно не связанный с деньгами, являются исключением.

В подавляющем большинстве без денег мы никуда. Хотя, помните, в советские времена всерьез утверждали, что они при коммунизме исчезнут. Такая ситуация возможна, но, скорее, как исключение из правил. Да, есть такие люди, у которых никогда не было денег, например, просящие подаяние у храмов в Индии. Их устраивает такая позиция. Есть богатые люди, которые принципиально не хотят видеть деньги у себя в руках. Не думаю, что и президент Путин имеет кошелек в кармане. И, наконец, дети. Лет до семи все мы живем в мире безденежья, но все у нас откуда-то появляется.

Любопытно, что в чем-то схожие ощущения испытывают и очень богатые люди. Были у меня такие пациенты, которые говорили, что уже «не чувствуют» денег: «Мне больше неинтересно их зарабатывать. Богатею, а я счастливее не становлюсь. Они мне ничего не дают уже». Почему Абрамович «Челси» купил? В спорте не только деньги вращаются, а спорт дарит какие-то яркие переживания. Это не одно и тоже, что где-нибудь в Газпроме сидеть, и смотреть, как на компьютере на твоем счету нули прибавляются. Один из друзей экс-руководителя Центробанка Виктора Геращенко — тоже банкир — признался, уехав в Англию и став школьным преподавателем, что только тогда почувствовал в душе радость всего лишь от общения с живыми людьми. Потому-то так часто крупные бизнесмены выходит за мир финансов — вторгаясь в политику, занимаясь творчеством (пусть при этом они и бездарны). Но это уже не их проблема, а проблема общества: им же самим хорошо.

Бедность — не порок. Уже потому, что это категория, как, кстати, и богатство, внутренняя, психологическая. Вновь обращусь к своей книге «Непредсказуемая психология»: «Богатых людей мало. Еще меньше чувствующих себя богатыми. Всех богатых можно разделить на три группы: на тех, кто стоит у источника финансовых потоков, на тех, кто стоят на берегу одного из потоков с сачком и на тех, кто плавает в море, в которое впадает эти потоки. Но именно в этом таиться опасность оказаться утопленником. Когда личность не может справиться с потоком легких денег, не может взять этот поток под свою власть, то деньги берут власть над личностью и становятся сумасшедшими деньгами сумасшедшей личности».

Нередко пациенты признавались: «Когда прибыльность их бизнеса падала, настроение у меня поднималось. Пробуждалась энергия». Перед нами феномен возвращения к себе. Приведу еще один афоризм из «Непредсказуемой психологии»: «Процесс обогащения — игра в свободу или бег от себя». Есть такой закон: мы в этом мире не богатеем и не беднеем — это инварианта, постоянная величина. Если в чем-то человек становится богаче, в другом оказывается беднее. А в сумме остается на том же уровне.

Человек получил долгожданную квартиру. Но годы ушли. И он входит в новую квартиру совсем не таким, которым был, когда так страстно мечтал о своем жилье. Тогда были проблемы, но он был счастлив оттого, что молод. И имел соответствующее мироощущение. А сейчас есть все, но восприятие окружающих вещей уже совсем не то, что прежде.