Сборник поэзии. Пружина

Горе, Горе, Господи, спаси!

Радость, радость, Господи, спасибо!..

Никакой тебе молитвослов

С утренним ли правилом, с вечерним -

Не заменит этих двух основ

Под сиротским бдением дочерним.

Покаянный пламенный канон

И акафист нежный, сладкопевный,

Не откатят этих двух корон

С их жестокой сменой повседневной.

Первая корона, как ворона,

Твой затылок прокогтит сурово,

И залечит ссадины вторая,

Помавая крылышками рая.

И ничем ты первую не сгонишь,

И вторую не удержишь, - ибо

Можешь только выкрикнуть всего лишь:

Господи, спаси! Или - спасибо.

1988

НАДМЕННЫЕ МАЛЬЧИКИ

В юности, средь моих мальчишек

В кой-каковых пальто, в широченных брюках,

С комсомольским лестничным обжимоном

Попадались юноши, не мальчишки,

Даже, может быть, м о л о д ы е л ю д и:

Внешне были они почти элегантны,

И надменны внутренне, и надмирны.

Например, на них нельзя было злиться

За небрежность или за опозданье -

Тотчас ты выходила сварливой девкой,

Коммунальной, втюрившейся плебейски

И за них желающей хищно замуж.

Как молчали они! И как отвечали -

С неприкасаемым остроумьем,

Едко-вежливо, кратко, неуязвимо -

Так, что ты сама себя поливала!

С ними робко, покорно я шла под ручку,

Второпях поддакивала прилежно,

Чуть роняли они словечко-другое,

Старину эстетизируя мельком:

Витражи, лепнину, чугун решеток,

У подъездов - тумбы, вросшие в землю.

– Здесь мой прадед жил во втором этАже,

Это, знаешь, был его дом д о х о д н ы й,

Но давным-давно, еще до С о в д е п о в.

– Ну, а тут стояла фабрика деда,

Поставлял старик церковные с в е щ и, -

З а в а р у ш к о й тогда еще и не пахло ...

Мне казалось - враньё это, шутки, или

Знаки высшей начитанности особой:

Чтоб дома и фабрики были чьи-то,

А не общие - этого не бывает ...

Только эти словоупотребленья

Извиняли холодность, объясняли

И надменность горькую, и надмирность,

И спортивно-скромную элегантность ...

Я внимала, гордая приобщеньем

К родовитым, избранным: им-то можно

Всякий раз опаздывать на свиданье,

Не звонить неделю, звонить средь ночи ...

О, стократ они были аристократы,

Ну, а я - из рода служащих мелких!

Но ловила тон и в тон попадала,

И держалась так, будто дед мой тоже

Жил недурно, чуть ли не в Эрмитаже,

И владел мой прадед всем околотком -

Адмиралтейским, Конногвардейским, -

И солидной фабрикой, не свечною.

... И прошло лет сорок, и оказалось,

Что они не врали, что, угождая,

Я не зря ломалась и что недаром

Впрок и загодя были они надменны.

1995 г.

ЧЕРНОВИК И ЧИСТОВИК

Перечеркнуто в злобе, в тоске,

Перемарано, вписано вкось ...

Ну, так это же - в черновике!

Поправимое дело, авось!

Знай, марай - ибо терпит тетрадь,

А поблизости топится печь:

В крайнем случае, можно порвать,

А для верности даже и сжечь.

Но покуда мы клоним чело

К терпеливому черновику,

Жизнь поспешно, навек, набело

Лыко всякое ставит в строку.

Черта с два, если вдруг захотим

Переправить хоть слово, хоть миг.

Скорострелен и необратим

Человеческий наш чистовик.

1984

Люблю на жэковский барьер

Склониться — и понять,

Как форму девять, например,

Должна я заполнять.

В меня впиталося с едой

Родство очередей

С такой отходчивой враждой

Теснящихся людей...

Последний раз в ЦПКО

Однажды с перепою, с переругу,

С тоскливого и злого похмела,

Сочтя меня - ну, может, за подругу, <