Сборник "Похитители душ"

– Эй! – кричу. – Эй, Кувалда, не умирай! Ты еще не все рассказал!

Нет, смотри-ка: отдышался. Продолжает, но уже гораздо тише, и паузы между словами длиннее:

– …слова нужные впоперед должон был сказать… Кто на те слова откликнется, тому и знак вручить…

– Какие слова? – ору, а сам понимаю, что не то, не то спрашиваю.

– …про… Юру Деревянного… – опять сипит, воздуха ему, видать, не хватает. – Нету такого… и не было никогда…

И правда, ни у кого, конечно, не хватило ума спросить у Паши-Базуки, возят ли они этого самого Деревянного. Тьфу ты, пропасть, да и опять – не о том!

– Кто передать просил? Кто Вомбата искал? – Подожди, не ори так страшно и не притворяйся: перед собой притворяешься. Ты уже понял, КТО искал. Главное же сейчас не это.

– …хр… хр… – ох, не успеет сказать Кувалдушка, помрет… – женщина… хр… хр…

– Где она?! Где?! Отвечай, раздолбай старый, а то без покаяния помрешь!

– …хр… Дуню позови… хр… хр… пусть похоронит…

– Похороним, похороним, не боись. Ответь только – где она? Да не Дуня, а женщина эта?!

Не. Не слышит уже. Только хрипит и все Дуню своего зовет.

Полежал Кувалда так еще немного, помучился. Потом просипел что-то, на последнем выдохе, вроде как со всеми прощался, и кончился.

Саня полз до Цветника двое суток, несколько раз теряя направление. Ну, уж конечно, не только для того, чтобы предсмертную волю Кувалды выполнить. Цветник и Дуня – это был реальный шанс на спасение. Потому что нога уже сильно опухла и до гангрены оставалось чуть-чуть. Ни о каком Квадрате и речи не было. При страшном напряжении ВСЕХ душевных сил Саня, правда, ЧУВСТВОВАЛ Квадрат где-то на северо-северо-западе. Но до него было… м-м-м… не меньше десяти-двенадцати километров, что в нынешнем состоянии равнялось бесконечности.

Саня так умаялся и так отчаялся за время этой своей ползучей дороги, что, увидев Дуню, мирно поливавшего цветы, разрыдался на месте. Но воля умирающего прежде всего! Перед тем как провалиться в сон, Саня несколько раз раздельно объяснил Дуне, что Кувалда умер и просил его похоронить со всеми почестями. Чего уж он там понял и чего на сей счет предпринял – неизвестно. Когда Саня проснулся, Дуня по прежнему поливал цветы, как обычно, напевая себе под нос.

А вот дальше хочешь – голову ломай, хочешь – сам придумывай.

Женщина просила передать Вомбату хрендюлинку. Он ту хрендюлинку взял и ушел. Значит, знал, куда идти. А я не знаю. Но очень хочу узнать.

Саша уж и у Дуни пытался выяснять. Без толку. Дуня, может, где-то в своих цветочках и очень хорошо соображает, но на вопросы складно отвечать не приучен. Попробовал поиграть с ним в обыкновенную отвечалку: только «да» и «нет». Все равно ничего не вышло. Дуня, похоже, одновременно с этим играл в свою непонятную игру, что-то вроде «МПС», знаешь? В этой игре очень полезный ход – задавать нескольким играющим, особенно разнополым, подряд один и тот же вопрос. Первое время страшно удивляет, почему на однозначный вопрос нельзя получить однозначного ответа.

– Дуня, послушай, ты знаешь, откуда Кувалда пришел в последний раз? – Кивает. – А кого он искал – тоже знаешь? – Опять кивок. – Он Вомбата искал, Командира нашего? – Нет, головой мотает. Попробуй пойми. И вот так – уже неделю.

Правда, до Саши уже стало потихоньку доходить, что в этой игре главное – не сам вопрос, а его формулировка. Дуня – существо чрезвычайно заформализованное (во словечко загнул!), поэтому отвечает всегда ТОЧНО на вопрос. Поэтому варианты типа: «Кувалда сделал то-то и то-то, потому-то и потому-то. Да?» – на сто процентов не проходят. Одно неверное слово в этой фразе, и Дуня радостно мотает головой: нет. Радостно не в смысле – злорадно. Просто ему эта игра очень нравится. Бедному уроду, наверное, за всю его жизнь столько внимания не уделяли.

Вечер восьмого дня Сашиного пребывания у Дуни. Милая пастораль. Справа закат, слева закладушки цветут, в кустах соловей кашляет. Мы сидим на лужайке с убогим Дуней и привычно играем в слова.

– Давай еще раз, Дунечка, – говорю я, – откуда он мог прийти? Матокса? Табор? Усть-Вьюрт? Избы Теплые?

Дуня мотает головой и пускает слюни.

– Стругацкие Поля? Пуннус-Ярве? Серебряное Болото?

Нет, радуется Дуня, не угадал!

Я начинаю терять терпение:

– Может быть, ТЭЦ?! Или Карам’Д’уморт?! Третий Поселок Первых Мутантов?! – Это я уже ору. На ум почему-то приходит очень старый анекдот, который кончается добрым советом: да ты не выпендривайся, ты рукой покажи! Голос мой мягчеет, и я осторожно спрашиваю Дуню:

– А ты сам – знаешь, где это находится?

– Да, да, – кивает Дуня, он знает.

– А показать направление можешь? – Понимает ли он, что такое направление?

– Могу, могу!

– Покажи…

Дуня встает и, не раздумывая, машет своей пятипалой клешней на юг.

Теперь как хочешь, так его и понимай. Может, он и правильно ответил, может, это я не по тому пути иду? Ну да, пришел Кувалда с юга. Так, он, может, до этого… м-м-м… гулял, например! Вдоль ЛЭП бывшей, как мы, опоры сбивал. Или Пакость выгуливал… Кстати, попутный вопрос: куда после взрыва девалась Пакость? Не знаю, не видел.

Я вру, я специально себя успокаиваю. Я боюсь задать Дуне последний и решающий вопрос.

– Дуня, Кувалда пришел из Города?

Угадал! Угадал! Получите кепи и зонтик.

– Его послала женщина?

Горячо! Горячо! Дуня сейчас из штанов от радости выпрыгнет.

Я тоже.

Собираем все вместе и получаем: Света здесь. Она где-то в Городе. Она послала Кувалду Гризли – найти Вомбата. Паролем было упоминание Деревянного Юры, которого здесь отродясь не было, но которого они оба знают… Дурак ты, Самойлов. Если бы у тебя мозги чуть получше варили, всю сказку можно было еще в начале по-другому рассказать. Варили, варили… Кто же знал, что Света ушла в этот мир со мной? Естественно, никаких ассоциаций с Юрой у меня и не возникло. Здесь ведь тоже человеческие имена попадаются: Дима, например, Паша… Почему бы и не Юра тогда? И почему бы и не Деревянный? Это я теперь только понял, что имелся в виду заместитель Антонова, наш старый знакомый Юра-контрабандист. Ну и ну, Юрон, слава-то о тебе гляди куда докатилась!

Подумай, если бы ты сообразил это сразу и среагировал на пароль, ты бы уже давно знал, где Света. А может, уже и нашел ее.

Теперь ясно, куда делась бриллиантовая сережка?

– Спасибо, Дуня, спасибо. Ты очень хороший и добрый парень. Но мне надо идти. Я должен найти эту женщину. Не спрашивай, Дуня, ты не поймешь. Я люблю ее. И я должен ее отсюда вытащить. Прощай, друг, спасибо за все.

Вот мы и пошли. Мы с Саней.

Ох, да про тот разговор лучше и не спрашивать.